Шрифт:
Закладка:
Незадолго до начала мировой войны у Циолковского, вконец отчаявшегося найти поддержку на родине, возникла мысль заинтересовать своими проектами зарубежные страны. В мае 1914 г. он писал автору настоящей книги: «Мне надо сделать пояснение на немецком или французском языке к моему „Простейшему проекту“ (чисто металлического аэроната из волнистого железа). Пояснение не больше одной печатной страницы. Его я разошлю с брошюрой за границу; может быть, хоть немцы станут строить металлический дирижабль. А за ними потянемся и мы». Намерение это не было осуществлено: через два месяца разразилась война.
Описывая многостороннюю деятельность Циолковского — педагогическую, научно-исследовательскую, изобретательскую, пропагандистскую, издательскую (к ним следовало бы также прибавить обширную переписку с читателями его книг), мы должны остановиться еще на одном проявлении его творческой натуры: на чисто литературной работе. К этой стороне его деятельности, заслуживающей особого внимания, мы сейчас и переходим.
Циолковский — литератор
«Исполнению предшествует мысль, точному расчету — фантазия».
Чтобы так, как Циолковский, предвидеть за ряд десятилетий картины технического прогресса и проникнуть зорким взглядом в бескрайние просторы вселенной, — нужно обладать не только оригинальным умом, но и творческим воображением, близким к художественному. И Циолковский был наделен им в высшей степени. Фантазия окрыляла его научную и техническую мысль. «Сначала, — писал он, — неизменно идут мысль и фантазия. За ними шествует научный расчет, и уже в конце концов — исполнение венчает мысль».
Слова эти биографически точно описывают ход развития идей Циолковского. Полет его мысли начался грезой, художественной фантазией, одевающими невидимый скелет математических вычислений. Первое, что вышло из-под его пера, была повесть «На Луне», написанная еще в 1887 г., но опубликованная лишь в 1892 г. в приложении к юношескому журналу «Вокруг света». В ту пору ум изобретателя еще не озарила мысль о реактивном звездолете, способном осуществить перелет на Луну в действительности. Герои повести переносятся поэтому автором на поверхность нашего спутника в сновидении — старый литературный прием, которым Циолковский воспользовался, однако, чрезвычайно искусно. Весь рассказ — описание одного долгого, связного сна, описание живое, увлекательное, отмеченное печатью подлинного литературного дарования. Картины лунной природы пластичны и убедительны, эпизоды пребывания на Луне волнуют своим правдоподобием. В научном отношении произведение это стояло вполне на уровне своего времени; когда, спустя почти сорок лет, Циолковский просил меня проредактировать рассказ с научной стороны для нового издания, пришлось внести в текст лишь самые незначительные изменения. Повесть «На Луне» вошла в нашу юношескую литературу, как одно из лучших беллетристических произведший на астрономический сюжет.
Спустя три года, проживая уже в Калуге, Циолковский опубликовал свое второе научно-фантастическое произведение под характерным заглавием «Грезы о Земле и небе». Оно появилось в Москве в 1895 г., изданное А. Н. Гончаровым (племянником известного писателя). Здесь также мы имеем мечту, заключенную в строгие рамки законов природы. По форме это ряд живых очерков на тему о проявлениях силы тяжести. Казалось бы, что можно сказать нового и интересного о силе, всем и каждому знакомой с первого же дня жизни? Но прочтите увлекательные страницы очерков — и вы удивитесь, как много неожиданных, неподозреваемых проявлений этой силы раскрывает творческое воображение Циолковского! «Грезы» также написаны ранее того, как идея ракетных полетов возникла в уме автора. Межпланетные путешествия описываются в нем еще как чисто фантастические. Лишь впоследствии фантазия была претворена автором в строго техническую идею. Самый принцип реактивного аппарата, впрочем, намечается в «Грезах», но в книге нет указания на то, что с помощью его делается возможным удаление с Земли в мировое пространство.
Если повесть «На Луне» прошла совершенно незамеченной, то «Грезы» вызвали в печати прямо отрицательные отклики: журнал «Неделя» их высмеял, а «Научное обозрение» поместило о них суровую рецензию. Сам издатель жалел о напечатании книги, так как в калужском обществе «говорили, что автора надо посадить в сумасшедший дом, а издателя — на гауптвахту» (по словам дочери изобретателя Л. К. Циолковской). Всех смущала слишком далеко идущая фантазия, кажущийся отрыв от реальности. Между тем эти мысленные эксперименты подготовляли воображение автора к той необычной обстановке, с какой придется встретиться будущему звездоплавателю. Помогали они и читателю вникнуть в условия межпланетного путешествия. «Грезы» — это тренировка ума будущего автора «Исследования мировых пространств», пробные полеты воображения, расправляющего крылья для небывало-дальнего путешествия[6].
«Грезы о Земле и небе» — не единственное произведение Циолковского в этом жанре. Ему предшествовала другая работа, оставшаяся до сих пор ненапечатанной. Вот что писал мне К. Э. в конце 1916 г.:
«У меня отыскалась рукопись, относящаяся к лету 1894 года. Она вроде „Грез о Земле и небе“.
Содержание.
Чудеса относительной тяжести.
Млечный Путь.
Междузвездные явления. Те же явления на поверхности Земли.
Картина искусственной жизни в среде без тяжести.
Планетная система нашего Солнца.
К Луне и на ней.
На Меркурии.
На Венере.
На Марсе.
На Весте.
На Церере и Палладе.
На фантастических кольцах Паллады.
На Талии.
На Агате.
Управление движением изолированного тела.
Управление движением астероида.
Экземпляр у меня один, и я очень им дорожу, как воспоминанием молодых лет.
P. S. Изложение вполне популярно, как в „Грезах“. Объем — страниц 70 обычного формата, т. е. листа 4–5 печатных».
О последнем научно-фантастическом произведении Циолковского «Вне земли», появившемся на четверть века позднее «Грез», будет сказано в следующей главе.
Ракета
«Я разработал некоторые стороны вопроса о поднятии в пространство с помощью реактивного прибора, подобного ракете».
Со времени выхода в свет научно-фантастических «Грез» (1895 г.) мысль Циолковского обращается к проблеме полета в мировое пространство и настойчиво ищет технических путей ее разрешения. Проходит восемь лет, прежде чем идея ракетного звездолета созревает в его уме настолько, что изобретатель отваживается ее опубликовать в виде математически обоснованной научной работы. Выбирая заглавие для своего замечательного труда, автор намеренно старался замаскировать его совершенно исключительное значение. Статья озаглавлена «Исследование мировых пространств реактивными приборами». «Я придумал, — писал Циолковский впоследствии, — для моей работы темное и скромное заглавие; несмотря на это, редактор („Научного обозрения“) М. М. Филиппов мне жаловался, что статью с большим трудом и после долгой волокиты разрешили».
Посылая (в 1903 г.) в журнал свою работу о ракете — первое теоретическое исследование на эту тему в мировой литературе, Циолковский, однако, обратил внимание редактора на широкие возможности, таящиеся в ракетном транспорте:
«Математические выводы, основанные на научных данных и много раз проверенные, указывают
