их на обучение и жильё детям, дочь 19 лет, сыну 18, после похорон жена собрала вещи, сняла банковский вклад и уехала в неизвестном направлении. Сейчас Адар не работает, живёт на той же съёмной квартире, с последнего места работы уволен за пьянку. Адрес есть, я записал, когда поедешь?

- Уже, - спешно переодеваясь, ответил я. - Симферополь?

- Да, район Куйбышевского рынка.

До Ялтинского кольца долетел за час, ярость накатывала волнами, мысли перескакивали с одного на другое, только встав в тянучку за кольцом успокоился, ещё час ползли до куйбышатника, съехал с кольца в сторону автовокзала, ещё пять минут и стучу в двери. Открылась дверь, в квартире темно и тихо, на пороге стоит покачиваясь, в майке и семейных трусах, сонный, небритый и похоже бухой Адар.

- Пить будешь? - первый вопрос напомнил меня несколько дней назад.

- Приглашаешь? - уточнил я.

- Заходи.

Прошли на кухню, сели. Дар достал литровую, полупустую бутылку водки, два стакана, налил по полной. Махом закинул в себя свой стакан, поставил локти на стол, положил голову на сжатые кулаки и уставился мне в глаза.

- Дар, моя семья летела в одном самолете с твоими детьми, - попытался я начать разговор, - я не по

- Пей! Или вали на х*р! - проорал он мне в лицо.

Никогда не отличался долготерпением, бью правой прямой в подбородок - если в разум дверь закрыта, вы по роже постучите. Адара отбросило на газовую плиту, в полете он рефлекторно схватился за ручку выдвижного ящика стола и потянул ящик за собой, тот упал, по полу разлетелись ножи, вилки, ложки. Звон кухонного инвентаря и звук тела ударившегося об газовую плиту разорвал тишину квартиры.

- Молись аллаху салабон, - прошипел Адар, хватая с пола первый попавшийся нож, распрямился и исподлобья глянул на меня глазами полыхавшими яростью.

- Ты забыл крикнуть аллаху акбар! Как убийцы твоих детей, засуньте своего акбара себе в жо*у, - проорал я на эмоциях ему в лицо, отступил на шаг назад и отодвинул ногой табурет влево, нож у него сверкал в правой руке.

- Детей не убили, - вычленил ключевую фразу, подстёгнутый адреналином мозг Дара, - самолет упал, загорелся, - тихо продолжил он, - никто не выжил.

- Пилотов застрел смертник. Перед этим в ютубе висел видеоультиматум, Армия Освобождения Сирии требовала убрать Российскую авиацию из Хмеймима. Угрожали гробить гражданские самолёты и резать мирных жителей, сразу после падения самолета в Египте, появился следующий ролик, типа мы вас русаки предупреждали, автор опять АОС. Есть запись последних минут бортовой связи самолёта, там хорошо слышно аллах акбары и выстрелы! Долго будешь овощем жить прапор, разуй залитые глаза, ТВОИХ ДЕТЕЙ УБИЛИ! - уже охрипшим от крика голосом закончил я.

Горло пересохло, взял со стола стакан с водкой, прошел к раковине, по дороге пнув попавшую под ноги табуретку, вылил водку, сполоснул стакан и с удовольствием выпил белой от хлорки воды. Сзади звякнул выпавший нож.

- Пора наведать родню, - тихо сказал Дар, - давно не видел, поеду.

- Угу! Постреляй в идиотов, которые за сотку фальшивых баксов в день, палят в вас и друг в друга, - саркастически сказал я.

- У тебя есть другие мысли, сержант? - спросил он, уже нормальным голосом.

- Если готов идти до конца, то да. Сейчас готовится план охоты, долгой жизни не обещаю, но глотки волкам рвать лучше вдвоём.

- Я в деле сержант, в офисе главный ты, но в поле, без обид, твой голос совещательный, - поставил точку Дар.

- Собирай вещи, документы, только мухой, - устало сказал я, - сюда уже не вернёшься.

Выехали из города и понеслись по ночной дороге, стрелка спидометра уверенно лежала на сотне, встречных машин почти не было, Дар откинулся на спинку переднего сидения, прикрыл глаза и молчал, настроение скакнуло с мрачно - подавленного, до беспечно - озорного.

- Идёт охота на волков, идёт охота! - неожиданно для себя запел я, песню Высоцкого, потихоньку.

- На серых хищников - матёрых их щенков, - подтянул Дар, не открывая глаз, с соседнего сидения.

- Кричат загонщики, и лают псы до рвоты, - в два голоса уже громче.

- Кровь на снегу и пятна красных флажков, - в два голоса, эмоционально, с жаждой крови в голосе!

Рвусь из сил и из всех сухожилий,

Но сегодня - опять, как вчера,-

Обложили меня, обложили,

Гонят весело на номера.

Из-за елей хлопочут двустволки -

Там охотники прячутся в тень.

На снегу кувыркаются волки,

Превратившись в живую мишень.

Идет охота на волков, идет охота!...

- Форму ты подрастерял сержант, - сказал Дар, - надо тобой заняться, бьёшь как девчонка, ты должен был меня сразу вырубить.

- И со стенкой разговаривать, - не остался в долгу я, - голову включи.

- Сорвался, - смущенно повинился он, - спасибо тебе, глаза открыл.

- Сам полгода не просыхал, - вздохнул я, - берцами по почкам настучали, сознание прояснилось.

- Проблемы? - с интересом спросил он.

- Утром решу, - ответил я, - потренируюсь на гнидах, поэтому тебя и торопил, сейчас приедем, тебя с Шулером познакомлю, часик подремлю и гойда.

- Помочь?

- Сам решай, хочешь прокатимся, или отсыпайся, такие запои из колеи сильно должны вышибать, а дело плёвое, человечишка зажился один, как споёт покажу запись.

Заехали на стоянку, посмотрел на часы - два ночи, достойно прокатился, нагрузились поклажей и порысили на базу, открыл двери выданным перед отъездом ключом, поскидывали вещи, Шулер даже не обернулся, как перед моим уходом клацал клавой, так и сидит.

- Шулер принимай пополнение, - вместо привета сказал я, - Адар, мой друг и бывший командир, ник Дар, родился в Ашхабаде, на год меня старше, этнический курд, воевал в Афгане, в разведроте снайпером был, теперь член нашей стаи, в должности полевого командира, остальное сам расскажет.

- Здоров, - шагнул вперёд прапор, и протянул руку, - зови меня Дар.

- Приятно, - отзеркалил мистер позитив, тепло улыбаясь, - меня Шулер, фамилия Шульц, так и прилипло прозвище.

- Вы