— За что ты мне такая досталась? — его вопрос для меня неожиданен. — Неугомонная ведьма…

— мне воспринимать это как комплимент? — фыркаю я, стараясь отодвинуться от него подальше. Не нравлюсь я ему…

— Да. — Дик прижимается уже к столу в плотную и наклоняется к самому уху. Чувствую его дыхание. — Мне нравится в тебе эта стихийность. Я от нее возбуждаюсь, хочется постоянно засадить тебе в рот, чтобы он перестал генерировать глупости.

— Ты уходишь от ответа! — пытаюсь вернуться к намеченному разговору, потому что от слов «в рот» и «засадить» моя фантазия сразу начинает рисовать пошлые картинки, после которых уже не до разговоров.

— От какого?

— Ты издеваешься надо мной? — пытаюсь оттолкнуть здоровую фигуру и побороть желание расплакаться. Рядом с ним постоянно чувствую себя маленькой девочкой. Дик только и делает, что шутит надо мной, издевается.

— Воздержание плохо на тебя действует, Сиськастая! Ты стала очень нервной. — тут я начинаю уже задыхаться от негодования. Он просто специально доводит меня.

— Знаешь что… знаешь… — уже краснею от злости. — Утолю свои потребности в другом месте значит! Оставь меня в покое… проваливай отсюда и не ходи за мной. Я подписала все документы!

— Это так ты хранишь верность, Сиськастая? — он театрально вскидывает брови и округляет глаза. Делает вид, что оскорблён. У меня же уже дрожит подбородок.

— Я тебе не Сиськастая!

— Ну сейчас да, но пара килограмм, и ты будешь вновь одарена шикарными арбузами.

— Не могу больше. — хныкаю я, ударяя его в грудь со всей силы, на которую способна, но Дик даже не замечает. — Ты постоянно издеваешься и играешь с моими чувствами, ничего не объясняешь и уходишь от ответов! Мы не в твоём клубе и я не в твоём подчинении!

Дик не трогает меня, одна его рука стискивает спинку стула, а другая — стол, чтобы я не проскочила мимо, но ни один его палец не касается меня. А чувство такое, что он сжимает моё горло и притягивает к себе.

Лишь его глаза блуждают по моему лицу, заставляя съёживаться.

— Во-первых, ты всегда будешь в моем подчинении, и это нормально. Я старше, я твой мужчина. Это даже не обсуждается. Можешь усраться с феминистическими лозунгами, ничего не изменится. Во-вторых, это ты играешь с моими чувствами, бегаешь от бывшего к бывшему, пытаясь заставить меня ревновать и раскошелиться на благородные поступки. Этого тоже не будет. Я, каким был, таким и сдохну. Хочешь романтику? Я могу член перевязаться бантом, подойдёт? Никогда ничего не обещаю, но не буду обманывать и не дам тебе сдохнуть в Крыму, когда сектанты тебя будут раскладывать на алтаре любви. Учти это, пожалуйста. Не нравится? Мне похеру, придётся сделать так, чтобы понравилось.

Дурею от его слов. Противоречивый вихрь срывает опору из-под ног. Вот они заветные слова, практически прямое признание в чувствах, открытие мыслей Дика, но при этом — я должна подчиняться его мнению и позиции.

А я могу? Хочу?

— А мое мнение?

— Я слушаю его.

— Но будешь ли слышать?

— Зависит от того, совпадает ли оно с моим.

Вот так просто.

— Ты все равно не ответил на мой вопрос…

— Что ты заладила со своим вопросом? Ты ради чего училась в институте? Сесть мне на шею и ждать готовые гипотезы?

— Дик!

— Все просто, Сиськастая. Был выбор, сесть в тюрьму и отдать тебя Буркову, или занять его место, чтобы контролировать трафик наркотиков и проституции, и освободить твою жопу. Угадай, что я выбрал?

— Почему ты не сказал об этом? — робко спрашиваю его, рассматривая перекосившееся лицо.

— О таких вещах не говорят, Лина. Я сделал так, как нужно было. Точка. Тема закрыта.

Непроизвольно прижимаюсь к нему, желая почувствовать себя в безопасности. От этого разговора нахлынули воспоминания о месяце рядом с Бурковым. Самом худшем времени в моей жизни. Приятно чувствовать рядом уверенности и спокойствие, исходящие от Дика.

— Не нужно распускать слюни, нам нужно еще проведать старого знакомого. — Дик отстраняется от меня. — Ты разве не видела машину Романова у галереи?

Удивительно, но после нескольких слов мне становится намного легче. Словно я раньше шла с неподъёмным грузом, а теперь его у меня забрали. Удается распрямить плечи.

Появляется эфемерная уверенность. Значит, я ему не безразлична, он тоже что-то чувствует ко мне, если так говорит.

Внутри даже начинает зарождаться Надежда, что у нас может что-то получиться. На второй план уходит даже Андрей и его травмы. Только и прокручиваю в голове слова Дика.

— Сейчас не получится навестить твоего Романова, съездим завтра. — говорит Дик, откладывая телефон и сдвигая брови на переносице. Лицо у него становится очень взволнованное. Я лишь замечаю на экране значок сообщения и имя «Лилия».

Вот так. Лилия. Не по имени отчеству. А Лилия. Не Фамилия даже.

Мне стало до жути интересно, как я записана в его телефоне. Сиськастая? Тогда почему она — не Бурковская подстилка?

Это сообщение портит мне настроение. Отворачиваюсь от Дика и заставляю себя не думать об этом. Скорее всего она просто написала по работе, ничего обычного. Она же как-никак его секретарь.

— Ладно. — вполне спокойно отвечаю я, стараясь не выдавать своего внутреннего раздражения. — Только я не хочу домой. Выброси меня у метро, я сама к нему съезжу. Не хочу сидеть дома и ждать у моря погоды.

И хотя я очень пытаюсь не выглядеть капризным ребенком. Все равно надуваюсь и говорю в нос.

Это не укрывается и от Дика, он бросает на меня раздосадованный взгляд и бурчит:

— Честное слово, отымел бы тебя прямо здесь, чтобы выбить дурь из башки!

— Какую дурь? Я сама закончу начатое, а ты поезжай по делам. Лиля ждёт тебя. — прикусываю язык, понимая, что проболталась. Сама сказала все, что в голове.

— Ты такая ревнивая?

— Да.

— Мне это не нравится. — спокойно говорит мужчина, ловко справляясь с управлением машины. Мне приятно смотреть как Дик водит. — Между мной и ней никогда ничего не было. Хотел ли я? Иногда она мне напоминала тебя и хотелось дать в рот, чтобы заглушить жажду. У нас даже в трудовом договоре есть пометка, что она должна мне оказывать сексуальные услуги любого характера. Но она лишь дорогая блядь, уже разжеванная жвачка. Никакого удовольствия. Ничто в сравнение с сексом с тобой.

— И что же такого особенного в сексе со мной?

— Ты моя. У тебя вагина размером ровно под мой член. Я первый кто там был и все растянул под себя…

— Ты не любишь девственниц.

— У тебя только одна дырка осталась девственной.

— какой же ты похабник!

— Но