Шрифт:
Закладка:
Третья статуя активирована.
Гмуров становилось всё больше. Вместе с ящерами они стали агрессивнее нападать на Хога, но тот, орудуя кнутом и волшебным щитом, их быстро разгромил. Ребята отправились на поиски последнего Рыгла — который, к огромному их удивлению, находился явно в лавовой реке.
— Так-так… — Орфей перечитал резы на указателе, ещё раз глянул в карту и сказал: — Принцип работы тот же самый: зажигаешь рог — и проход открывается.
— Ну-ка, ну-ка…
Хог решил эту задачу и немного изумился, когда лава резко превратилась в воду, однако, не падающую вниз, в глубокий проход, что был под ней. Магия? Да лихо сие разберёт. Волонтёры этим голову не забивали и просто прыгнули вниз.
В этой секции необходимо было соблюдать осторожность. Любое неверное движение — и парни упадут в лавовую реку. Однако и ящеры сюда не захаживали, инициативу вручая в руки гмуров. Так как прохождение уровня продолжалось, не будем отвлекаться и просто пойдём по накатанной. Итак, Хог и Орфей продвигаются дальше, попутно решая головоломки разные. Одновременно с прохождением знакомятся со своеобразной кузницей детей подземелья и диву предаются — ибо ни один кузнец не куёт прямо подле лавы, готовой в любую минуту брызнуть кислотным огоньком. Тут нет печей. Наковальни заменяют странные чёрные камни с резами Чернобога, при виде которых Орфей вздрогнул. В этой локации упоминается некий Аспид, драконоподобный демон-змей, чьи слюна и кровь способны отравить любую воду и превратить землю в безжизненную пустыню. Есть тексты, повествующие про Ладона как ужасного тирана, покоя бедным гмурам не дающего. Были и другие мифы, но читать их все времени у Орфея не было. Ему следовало держаться поближе к Хогу.
Храм переворачивается. Вставленные ранее в рога ключи приходится извлекать раз за разом, чтобы пройти образовавшийся гмуровый лабиринт. Вездесущие факела с тусклым, мерцающим и обычным огнём глазам видеть не помогают. Слишком слабое освещение здесь, приходится вкачивать карио в Солярный Тарх, чтобы усилить его свечение. К делу подключается Орфей, используя «Верес». Вместе они скачут по камням и взбираются на стены, достигая новых проходов. Наконец, находят последнюю статую Семаргла и зажигают её. И улетают наверх — благодаря, естественно, фиолетовому лучу.
— Ну что ж, посмотрим теперь, что скрывается за этими вратами, — хмыкнул Хог.
— Это единственный отсюда выход, — добавил Орфей.
Врата дрогнули. Все условия каменного Рыгла были выполнены, и зажжённые статуи запитали механизм храма, позволяющий ему приступить к открытию самого важного в нём прохода. Врата отворялись медленно, из недр таинственной глубины яркий свет выпуская. Они — будто сундук с богатствами несметными, чьё сияние способно ослепить.
Но вдруг волонтёры насторожились. Причина их тревоги заключалась в тумане, что повалил из открывающегося прохода. Хотя в чём, казалось бы, соль? Туман как туман, ничего особенного. Частично с дымом перемешан, но не то, чтобы сильно. Другое дело — природа самого тумана, фиолетовые оттенки которого делали его отличимым от обычного. В мире этом таковым может быть только одна подобная «завеса», имя которой…
— Объятия Дрёмы! — выпалили волонтёры в унисон.
Дрёма — богиня сновидений. Не сладострастных, как Соня. Не умиротворяющих, как Сон. Дрёма взывала исключительно к тем воспоминаниям, что имели в жизни человека не просто ключевое, а жизненно-важное значение. И потому сны, которые богиня наводила на людей, оказавшихся во власти её тумана, в одночасье реальностью становились. Люди тотчас теряли связь с реальным миром и становились безвольными болванчиками.
Бороться с данной аномалией невозможно. Единственный способ не стать рабом Объятий Дрёмы — либо бежать прочь, либо использовать светлую магию. Так как храм Рыгла имел лишь один выход (из него как раз туман и валил), волонтёрам оставалось прибегнуть ко второму варианту. Благо, оба умели взаимодействовать со светом.
Сделать этого им, правда, не дали.
— Сэр Хог! — Орфей закричал. Сзади на него неожиданно набросился гмур. Он повалил блондина и занёс над ним меч, острием направленный вниз.
Хог выбросил вперёд щит и им же сокрушил скелета. Однако промедление дало свои неблагоприятные плоды: Лимит помог Якеру подняться на ноги — и вмиг оказался в тумане вместе с оным. Серая мгла в одночасье заполнила зал, будто бы налитая в стакан вода.
— Кха! Орф! Где ты, Орф? — Хог ринулся к предполагаемому местоположению Орфея, но никого там не обнаружил. Предел видимости — один метр. Связь с реальностью была потеряна моментально. — Проклятье! Сокрушаться, впрочем, не было смысла: Лимит оказался во власти Дрёмы не полностью, покуда сохранил разум и память — а потому достаточно было призвать Коловрат…
«Приветствую. Не торопись покидать меня, пожалуйста. Мне есть, чем тебя заинтриговать».
«Кто ты?», — Хог ужаснулся. Этот голос — женский, очень приятный и чарующий душу — раздался не абы откуда, а заговорил прямо в его голове. С чувством человека, играющего в видеоигру, в которой один из персонажей резко сломал четвёртую стену и заговорил непосредственно с игроком, он ждал продолжения диалога с сущностью, чья природа, впрочем, себя сама обнародовать спешила.
«Ты прекрасно понимаешь, кто я, не так ли? Я Дрёма, богиня сновидений. Старшая дочь Велеса, сестра угрюмого Сна и милой Сони. А ты — человек без прошлого. Без имени. Без фамилии».
«Стели кому-нибудь другому, ладненько? Согласен, прошлого своего я не знаю, но вот имя и…».
«Уверен ли ты, что они — твои»?
Хог окаменел в лице. Почему-то руки задрожали вдруг, а сердце стало похоронный марш отбивать в такт тикающим часам. Хотя… а, впрочем, чего душой кривить: Лимит и сам нередко себя на мысли ловил, что, возможно, проживал жизнь чужого человека. Х.О… и И…И.Т. — единственное, что он помнил о себе.
«Именно, дитя Пе… ах, прошу прощения! Мне не следует об этом говорить, по крайней мере, сейчас. Впоследствии ты и сам всё поймёшь, всё вспомнишь. Впрочем, это не означает, что я не могу показать тебе то, что хочу… и
