Шрифт:
Закладка:
Михаил: Надо остановить мысли?
Чан: Это невозможно. Просто наблюдай за ними.
Михаил: Как это, наблюдать за мыслями?
Чан: Они есть. Не важно какие, не важно, о чем. Не старайся. Посмотри, мысли твои и не твои одновременно
Михаил: Мои и не мои.
Чан: Отпусти их, пусть летят, куда хотят.
(Двигается в стойке, показывает).
Михаил: Я думаю о краске и о мебели.
Чан: Прекрасно! Можешь думать о краске и о мебели.
Михаил: Какая-то белиберда в голову лезет.
Чан: Это ум обезьяны.
Михаил: Какой обезьяны:
Чан: Дай ему задачу, чтобы он успокоился.
Михаил: Банан?
Чан: Как банан. Например, следи за дыханием, как ты вдыхаешь или выдыхаешь. Или считай: вдох — раз, выдох — два.
Михаил: Вот так?
Чан: Да. Это очень просто. Даже 5 секунд — уже хорошо. Будешь работать лучше и спать хорошо.
(Голоса, открывается ржавая дверь. Группа тех самых, побитых, на первом этаже разговаривают между собой. Один периодически лупит других по щекам и отчитывает. Чан и Михаил стоят, слушают. Михаил завис некоторое время в стойке цигуна).
Бандит 1: Брат, он сзади напал, откуда я знал, что там ночью кто-то будет.
Бандит 2: Твою мать! Что ты ноешь! Вы толпой не могли старика уломать, потом еще местный вас всех избил, ты понимаешь, что ты мне рассказываешь вообще?
Бандит 1: Брат, там их двое было.
Бандит 2: Да к черту, хоть в восьмером! Вас сколько, считать умеешь, глаза есть? Слушай сюда, олух, в следующий раз найдешь их — приведешь. Если кто слово поперек — у тебя нож. Понял? Слабо что-ли?
Бандит 1: Не слабо. Я понял.
Бандит 2: Смотри, не забудь на кого работаешь. Теперь тут нашим всё будет, начальник — выше всех начальников. Всё, разошлись.
Михаил: Про что это он, какой начальник?
Чан: Не знаю. Но теперь нам нужен план.
Михаил: Давай пойдем в полицию.
Чан: Полиция до сих пор ничего не сделала с этой бандой.
Михаил: Ты что-то знаешь?
Чан: Управа может быть связана с ними.
Михаил: А откуда ты знаешь?
Чан: Не знаю. Так было, когда я жил здесь. Так было в городе.
Михаил: Надо предупредить Юнь Юнь. Пойдем.
Чан: Стой. Подождем, пока уедут. Возьми (бамбуковые балки).
(Голос Юнь Юнь).
Юнь Юнь: Эй, Чан, Михаил, вы здесь? Поесть принесла.
(Входит. Подзывают ее жестами).
Чан: Тихо.
Михаил: Ты видела кого-нибудь?
Юнь Юнь: Машина отъехала. Что случилось? Вы дрались, поэтому ссадины! Кто это? Бандиты? Что им надо?
Михаил: Бандиты.
Чан: Юнь Юнь, ты знаешь насчет земли крестьян?
Юнь Юнь: Отцу присылали письмо, что будет реновация земель, новые постройки.
Чан: Их выселяют. Отец ходил в управу?
Юнь Юнь: Там сказали искать работу в городе. Да какая там работа. А еще 3 часа на автобусе туда.
Михаил: Так вот что со школой! Вот зачем сносят!
Юнь Юнь: Эти бандиты чего хотят?
Чан: Они просто выколачивают деньги.
Михаил: Но они знают про планы управы.
Юнь Юнь: Они заодно?
Чан: Да. Все эти бандиты заодно.
Михаил: Мы тоже заодно.
Чан: Видишь что, тебе бы уехать.
Михаил: Мне некуда ехать. Лишним не буду.
Чан: Юнь Юнь, и тебе бы тоже, возьми родителей с собой.
Юнь Юнь: Земля для родителей все. Я остаюсь.
Конец второй части
Часть III
Сцена 15
(Собрание в помещении цеха. Голые стены, куски штукатурки, парты, плакаты, партийные портреты. Шум, много голосов).
Толпа: «Чего собрались-то?», «Я на поле должен быть!», «Дети меня и так по полгода не видят», «Да погодите вы, дело важное!” “Вам что, земля своя не нужна?», «Чан, говори, чего собрал-то?»
(Вперед выходит Чан. Вежливо показывает, что будет говорить. Берет за руки пару стариков, которые что-то ему говорят, кивает им уважительно, гладит по рукам. Шум утихает).
Чан: Я знаю, что вы очень заняты, у всех очень много работы. Но мне нужно рассказать вам одну историю.
“Что за история!” “Давай уж, рассказывай”
Чан: Когда мне было пять лет, я видел как мой отец и деревенские сдавали кровь. Через полгода мой отец умер.
Из зала:
“Да знал я твоего отца!” “У меня-то тоже помер!” “Вот и пашем сами с детства” “И сейчас надо пахать!”
“А у меня мать померла!”
“И у меня! И что с того?”
Чан: Вот! У каждого кто-то умер! Тогда мы не знали, почему.
Из зала:
“Так ясно дело, жрём батат, риса нет”
“Зимой дай бог чем топить”
“Вот-вот, угля нет, дерева нет”
“Тут и от простуды сдохнешь!”
Чан: Но врачи-то молчали! Кто-то догадался, но только через 10 лет написали. Заразили грязные иглы. Все заразились СПИДом!
Толпа:
“Чем-чем?”
“Чё говорит?”
Чан: Отец мне говорил «уезжай отсюда скорее», чтобы я не заразился и не умер. Мне повезло. Я живу в городе, зарабатываю деньги.
Толпа:
“Да знаем, всё о тебе и разговоров”.
опятьопять
Чан: Это наша управа организовала переливание! А деньги — себе. Даже больницы не построили! Нас и не думали спасать.
Толпа:
“Это тебе там в городе натрындели опять?”
“Откуда тебе знать-то?”
“Вон, поди, всё знает”
Чан: Об этом запрещено писать, в городе до сих пор никто не знает. Но я знаю!
У нас есть право на жизнь и о право на слово!
Вот он, иностранец, мне это напомнил!
Толпа:
“Кто такой?”
“Видел? Стоит белобрысый”
Чан: Он помогает нашим детям, а я забыл о вас. Всё только для себя.
Толпа:
“А что уехал тогда?”
“Да, ладно, правильно сделал”
“Все в город хотят”
Чан: Мне стыдно, простите меня!
Толпа:
“Эк куда хватил!”
“Чан, ты для нас ребенок!”
“Да хорош, хорош!”
“А верно говорит! Бандиты избивают, землю забирают, денег требуют. А где я тебе возьму эти деньги? Я их знаешь сколько не видел?!”
Чан: И теперь они хотят нас на части резать и продавать!
Из зала:
“Вчера Вея избили, я слышал! Ночью. За сыном пришли”.
Чан: Управа хочет отнять нашу землю и отдать ее большой компании для дорогих домов для
