Побежала в туалетную комнату, ужаснулась отражению: все мое лицо, часть светлых прядей и даже платье до самой груди были покрыты плотным зеленым цветом. Я выглядела как чудовище – больше смешное, чем страшное. Попыталась смыть, хотя Риссая с Веллесом успели предупредить, что это бесполезно. Краска сойдет сама примерно через три дня – и все это время мне придется позориться. Сжала кулаки и не позволила себе раскисать. Возвращение леди Фор в мир живых не могло пройти для меня безболезненно, она будет пить мою кровь, пока ей не надоест. При том ныть и жаловаться не по мне – суккуба отчислят лишь в том случае, если Кристина сама попадется или нанесет моему здоровью серьезный вред.

Сверхфизкультура прошла не лучше. Я не заметила подножки, полетела вперед, нелепо раскинув руки, и распласталась на матах. Но на этот раз подлость Кристины была замечена не только мною.

– Кристиночка, милая, – протянул тролль. – Ты такая неловкая!

Риссая выразилась категоричнее:

– Милая Кристиночка, я ведь могу наколдовать, что целый день на прямых ногах ходить не сможешь! Думаешь, ты тут самая умная?

Та ни капли не смутилась, округлила небесно-голубые очи и прижала изящные пальцы к высокой груди:

– А разве нищенкам давали слово? Мир, конечно, изменился, но не настолько же!

– Разойдитесь по парам, – осек дальнейшую ругань магистр Леонт. – Кристина, прекрати вспоминать о своем титуле – вы здесь все курсанты, то есть равны. Знаешь, сколько лордов служат в сверхполиции? Думаешь, они гордятся этим, а не своими подвигами? Кивни, если понятно!

Красавица кивнула, еще и длинными ресницами потрепетать не забыла. И все отметили, что ругал он лишь высокомерие, а не подножку. Именно этот пункт преподаватель и пояснил:

– Талья, а ты будь внимательнее – мы здесь учимся постоять за себя, а не ходить расхлябанными лапшами. Кстати, твой кульбит подсказал тему сегодняшнего урока: будем учиться правильно группироваться при падении.

За этот непростой день я уяснила две вещи: Кристина все же осторожничает, она сама опасается перегнуть с пакостями, поскольку сразу же полетит прямо отсюда обратно под лед; а Диминик по умолчанию будет на ее стороне, он даже слова поперек не скажет – и если невесте хочется меня изводить, то он сделает вид, что не замечает. Я же ничего не могу противопоставить Кристине – даже моя сила на нее не подействует. Хотя…

– А знаешь, Диминик, – позвала я громко после занятия. – Мы с Мариной принимаем твое приглашение жить у тебя! Так что едем вместе.

Подруга, которая сама же меня уговаривала, не в тему вставила:

– Не сегодня же. Наташа, у нас аренда до конца месяца оплачена, есть время подумать. А мне еще с Николасом надо заранее обсудить – он в любом случае будет ворчать, но я должна сделать вид, что не ставлю его перед свершившимся фактом.

Я посмотрела на нее и обвела пальцем, показывая на свое лицо:

– Предлагаешь мне так по Москве ехать? Нет, в ближайшие три дня я на людях показываться не буду!

– А… ну да, – она была вынуждена согласиться. – Я могу сгонять домой, привезу нам самое необходимое. Но это только в том случае, если Дим за мной приедет, а то ведь…

Наш комфорт меня пока не беспокоил – я наслаждалась зрелищем: у Кристины скулы поползли вниз, ее безупречная улыбка померкла. К любимому она обращалась не привычным мурчанием, а злым криком:

– Дим, что эти выскочки несут?!

Я так и предполагала, что суккубу это не понравится – ей не понравилась бы любая помощь Диминика именно мне, но переезд в его поместье – это уже слишком. Ну вот, мне удалось воткнуть небольшую палочку в их безоблачную романтику. Однако сам инкуб ответил лениво, не подумав напрягаться из-за такой ерунды:

– Человек в Вахарне – это нонсенс. Если даже я не буду помогать Марине адаптироваться, то до всех быстро дойдет, что при создании отряда я просто пошутил.

Кристина вскипела:

– Ну и помогай… – она сделала паузу, но все же выдавила имя: – Марине! А эта мразь пусть хоть на улице живет – ей там и место!

