Шрифт:
Закладка:
– Вот это я понимаю – день рождения! – восторженно выкрикнул Яшка.
– Значит, и нам подарки будут?! – вылупил глаза Костик, который не собирался прощаться с детской непосредственностью и всегда говорил, что думал. – Тогда это уже совсем круто!
Одну карту отдали Петьке, хоть выглядел он самым вареным, но все-таки был именинником. Вторую взял Денис.
– Вперед! Навстречу приключениям! – скомандовал папа.
– Удачи, детки! – улыбнулась мама. – Только будьте там очень осторожны! Все-таки форт уже старый, совсем заброшенный. Смотрите как следует под ноги!
Ребята ринулись вперед, обогнули закругленную стену, похожую на мочку гигантского каменного уха, торчащего из воды, взбежали на пирс и устремились к воротам.
Петька тащился позади всех, он смотрел на карту и вслушивался в ее шелест, пытался разобрать ее невнятный, но навязчивый шепот.
«Почему я?! – чуть не плача спрашивал он, видя, с каким ликованием остальные ребята бегут покорять крепость. – Чего вы все хотите от меня?!» – Он обращался и к красно-серым стенам, и к листу бумаги, и к своей памяти.
– Шевели ногами! – обернулся на него Денис. – А то еще потеряешься. Давай живее!
Компания, миновав ворота, ворвалась в тесный мощенный булыжниками дворик. И, не задерживаясь, – дальше, по ступеням вверх, в распахнутую дверь, темный коридор, пустой огромный холл с сорванными оконными рамами. И дальше – туда, куда вела красная стрелка на карте.
Петька остановился посреди дворика. Здесь стояли, перебирая тонкими ногами и тяжело дыша, белые олени. Еще здоровые, но уже обреченные на смерть. Их жизнями расплачивались за великую цель.
– Пойдем-с, дорогой мой… Ты уже знаешь… Это совсем нестрашно… – Белая бесформенная фигура тянула за собой белого красивого коня.
Конь упирался и фырчал – он знал, что с ним будет.
Но вдруг сдался. Сам. По собственной воле. Гордо подняв голову с развевающейся на ветру гривой, он стал подниматься по ступеням лестницы.
Петьке показалось, что туда, все выше и выше, этот человек в белой одежде тащит под уздцы его душу: белую, прозрачную и хрупкую. Резкая боль вырвалась из груди и поползла за ним. Все потемнело и поплыло. Стены форта вдруг начали оседать и растекаться красными каплями, олени взметнулись в небо и, теперь навсегда свободные, понеслись над морем в северное сияние своей родины.
Мальчик лежал на камнях и с радостной улыбкой провожал их домой, глаза его сияли. «Спасены! – думал он. И это слово делало его тоже легким и свободным. – Подождите! И я с вами!»
– Мелкий, да что ты тут валяешься?! – с тревогой тормошил его за плечо Денис. – Пойдем, я отведу тебя к маме. Тебе плохо? Ты устал? Споткнулся? Ударился? Голова болит?
– Нет… Я с вами… – прошептал Петька. – Все хорошо…
– Ты уверен, что у тебя все хорошо? – строго спросил Денис.
– Теперь да, пойдем…
Денис видел и серую бледность на лице брата, и черные круги под его запавшими глазами, и пульсирующую вену на виске, но больше всего на свете ему хотелось верить, что все действительно хорошо. Ему вдруг стало страшно… Его сердца тоже коснулся этот холодный, пронизывающий вихрь, бродивший по форт у.
Денис помог Петьке подняться, поправил съехавшую шапку и, поддерживая его под локоть, повел по лестнице, по которой только что на муки вели белого коня.
Ловушка
– Ну где вы ходите?! – вопил Костик. – Там и мои, между прочим, подарки сохнут!
– Я сохранил карту, – отчитался Колька, – но это было очень непросто… – Он красноречиво покосился на неуемных братцев.
– С ними вообще никакого сладу, – тяжело вздохнула Даша. – Просто ужас, какие невоспитанные! Не понимаю, куда смотрит их мама.
– А ты что, волосы красишь? – ни с того ни с сего спросил Яшка.
– Это мой естественный цвет! – возмутилась Даша и в доказательство подергала свою льняную косу.
– А я думал, ты – Мальвина перекрашенная! – загоготал Яшка.
– И ржет как конь, – презрительно хмыкнула девочка. – Жуть!
– Он не конь! Не надо так! – выкрикнул Петька.
Огонек, маленькая капелька, отблеск небесного сияния в его глазах погас и скатился по щеке слезой. В этих стенах жил только один конь! Страдающий и прекрасный.
– Спасибо, друг! – безразлично кивнул Яшка. Он ни в чьей защите не нуждался, а слова брата расценил как попытку заступиться за него.
А Петя стоял и непонимающе смотрел на людей, собирающихся вокруг него в кольцо. Лиц становилось все больше, многие были спрятаны под белыми колпаками и масками.
– Мелкий, пошли отсюда! Быстренько! – вскрикнул Денис, голос его сорвался и повис под сводами полуразрушенного холла. – Давайте соберемся, найдем подарки – и все. Хватит с нас уже этого…
Денис видел широко раскрытые от ужаса глаза брата, белые блики на его лице, помертвевшие губы. И понял, что с ним опять происходит что-то необъяснимое и страшное. Он схватил его за руку, чтобы вырвать, отобрать у кого-то, кто незримо, но явно присутствовал среди них. Чтобы спасти и защитить.
– Давно бы так! – ободрил Костик.
– Я тоже за! – неожиданно согласилась с ним Даша.
Красные стрелки на карте провели ребят через пустынные залы, мимо обрывков кованых лестниц и по-вечернему темных окон. Ветер становился все сильнее: он выл и шипел, налетая на осколки кирпича, торчащие в проемах.
Фонарики выхватывали из наползающей темноты провалы между этажами и быстрые ускользающие тени.
– Мы почти на месте! – бодро сказал Коля. – Смотрите, осталось только три поворота!
– Наконец-то! – заявила Даша. – Я вообще больше не могу. Мне все это уже надоело.
Свернув последний раз, вся компания угодила в узкую комнатку, лишенную окон, с низким, неприятно нависающим, давящим потолком. Костик с Яшкой сразу принялись обшаривать ее в поисках долгожданных подарков. Но комната, которая напоминала склеп, была абсолютно пуста.
– Может, за дверью что-то спрятано? – предположил Яшка и выскочил наружу.
От его толчка тяжелая дверь пронзительно заскрипела и плотно закрылась, будто вгрызлась мертвой хваткой в стену.
– Тут ничего! Но я не могу теперь открыть! – послышался приглушенный Яшкин крик.
– Ты только не дури там! – крикнул ему Денис. – Сейчас мы тебе поможем.
Но открыть дверь изнутри тоже не получалось. Вероятно, сработал какой-то замысловатый механизм. В верхней части было устроено окошко, но и оно открывалось только с внешней стороны.
– Да-а-а, – протянул Денис. – Тот, кого держали здесь, не имел права свободного перемещения. Это какая-то клетка.
– Или тюрьма, – подсказал Колька.
