Шрифт:
Закладка:
Я поджимаю губы и плотнее кутаюсь в мундир, продолжая внимательно слушать историю Юхана.
– Она была прекрасна, – с горечью в голосе произносит Юхан, смотря куда-то вдаль. – Она улыбалась, пускала воздушных змеев… А я стоял, внимательно наблюдая за ней. Через какое-то время, прогуливаясь по рынку в городе, я вновь ее увидел. Она работала у матери в лавке специй, продавая их каждый день с раннего утра до поздней ночи. И тогда я понял, что нужно действовать. Я раздобыл обычную одежду, измазался в саже и пошел с ней знакомиться в надежде, что она не узнает во мне принца. Зная, что отец и мать не позволят мне водиться с простолюдинкой, я пошел против правил нашей династии.
Юхан замолкает. В воздухе повисает горькая нота разбитого сердца, которое до сих пор не зажило. Я чувствую это без лишних слов. И понимаю, что мне грустно за Юхана. И кажется, до меня стало доходить, почему он разыграл такой спектакль. Поэтому, недолго думая и решая, что принцу нужно выговориться, тихо роняю:
– А что было потом?
– Эта девушка очень сильно была на тебя похожа: такие же рыжие волосы, веснушки на щеках. – После сказанных слов мы встречаемся с Юханом взглядами, и я понимаю, что была права. Пронзительная печальная нота задевает и меня. – Мы проводили с ней много времени вместе. Я сбегал из нашего храма, иногда даже по ночам, в надежде увидеть ее хотя бы на минутку. А потом… – Юхан облизывает пересохшие губы и сразу же добавляет: – Потом об этом узнал отец. И его решение было чересчур жестоким.
– Что он сделал?
– На следующее утро отец вызвал меня к себе в этот зал, – Юхан кивает головой на открытую дверь, из которой мы вышли, – и потребовал объяснить, почему я так поступил. У нас с ним состоялся очень долгий разговор. Он даже матушку не пускал в зал, чтобы та заступилась за меня, потому что понимала, что мои чувства к той девушке – чистые и искренние. Однако отец был тверд. А вечером он вновь позвал меня.
Ощущаю, что напряжение от его слов растет с каждой секундой. Голос Юхана становится все громче, и теперь печаль, которую он сеял своим рассказом, сменяется злостью и ненавистью.
– Приказал, чтобы я стоял около него и не говорил ни единого слова, что бы ни случилось. Взял с меня обет. Но как только в зал вошла эта хрупкая девушка, я просто потерял дар речи. Девушка шла, склонив голову, в кандалах, и я едва ли не выкрикнул ее имя, однако рядом сидящая мать крепко взяла меня за руку, приказав исполнять обет, данный мной.
– Юхан, если тебе…
– Нет, – прерывает мою мысль принц. – Ты должна дослушать историю до конца, – требовательным голосом говорит тот и отводит взгляд. – Когда девушка оказалась в пяти метрах от меня, я почувствовал, как дрожат мои коленки. Насколько сухо становится во рту, а сердце… Оно словно пыталось выбить ребра и вырваться наружу. Однако отец начал расспрашивать девушку о том, знает ли она меня. На что та ответила, что нет. Она долго отрицала, что встречалась со мной не только днями, но и ночами. Но правда всплыла наружу быстрее, чем я думал. Отец задал единственный вопрос мне.
Я не понимала, стоит ли вставлять хоть какое-то слово или вопрос в рассказ Юхана, чтобы как-то ослабить боль в его груди. Однако принц развернулся спиной к городу и легконько приобнял меня за талию.
– Он спросил меня, люблю ли я эту девушку? И попросил ответить честно. Я ответил, что люблю. На что отец сказал: «Ты понимаешь, что нарушаешь закон династии нашего родства и подвергаешь все королевство усомниться в служении богу Ифру?» Я кротко ответил: да. Отец поблагодарил меня за честность, а после… одним взмахом руки призвал силу огня, которая заживо спалила девушку.
– Юхан, – вырвалось у меня, и я почувствовала, как задыхаюсь от эмоций, которые переполняли меня.
– Я стоял по стойке смирно и смотрел, как сгорает нежная кожа моей любимой. Как она кричит, не в силах дать отпор тому, чье величие ценила больше, чем свою жизнь. Я стоял как дурак и видел, как убивают самое прекрасное на свете – любовь. Чистую, светлую, не тронутую тьмой.
Я молча протянула руку к его свободной руке и крепко сжала ее. Юхан медленно опустил голову и ответил тем же жестом.
– Я понимаю, что, представляясь не принцем, я могу вновь повторить эту историю, которая день ото дня, словно кошмар, преследует меня. Возможно, это глупо и безрассудно, но… Я не хочу, чтобы во мне видели только правителя. Я хочу, чтобы во мне видели создание Ифра, которое имеет право на друзей, свободную жизнь. Улыбаться, печалиться, говорить всякие глупости и легко относиться к поражениям. Мне хочется, чтобы я сам смог выбрать ту, которая подарит мне волшебные секунды существования в этом адском пламени тьмы, что тянется за мной уже долгие годы.
Мы встречаемся с Юханом взглядами. Я словно пропускаю через себя всю его боль, страх и одиночество, которым он поделился.
– И когда я увидел тебя, то сразу же вспомнил о той девушке, которая погибла из-за моей робости. Из-за мальчишеского дурачества, которое вышло из-под контроля. И…
– Я понимаю тебя, – тихо произношу, едва ворочая языком. – И мне очень жаль, что так произошло с той девушкой.
– Прости, что сразу же не представился тебе тем, кем я являюсь. Если быть честным, – едва слышно различаю, что его голос дрожит, а ладонь, которая сжимает мою ладонь, слегка вспотела, – я не думал, что ты придешь в себя. Я вообще не думал, что буду так рад видеть хоть кого-то с собой рядом, такого же, как и я, одинокого.
– Тут ты прав, – сухо подмечаю, осознав, насколько я одинока в этом мире. – Даже несмотря на то что я урывками вспоминаю свое прошлое… Кроме себя – у меня никого нет.
Юхан заглядывает в мои глаза и выдавливает едва заметную улыбку на лицо.
– Прости меня, Аврора, что заставил тебя усомниться в том, кто я есть.
Принц опускается на колени, склонив передо мной голову.
– Все хорошо, Юхан, – дотрагиваюсь до его каштановых волос. – Я не обижаюсь на тебя.
– Каждый раз, когда я рассказываю, кто я есть, происходит какое-то горе, – отзывается тот, практически упершись в мои колени.