– Они идут в комплекте, – неопределенно ответил инкуб и направился к выходу, чтобы избежать дальнейших споров.

Впервые я видела само совершенство с раскрасневшимися щеками – у Кристины буквально пар из ноздрей валил, когда она вопила ему в спину:

– То есть она меня в заморозку отправила, а ты ее в своем доме селишь?! Дорогой, а расскажи-ка еще раз – что я пропустила за эти гребаные три месяца?!

Диминик договорился с Маринкой, что подхватит ее около восьми вечера возле портала – за это время она завершит все срочные дела, а заодно пообщается с ревнивым оборотнем по тому поводу, что к инкубам ревновать бессмысленно и смешно – если он захочет ее соблазнить, то его не остановят расстояния. Надеюсь, что подруга как-нибудь иначе речь составит, а то Николас нас силой к себе притащит и прикует в своем доме наручниками, кабы чего не вышло.

К счастью, отказываться от своих слов господин Эйм не стал – и повез пока меня одну в уже знакомые места, которые мне в собственном теле видеть еще не доводилось. Я запоминала путь и на всякий случай готовилась преодолевать его пешком – с таким «гостеприимным» хозяином такая необходимость запросто может возникнуть. На машине-то совсем недолго, а вот ногами часа два пилить, не меньше. Я рассматривала округу, чтобы не глядеть на водителя, который напялил солнцезащитные очки и некоторое время помалкивал. Но потом все-таки не выдержал:

– Ты не могла удержаться, верно?

Посмотрел на мое зеленое лицо, даже не ухмыльнулся уморительному виду и сам понял ответ:

– Верно. Ладно, признаем честно, у Кристины не самый легкий характер. Но ты ведь тоже не плюшевая зайка, Наташ. Грызитесь хотя бы на словах – лишь бы друг друга не убили.

– Видишь эту улыбку на зеленых губах, Дим? – я снова напомнила ему о своей беде. – Мы уже грыземся не только на словах! А если бы она мне глаза повредила?

– Не повредила бы, – произнес он уверенно. – Кристина тебя ненавидит, но получить за тебя приговор точно не хочет. Потому эти выпады – они скорее обидны, чем опасны.

– Сам-то в это веришь?

– Не до конца, но надеюсь, – улыбнулся он, глядя на дорогу.

Меня, разумеется, подобное утешить не могло. Мы уже сворачивали к поместью, когда я спросила еще об одной важной вещи:

– Вижу, как ты не хочешь с ней ссориться. Но почему ты все еще не вписал Кристину в наш отряд? Все-таки боишься потерять Риссаю, или твоя невеста сама желанием не горит?

– Из-за тебя, – он удивил ответом.

Я нахмурилась и подалась к нему ближе, чтобы под очками рассмотреть край глаза и по нему понять, издевается он или шутит. Он только покосился в мою сторону, никаких эмоций не выдав.

– В смысле, из-за меня? – пришлось ответа требовать.

Машина остановилась возле высоких ворот, вокруг царила зелень и полное безлюдье. Диминик все же решил объяснить до того, как мы выйдем, хотя сильно приглушил тон:

– Даже в простых караулах всякое случается, твоя природа когда-нибудь может спасти всем нам жизнь. На Марину, Риссаю и Аго можно положиться, но стоит Кристине узнать о твоей силе – тебе конец.

По моей спине пробежал холодок. А ведь верно – такой козырь стерва использует сразу же, никакие уговоры не помогут. Очевидно, этот факт и заставляет инкуба тянуть время. А у меня от благодарности снова поменялось мнение о нем на полярно противоположное – подобное, как по расписанию, трижды в день происходит:

– Ты… ты действительно меня защищаешь. И эта защита весит намного больше, чем моя дорога от ледника до столицы. Спасибо, Дим.

Он посмотрел на меня исподлобья – над коричневыми стеклами очков.

– Не благодари, Наташ, я жду ответную услугу. Постарайся не отвечать Кристине той же монетой. Она выпустит пар на твой счет и когда-нибудь успокоится. Если же ты объявишь ей полномасштабную войну, то и она о границах забудет.

– Терпеть? – воскликнула я весело.

– Терпеть, – повторил таким тоном, будто вовсе не шутил. – Во-первых, целее будешь. Во-вторых,