больно! (Наклоняется и целует ему глаза, волосы.) Мой любимый, любимый, любимый!

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Та же декорация. Прошел год. Весна.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Л а у р а, М а р а н д а.

Л а у р а (читает, сидя за своим секретером). Нет, спасибо, Маранда, я ничего не хочу.

М а р а н д а. Вы все сидите да читаете. В горле-то пересохло? Варенья хотите?

Л а у р а. Нет. Где гости?

М а р а н д а. Ушли на виноградник.

Л а у р а. А барыня что делает?

М а р а н д а. Деньги считает, чтобы заплатить рабочим. Она у себя в комнате, вместе с господином Драгошем. Заперлись там.

Л а у р а (смеется). А от кого запираться-то? От вас или от меня?

М а р а н д а. Что вы! Господь с вами! Как это — от вас?

Л а у р а. Значит, только от вас?

М а р а н д а. Не должно. Я в этом доме уже сорок один год, и сроду никто не говорил, что мне не доверяют или что какая пропажа была. Даже прошлый год, когда у барыни неприятность получилась — кто-то рылся в ее вещах, — она сказала: «Маранда, тебя никто ни в чем не обвиняет!»

Л а у р а. Ну а деньги при вас когда-нибудь считали?

М а р а н д а (просто). Нет. Никогда. Такой у них порядок. Сколько лет их знаю, и всегда так.

Л а у р а. Вы никогда не были замужем, Маранда?

М а р а н д а. Нет.

Л а у р а. Почему?

М а р а н д а. Да видать, не суждено было.

Л а у р а. И никогда никого не любили?

М а р а н д а. Любить-то любила. Да все расстроилось, еще до свадьбы.

Л а у р а. Человек был неподходящий?

М а р а н д а. Ох и парень был! Лучше не надо. Он здесь, у нас, в армии служил. Я уже пять лет как работала у родителей барыни. Ну мы с ним и сговорились, как он отслужит свой срок, так и заберет меня с собой. Только аккурат в то время заболела барыня — она еще барышней в те годы была — и попросила меня остаться, поухаживать за ней. Пожалела я ее, не бросать же больную…

Л а у р а. Ну а потом, когда она поправилась, почему вы к нему не уехали? Или больше не звал?

М а р а н д а. Как не звал — звал. Он меня три года ждал. Но сперва барыня замуж вышла, потом у ней ребеночек народился, барышня Марианна, и она меня страсть как упрашивала не уходить. Потом она с барином — чтоб земля ему была пухом — в Париж уехала, а меня попросила за дочкой присмотреть. То одно, то другое, запуталась я совсем… да так и осталась. Ведь они только мне и доверяли. Все деньги мне на приданое копили, и все им, милым моим, казалось, что мало, потому-то я уж ни копейки не брала и не тратила. «Не спеши, Маранда, говорили они, накопи побольше, припаси на черный день».

Л а у р а (задумчиво). Да-да!

М а р а н д а. Уж очень мы любили друг друга: барыня и я! (Вскакивает с краешка стула, на котором сидела.) Идет!

Входит  С ю з а н н а.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Т е  ж е  и  С ю з а н н а.

С ю з а н н а. Лаура, Драгош просил посмотреть, нет ли у него в столе сигарет.

Л а у р а (дергает ящик). Стол заперт, мама, а ключ у Драгоша.

С ю з а н н а. Маранда, ступай скажи ему, пусть сам ищет.

М а р а н д а  уходит.

Л а у р а. Какая прекрасная женщина Маранда!

С ю з а н н а. Да, у этой служанки редкая душа.

Л а у р а. Вы думаете, мама, обычно у слуг душа — стандартная?

С ю з а н н а. Ну что за глупости! Как я могу так думать? У меня, Лаура, нет предрассудков.

Л а у р а. Простите, мама. Мне показалось, будто вы сказали, что Маранда — исключение из общего правила.

С ю з а н н а. Ты неправильно поняла меня, дорогая. Или я не очень точно выразилась. Что ты сейчас будешь делать — почитаешь или поможешь мне наматывать шерсть?

Л а у р а. Ну что ж, давайте займемся шерстью. А Драгош не спустится?

С ю з а н н а. Чуть позже. По-моему, у него опять болит нога. Должно быть, к дождю. (Пауза.) Тебя заинтересовала Маранда? Она — забавная, правда?

Л а у р а. Очень заботливая. Похожа на мою маму. Даже внешне.

С ю з а н н а. Да что ты! Я вспоминаю, когда отец нанимал ее на работу, он сказал: у этой девушки глаза ученого. Глубокие.

Л а у р а. У моей мамы не было глаз ученого.

С ю з а н н а. Знаешь, дорогая, лучше держи клубок ты. Мне так удобнее. Ты читала, Лаура, я тебя отвлекла.

Л а у р а. Ничего, мама, почитаю вечером или завтра. У меня масса свободного времени.

С ю з а н н а. Мне кажется, ты этому не рада.

Л а у р а. Да. Это для меня непривычно. Такое впечатление, что все винтики в голове заржавели.

С ю з а н н а. Почему, девочка? Разве ты так давно не работаешь? Всего год.

Л а у р а. Год в жизни человека — это много. Экзамены я пропустила.

С ю з а н н а. Разве можно и замуж выходить и экзамены сдавать? Беспокойная ты душа. Сдашь в этом году, если тебе так хочется.

Л а у р а. Я уже никогда не стану специалистом. В рассрочку не учатся.

С ю з а н н а. А что тебе мешает стать специалистом?

Л а у р а. Как? Сидя дома? Не посещая лекций?

С ю з а н н а. Знания можно получить и дома. Тебе повезло, ты живешь рядом с таким крупным ученым, как Драгош. Зачем тебе заниматься практической работой на селе? Что хорошего, если молодая женщина проводит свою жизнь в поездах: едет то в город, то в какую-нибудь глушь. Ты только растратила бы свои силы и провела большую часть жизни среди людей значительно ниже по своему развитию, чем Драгош.

Л а у р а. Все было бы иначе, если б мы переехали в город. Здесь я слишком оторвана от факультета, научной мысли, лаборатории, от всего на свете.

С ю з а н н а. Ты же прекрасно знаешь, как нужен Драгошу для его работы покой и какую важную работу он делает.

Л а у р а. Мама, а вы не думаете, что я тоже могла бы стать хорошим зоологом?

С ю з а н н а. Учись, милая девочка! Испытай свои силы!

Л а у р а. В одиночку?

С ю з а н н а. Рисует же Дениз в одиночку, всю свою жизнь.

Л а у р а. Это не живопись, а жалкая мазня. Вы это прекрасно знаете, мама.

С ю з а н н а (невозмутимо). Потому что она бездарная. А не потому, что работает вне коллектива. У тебя есть призвание к зоологии, рядом с тобой — такой ведущий специалист, как Драгош. Кончай институт, никто против этого не возражает, и работай себе на здоровье, помогай Драгошу. Что может быть лучше?

Л а у р а. Но я хочу быть практиком, мама! Мне не улыбается писать книги, хоть и универсальные по своей ценности, но совершенно оторванные от жизни.

С ю з а н н а. Твой муж — человек исключительный, крупная личность, и мне странно, что ты совершенно о нем не думаешь, все только о себе. Создается даже впечатление, что ты критически относишься к его работе.

Л а у р а. А разве это запрещено? И неужели вы думаете, что Драгош доверяет мне что-нибудь большее, чем переписывать его карточки или вести корреспонденцию. Я хочу быть человеком