и дележе. Когда вернулись, вы уже снялись с места, пришлось немного покататься. Ну а после того как засек маяк, уже детально прочесывать начали. Оборудование у меня несильно точное, сам собирал. Один из дозорных вас засек и тут уже началось.

— Зачем тебе это все?

— Зачем мне эта красавица с практически безграничным запасом хода? Ты издеваешься? Кстати, ты-то ее где раздобыл? Молчишь?

Я не собирался ему ничего рассказывать. Тайной это конечно не было, да и криминал там отсутствовал. Просто не хотел я с ним ничем делиться вот и все. Ошибиться в человеке несложно. Но вот если цена такой ошибки это срыв планов, которые разрабатывались пять лет, то тут не до веселья. Лишиться всего снаряжения, часть из которого была раздобыта с таким трудом, это ерунда. Я поставил под угрозу жизни Ваньки и Юли. Парень хоть знал зачем и куда едет, а девчонка-то вообще влезла во все это из-за любви. Надеюсь, из-за любви к Ивану, а не ко всякого рода авантюрам и приключениям. Я смотрел на ребят, и сердце мое сжималось от бессилия. Нет, на счет прямой угрозы их жизням у меня были сомнения. Реально кровожадных банд, убивающих всех встречных направо и налево, было мало. Чаще они просто отбирали имущество и бросали незадачливых хозяев на произвол судьбы. Разборки между бандами не в счет. Там и пострелять могли. Если нас отпустят, то мы легко доберемся до Канска, а там будем решать что делать дальше.

Тем временем послышались звуки приближающихся машин. Они ломились через лес, как слон через посудную лавку. Николай Иваныч поморщился.

— Вымылся инстинкт охотника из их генома. Тихо красться за добычей, преследовать ее несколько дней, вот чего мы лишились. Еще в двадцатом веке были народы, которые промышляли охотой и от этого зависело благополучие их семей. Сейчас все не так.

— Видимо в ваших генах это умение осталось? — ехидно спросил Иван.

— Конечно. И я горжусь этим. Так-так, а вот и мои товарищи.

Он пошел навстречу выбирающимся из автомобилей людям. Наверное, если бы на моем месте был бравый вояка или суперагент, он выхватил бы пистолет из кобуры и уложил тех семь человек, включая Николая, что приехали нас ловить. Но я, к сожалению, стрелял только по жестяным банкам за городом и спецагентура не мой конек. Николай Иваныч уже вернулся к нам, когда со стороны пассажирской двери одного из внедорожников вышел еще один человек. При виде него, моя рука сама потянулась к пистолету. Это лицо снилось мне много раз. Я легко его узнал, наверное, и он меня тоже. Не знаю, что бы я сделал дальше, но охотник крепко взял меня за локоть и шепнул на ухо:

— Ты чего задумал? Тише.

— Николай Иваныч, вам пообещали нашу машину. Берите ее и уезжайте. Одна просьба заберите с собой пацана и девчонку, — зашептал я быстро. — Девчонка симпатичная, пацана, скажите, за деньги к леснику пристроить в помощники хотите. Придумайте что-нибудь!

— Да ты чего? Совсем крыша поехала? Чего несешь-то? — так же шепотом продолжил успокаивать меня охотник. — Не переживай ты так. Ну отберут барахло, до Канска недалеко, если что подскажу куда идти. Чего суетишь-то?

— Видишь у того человека левую руку? — я едва заметно мотнул головой в сторону только что появившегося.

— Нет у него руки. Я с ним давно знаком, лет пять уже. Вроде лет восемь-девять назад ампутировали ее. Не знаю, что там случилось.

— А я знаю. Это я с ним сделал. Раздробленный сустав, множественные переломы. К врачу вовремя не обратился. Понимаешь?

— Вот это да, не ожидал я такого поворота, думаю… — но договорить он не успел.

Человек остановился от нас метрах в пяти и громко рассмеялся. Смеялся он так долго, что все остальные начали озираться по сторонам. То ли ища поддержку у товарищей, то ли выискивая куда прятаться в случае чего.

Глава пятая

Обыскивали нас тщательно. Мой пистолет и небольшой складной нож, лежавший в кармане брюк, отдали лично однорукому бандиту. У Ивана сняли ножны с голени. К моему удивлению у Юли тоже оказался небольшой охотничий нож на голени под брюками и легковесный кунай, откуда только взяла, во внутреннем кармане куртки.

Стянув руки за спиной прочными нейлоновыми хомутиками, нас всех троих запихнули на заднее сиденье одного из паркетников. За руль нашего авто сел один из преследователь. Николая, несмотря на все уговоры и напоминания о дележе добычи, за руль не пустили и приказали ехать в условленное место на своем байке.

Везли нас сначала по той же дороге, где мы были замечены, а затем свернули на ухабистую грунтовку. Солнце уже клонилось в закат, когда мы миновали вывеску с названием населенного пункта «Иланский». Немного попетляв по разбитым улочкам, автоколонна остановилась у кучно стоящих двухэтажных кирпичных домов. Через дорогу от них, в зарослях низкого кустарника, виднелась задняя стена ряда гаражей. Из чего я сделал вывод, что это была окраина городка. Справа от двухэтажек находился одноэтажный частный дом с глухим забором и гигантскими сегментарными гаражными воротами, выходящими прямо на проезжую часть. Ворота были подняты и из гаража, рассчитанного на несколько машин, торчал зад огромной газовой цистерны. Она была поставлена на шасси грузовика и, видимо, была способна передвигаться без тягача. Кроме того, вдоль гаражных стен виднелись верстаки с разбросанным инструментом. Пара рабочих в грязных спецовках бесцельно шатались там же.

Каждый двухэтажный дом был окружен высоким забором из толстого прутка, густо установленного вертикально с приваренными снизу и сверху поперечинами. Сверху забор украшали приваренные к прутку небольшие треугольники металла, выглядящие достаточно устрашающе. Нас провели через закрывающуюся на ключ калитку одного из домов, и жесткими тычками в спину направили к единственному подъезду. На втором этаже обнаружилась прочная на вид металлическая дверь аж с тремя замками. Честно говоря, походило все это на тюрьму, куда нас, видимо, и планировали поместить. За дверью оказалась маленькая и грязная однокомнатная квартирка с крошечным туалетом и отдельной кухней. Без лишних слов нас усадили на пол в комнате, стянули хомутами ноги и притянули руки в огромному чугунному радиатору отопления.

— Ждите тут. К вам придут, — буркнул один из провожатых. Затем послышался звон ключей, лязгание замков и наступила тишина.

Молчали все. Я обдумывал наше положение. Юля была погружена в свои мысли. Иван старался переместиться поближе к ней и дотянуться ногами до ее ног в попытке успокоить. Хотя девчонка была — кремень: ни истерик, ни воплей, собранна и, казалось, задумчива.

— Так,