– Я спокоен! – рыкнул Альберт и, резко отвернувшись, яростно потащил меня к конечной цели, а именно ко входу в тронный зал, где должна была состоятся помолвка и бал, приуроченный к ней.

Мы остановились перед закрытой дверью, ожидая, когда о нас объявят. Признаться, теперь уже и я заволновалась. Ведь сейчас смогу увидеть того, с кем мне придётся провести несколько ближайших недель. И не просто провести, но ещё как-то взаимодействовать, влиять, а потом обмануть. Любопытно, какой он, этот Михей. Простоватый мужлан или прожжённый интриган? А может, человек слова? Или жестокий тиран?.. Возможно, всё вместе? Тогда это будет особенно интересное противостояние…

Наконец дверь распахнулась, открывая нашему взору огромный светлый зал, украшенный цветами и свечами, многочисленных подданных, тут же расступившихся перед нами и открывших проход к трём тронам у противоположной стены, где один был более массивный, его занимал отец, а два других – помельче, по обе стороны от него, для нас.

Я подняла ногу, чтобы сделать первый шаг, но тут увидела их… Если честно, этих троих мужчин было сложно не заметить. Мало того, что они были гораздо выше и мощнее всех присутствующих, так ещё и стояли отдельно. И, скорей всего, это был вовсе не их выбор, просто придворные опасались приближаться к гостям. Слишком те выделялись в своей простой неброской одежде на фоне наших разряженных в пух и прах подданных, слишком подавляющая аура силы исходила от них.

Наверное, впервые за долгое время мне стало очень не по себе. Догадаться, что это и есть кочевники, не составило труда, вот только как же они отличаются от всех, с кем я раньше имела дело!

Трое. Первый – брюнет, среднего возраста, чуть выше своих приятелей, с грубыми чертами лица, густыми сросшимися бровями, широким носом, чёрными пронзительными, как лезвия, глазами и скрывающими рот усами и бородой. Пожалуй, он являлся самым жутким из всех троих. Второй – пепельный блондин, возможно, его бы даже можно было назвать красивым, если бы не этот суровый взгляд серых глаз, которым он с пренебрежением окидывал окружающих, и не плотно поджатые презрительно искривленные губы. Третий мужчина был рыжим и самым молодым из этой троицы. Внешне он производил впечатление этакого простачка, но вот глаза выдавали нетривиальный ум и проницательность. А сейчас все трое смотрели на меня, и не просто смотрели, а нагло и оценивающе разглядывали. Как вещь или собственность, которая вроде и не нужна, а выкинуть жалко. Как на навязанную безделушку…

А где же восхищение, преклонение и обожание? Нет? Похоже, они во мне даже личность не видят! Что ж, придётся им пересмотреть своё восприятие! А мне хорошенько обдумать, как их заставить это сделать. К счастью, время есть. Сегодня нам вообще не обязательно приближаться друг к другу и разговаривать, я должна быть на троне, с семьёй. Поэтому у меня есть целый вечер, чтобы понаблюдать, оценить противника, поискать слабые места, возможно, посоветоваться с учителем и Виктором, узнать их мнение, полагаю, они тоже не теряли времени даром и раздобыли кой-какую информацию.

Эм… Кажется, братца совсем подкосило… Иначе зачем он целеустремлённо ведёт меня влево? Мне прямо надо! Эй! Да он же специально, вон как гаденько ухмыляется! Это такая месть?! Ну, погоди у меня…

В общем, не знаю, чем руководствовался Альберт, но под недоуменные перешептывания придворных, в нарушение всех правил и традиций, он сопроводил меня прямиком к этой троице. Кто бы знал, с каким трудом мне удалось сохранить маску приветливой доброжелательности на лице, внутри же всё клокотало от возмущения, злости и волнения. Находясь под впечатлением от внешности мужчин, я была ещё не готова с ними общаться, не знала, как себя преподнести, какой притвориться… Никогда ему этого не прощу!

–Дорогая, Руаза, – между тем торжественно произнёс принц. – Позволь тебе представить наших гостей. Перед тобой вождь объединённых кланов медведей, лис и волков грон Михей…

"Только не брюнет, только не он, дайте лучше рыжего, с ним проще!" – отчаянно молилась я, протягивая руку для приветствия.

Напрасно молилась. И руку, кстати, тянула тоже напрасно – её нагло проигнорировали. Самый жуткий просто сухо кивнул и не произнёс ни слова.

Брат представил двух других. Блондина звали Вальдемар, рыжего – Ингис, и он был единственным, кто мне хотя бы улыбнулся. Плохо дело. Чувствую, тяжело мне придётся… В добавок шея затекает от нахождения рядом с этими великанами и необходимости заглядывать им в глаза…

– А это моя любимая сестрёнка, – закончил представление гадёныш, по ошибке, не иначе, являющийся моим братом. – Думаю, вы найдёте общий язык…

Трое кочевников свысока посмотрели на меня, я – снизу вверх на них. Михей снисходительно приподнял бровь, я лучезарно улыбнулась:

– О, уверена, что так и будет! Ты ведь мне столько про них рассказывал! – восторженно пропела я, взмахнула ресницами и обращаясь к самому главному, робко поинтересовалась: – А это правда, что вы любите самок лошадей? Кобылиц какой масти предпочитаете???

Теперь все трое испепиляюще уставились на братца. Он поперхнулся и побледнел, затем с ненавистью покосился на меня. А я что? Я продолжала глупо улыбаться и изображать саму наивность, не понимающую, что такого спросила, и терпеливо ожидающую ответ Михея.

Меня не заставили долго ждать, вожак перевёл свой колючий взгляд с принца на меня и многозначительно произнёс:

– Полагаю, светлая масть довольно интересна. Стоит присмотреться…

Рыжий весело хохотнул, а мы с братом задумчиво переглянулись. Хм, это мне сейчас комплимент сделали или оскорбили?..

Глава 8

Похоже, Альберту показалось мало той подставы, в которую он меня втянул, подведя к кочевникам, братец пошёл дальше. Вместо того, чтобы наконец сопроводить меня до трона, он спрятал свои руки за спину и как ни в чём ни бывало очень любезно заявил:

– Что ж, вы тут пока присматривайтесь, воркуйте… Не буду вам мешать, – после чего нагло удалился, оставив меня в обществе этой жуткой троицы, я даже пикнуть ничего не успела.

Вот же ж! Слов на него цензурных нет, а других мне по статусу знать не положено, это ж надо быть таким придурком.

Ладно, где наша не пропадала? Придётся налаживать контакт раньше, чем планировала.

– Прекрасная погода, не правда ли? – обратилась к мужчинам, продолжая мило улыбаться и заглядывать им в глаза. Ох, бедная моя шея. Хоть бы присели, что ли…

– Ты любишь дождь, Руаза? – удивлённо спросил Михей, своим низким с хрипотцой голосом, а моя улыбка медленно сползла с губ.

Не сдержавшись, поморщилась от неуместности своего замечания и этого резкого