Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Историческая проза » Секретная должность агента Рейли - Александр Быков

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 91
Перейти на страницу:

Вологжанин Григорьев не ожидал увидеть одновременно столько высочайших особ. С Великим князем Николаем Михайловичем он был знаком, участвовал как-то раз в высочайшей утиной охоте, чем очень гордился. О Великом князе Дмитрии только слышал, больше знал о его брате Константине Константиновиче, чьи стихи, подписанные скромными инициалами «К.Р.» читала вся Россия. А вот про Татьяну Константиновну Багратион-Мухранскую, дочь «К.Р.», неоднократно читал в газетах и журналах.

Её муж, бравый грузинский князь, геройски погиб в бою в 1915 году. Татьяна Константиновна, как и многие из дворянской среды, всю войну помогала ухаживать за ранеными.

Потом случилась революция, и вся большая семья Романовых без исключения оказалась вне закона. Конечно, это относилось только к лицам, имевшим право наследовать трон. Татьяна Константиновна это право променяла на брак с храбрым грузинским князем, род которого не был царствующим, следовательно, брак считался неравным и великая княгиня утратила титул и, пусть и призрачное, но право на трон.

В связи с этим большевикам до нее не было никакого дела. Они прекрасно понимали, кто из Романовых опасен в плане престолонаследия, а кто нет.

В Вологду Татьяна Константиновна добровольно приехала вместе с дядей Дмитрием и детьми Теймуразом и Наташей. Она искренне считала, что Дмитрий Константинович, имевший плохое зрение, без нее пропадет, и поэтому окружила его трогательной заботой и каждодневным вниманием.

Оба Великих князя оказались в Вологде в ссылке, согласно постановлению Совета комиссаров Петроградской трудовой коммуны, в котором предписывалось всем бывшим Великим князьям, князьям императорской крови отправиться в ссылку в одну из трех северных губерний. Так Николай Михайлович и Дмитрий Константинович оказались в Вологде.

— Не волнуйтесь, Ваше Высочество, с жильем мы что-нибудь придумаем, всех разместим, в тесноте, но не в обиде, — сказал Григорьев Николаю Михайловичу.

Великого князя он поселил в одном из двух домов, принадлежавших его супруге. Дом стоял на набережной в глубине квартала, окруженный деревьями. Для знатного гостя и «свиты» были выделены две комнаты с отдельным входом на втором этаже здания. В квартире имелся даже балкон с видом на реку Вологду.

Конечно с Петербургскими дворцами это ни в какое сравнение не шло, но Николай Михайлович был все равно доволен квартирой.

Дмитрий Константинович с племянницей и детьми нашли приют в самом центре города у своих знакомых.

Вологжане, несмотря на революцию, с удовольствием приютили у себя членов еще недавно царствовавшего дома. Вряд ли они имели какую-то корысть, скорее всего, хотели искренне помочь попавшим в беду Романовым.


Через два дня тогдашний председатель Вологодского Совета Элиава, принял бывших Великих князей, пришедших на регистрацию в канцелярию новой власти. Взглянув на Романовых и выполнив необходимую процедуру, он остался совершенно безучастен к самому факту нахождения в городе ближайших родственников свергнутого царя. Еще бы, сейчас в Вологде творились дела поважнее, в городе насчитывалось в общей сложности одиннадцать иностранных посольств и миссий, причем не каких-нибудь, бывших, а настоящих, действующих дипломатических учреждений.

Ежедневно он должен был докладывать о них в Москву в правительство. В кабинетах близких к власти ходили слухи, что сюда в Вологду для ведения переговоров с представителями Антанты могут прибыть сами руководители Советского государства.

«Не дай бог!» — думал Элиава.


К середине апреля высочайшие ссыльные понемногу определились с бытом. Продукты они закупали на различных пригородных рынках по свободным, то есть спекулянтским ценам. Карточного довольствия им в силу происхождения не полагалось. Всё свободное время Николай Михайлович проводил за чтением книг и газет. Он не мог быть вне политической ситуации и живо интересовался происходящим.


— Ваше Высочество, к Вам гости, — слуга ссыльного Великого князя загадочно улыбался.

На пороге стоял высокий выбритый наголо господин с роскошными усами.

— Георгий, брат, как и ты тоже здесь?!

Удивлению Николая Михайловича не было предела. Они обнялись.

— Я полагал, что ты уже в Швейцарии, ты же давно уехал из России, как же получилось, что я вижу тебя в Вологде?

— Мне катастрофически не везет, — отвечал Георгий Михайлович, — В самый последний момент какая-нибудь нелепость губит все планы.

Бывший Великий князь сел на стул.

— Представляешь, я выехал в Финляндию летом 1917 года, сначала жил загородом на даче, потом, с наступлением холодов, перебрался в столицу, где снял номер в гостинице. В январе «красные» финны захватили Гельсингфорс. Я хотел уехать морем, на корабле в Швецию, но Аландские острова оккупировали немцы, и путь к нейтралам оказался отрезан. Потом началась эта ужасная финская гражданская война, и я оказался в «красной» части страны.

В начале марта приехали представители посольств Антанты, и я хотел вместе с ними прорваться через линию фронта к «белым». Договорился с английским генералом Пулем, и он обещал мне место в группе дипломатов. Но опять случилось нечто непредвиденное. Их поверенный, невозможный человек по фамилии Линдлей, и слушать не захотел обо мне. Какой негодяй!

Вся моя семья в Англии, моя жена, мои дочери, английский король так добр к ним, но этот Линдлей, — Георгий Михайлович покрылся испариной, — этот чванливый тип отказал мне в получении британского паспорта. Генерал Пуль вынужден был извиниться, и я снова остался при своих бедах.

Большевики отступали, начались облавы, аресты. Я имел два паспорта: официальный, по которому меня приняли бы в любой стране, где нет большевистского правительства, и подложный на имя Иванова. Этот паспорт я обычно предъявлял при обысках. Меня много раз проверяли, и никогда паспорт не вызывал сомнений. Я продолжал жить в гостинице в Гельсингфорсе и, поскольку «красные» со дня на день должны были оставить столицу, ждал, когда в город войдут войска генерала Маннергейма.

Третьего апреля очередной большевистский патруль поднял меня за полночь.

— Третьего? — оживился Николай Михайлович, — В это день мы прибыли в Вологду.

— Не перебивай, дай рассказать, это важно, — нахмурился младший брат. — Револьвер уперся мне в голову, а штык в грудь. Я, признаюсь, испытал шок. Они искали оружие, не нашли, стали проверять документы. Я спросонья протянул не тот паспорт, достал, который был ближе, поскольку думал, что генерал Маннергейм в ближайшие дни возьмет столицу Финляндии, и подложный паспорт больше не потребуется. Проверял русский, большевик из бывших студентов, он, видимо, рассмотрел фамилию, все понял и арестовал меня. Я возмущался: это произвол, я ничего не совершал, у меня есть разрешение на выезд, но ничего не помогло.

Они погрузили меня в вагон и отправили в Петроград. Представляешь, какие неприятности! А ведь именно в тот день я как раз думал переезжать из гостиницы, уже нашли комнату у одной доброй женщины, но простую, без удобств. Я поехал в гостиницу переночевать последний раз, принял ванну, поужинал в ресторане, думал, всё, с утра на новую квартиру, и, надо же, такая беда, был арестован.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 91
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Александр Быков»: