Шрифт:
Закладка:
Но нет, все оказалось гораздо хуже. Ведь таблетки от душевной боли нет.
Мадина подняла меня с пола, как ребенка и усадила за стол. Попросила рассказать все. Я и рассказала, всхлипывала, иногда останавливаясь, снова начинала плакать. Она давала мне стакан воды, и я продолжала. Потом нашла в моей аптечке успокоительное. И я выпила, машинально, даже не задумываясь, что это. Отвела в спальню, уложила в кровать. Я заснула. Хотя это и не удивительно, от такого эмоционального скачка. Да и дало о себе знать то, что ночь я тоже почти всю провела без сна.
Оказалось, что я спала недолго. Около часа. Услышала голос Салима и другого мужчины у себя на кухне.
Встала и вышла к ним. Перед этим зашла в ванную комнату и умыла лицо. Машинально бросила на себя взгляд в зеркало. Да уж, красотка! Опухшие покрасневшие веки и какой — то потухший взгляд. Но приводить себя в порядок, даже не возникло желания.
Салим оказалось разговаривал с Тимуром, тем самым, который подъехал при нашей первой встречи. Я, конечно, после этого с ним виделась, но редко. Иногда в доме Салима или в городе на мероприятиях мы с ним сталкивались. Но на уровне общего приветствия — дальше разговора не было. И сейчас было странно видеть его у себя в квартире.
— Привет — нарушила я разговор мужчин.
Все замолчали и посмотрели на меня. Мадина сидела за столом, мужчины стояли. Но как только, я дала о себе знать, Салим сразу подошел ко мне и крепко обнял.
— Я все знаю — только сказал он, и еще крепче обнял.
Мне было приятно. Это, как поддержка старшего брата, которого у меня не было. Я — единственный ребенок в семье.
Потом усадил за стол и попросил Мадину сделать чай. Я хотела встать и помочь ей, но она жестом показала, что не нужно, она справится сама.
Салим с Тимуром тоже сели.
— Как ты, ангел наш? — спросил осторожно Салим.
— Жить буду — тихо ответила я. А внутри была одна лишь боль!
— Значит так! — продолжил он. — Вот именно про жить. Ты хочешь остаться здесь или вернуться в Ростов?
— Я не знаю… Куда возвращаться? Квартира, которая наша в Ростове, записана на маму Алекса. И я даже не знаю, оставит ли ее нам Алекс. Хоть, конечно, покупали мы ее вместе. У родителей небольшой дом. Не хочу их как-то теснить. Но, наверное, все-таки придется сначала к ним, пока не сниму жилье, и не найду работу. Благо деньги на первое время у меня есть.
Пока я говорила, никто меня не перебивал. Мадина только поставила чай на стол.
— Нет, так не пойдет! — нарушил минутную тишину Салим. После того, как понял, что сказать мне больше ничего.
— У нас есть квартира, которую мы сдаем. Я попрошу квартирантов съехать. За дня два-три они освободят ее. Ты как раз соберешь все вещи. Уезжать тебе не надо. У тебя здесь есть мы. Работа. Да и у Кристины школа, срывать ее посреди учебного года нет смысла. Поживешь до лета, все обдумашь и дальше решишь. — он говорил все спокойно, но твердо.
И мне так нужна была эта твердость, эта уверенность, чтобы зацепиться за нее, и почувствовать малую каплю надежды, что все в моей жизни наладиться.
Но тут начал говорить Тимур.
— Валери, у меня большой дом. — начал он и продолжил объяснять, что живет в нем только он и его трое сыновей и няня. А домработница приходит с утра и находится до вечера. Половина дома вообще пустует. И предложил мне с дочерьми переехать туда.
Я сидела в шоке и от предложения, и от того, что у него есть трое сыновей. Подождите, а где жена? И я поняла, что и знакома с ним не первый месяц, но он нем не знала абсолютно ничего.
Выйдя из ступора, поблагодарила Тимура за помощь, но отказалась. Сказав, что это недопустимо.
Поблагодарила также Алиевых и согласилась с их предложением.
Салим тут же предложил поехать к ним сегодня на ужин, как дождусь девочек. Но на это я сразу сказала — нет. Объяснив, что мне надо еще обо всем рассказать детям.
Договорившись, что на неделю Мадина возьмет всю мою работу, пока я займусь переездом. Я ей сразу отдала папку с заказами.
Салим сказал, что будет держать меня в курсе по поводу квартиры. А Тимур сказал, что договориться на счет грузовой машины для перевозки вещей. Так мы и распрощались.
Когда квартира опустела, я неспешно вернулась в свою спальню и медленно опустилась на кровать. Решила, что сборами начну заниматься завтра. Сейчас я чувствовала себя очень разбито. Хотя, какой "очень разбито"??? Моя душа была растерзана в хлам!!! Мою любовь разорвали на кусочки и выбросили на помойку! Ничего делать не хотелось. Сил не было ни на что!
Но все же позвонила няне и предупредила, что заберу детей сама. Чуть позже, заставив себя встать, приготовила лазанью. Девочки ее любят. Так и время пролетело. Забрала Крис и Софи.
Ужинали мы молча. Только Софи немного болтала за столом.
Убрав все на кухне, после ужина, я зашла к девочкам в детскую. Они играли, и я попросила сесть их на кровать. Я очень переживала и не знала, как рассказать. Но здесь Софи спросила, где папа? Я глубоко вздохнула и начала.
— Мы с папой расходимся, и теперь будем жить отдельно — сказал я как можно спокойнее, но голос все равно дрожал. — Мы с вами переедем в другую квартиру — продолжила я.
— Мам, я не хочу никуда уезжать — ответила Софи, начиная всхлипывать. — Я хочу жить вместе с папой — уже говорила она плача. У меня все сжалось внутри, видя ее слезы.
— Софи, маленькая моя папа вас любит, и вы будете видеться с ним на выходных — сказала я, пытаясь успокоить младшую дочь.
Крис молчала. Я спросила, хочет ли она что-нибудь спросить? Она ответила — нет. Но была очень грустная. Подавленная. Так, успокаивая Софи и прошел вечер.
Я их искупала и положила спать, оставив ночник включенным. Ушла в душ, а когда вышла, услышала тихий плач. Зашла в детскую, думала это снова Софи. Но она спала, это была моя старшая девочка. Я подошла к ней, легла рядом и обняла. Начала гладить ее по голове, но она отстранилась и села на кровать, посмотрела на меня и спросила:
— Мама, почему так? — знаете, почти тот же вопрос я задала Алексу… Но я не могла ответить ей то, что ответил он мне.
— Потому что, папа встретил другую женщину и полюбил ее. Он не хочет больше жить со мной. Но вас он очень сильно любит. — я посчитала правильным сказать ей это. Понимая, что в будущим Алекс сам познакомит их с его новой женщиной.
— Значит не так сильно! Разве можно бросить семью? — Что я могла ответить на это? Я смотрела на нее, как в свое отражение, видела в ее глазах такую же боль от предательства, как и у меня.
— Семья на первом месте! Ведь папа всегда так говорил!? — возмущенно сказала Крис, не дождавшись моего ответа.
