Как почти каждая женщина, Фло была любопытна. Ей нравились чужие приключения, её развлекали новые религиозные веяния. Иногородние, если они были талантливы и поступали к Флори на службу, встречали у неё благосклонный приём. Эти черты характера достались ей от удалённых на приличное расстояние родственников из Шотландии и Ирландии, избравших трудную профессию странников и пилигримов. Родичи ходили взад-вперёд по Тоскане, некоторые из них селились в пещерах и других малоудобных и труднодоступных местах. Одни проповедовали, другие творили чудеса. Некоторые из них становились мучениками, а кое-кто и святыми. Молва о деяниях и поступках родни достигала девичьих ушей Фло, будила её фантазию и тягу к чудесам.

Была ещё одна причина, по которой прямая наследница Древнего Рима (таковой Флоренция всегда себя считала и считает до сих пор, в отличие от тосканцев, которые относили себя к потомкам этрусков и презирали римлян за развратность; они с гордостью говорили: «Мы не такие, как эти ужасные пра-пра Цезарей: мы не строим прямые дороги, мы передвигаемся по извилистым тропам») проявляла благосклонность к странникам. Она обожала красивые вещи и украшения, так же как и её бабка – почившая в бозе Римская империя, – поэтому ей пришлись по душе начинания иностранных скитальцев по благоустройству Тосканы. По всей её территории они проложили многочисленные маршруты. Для защиты от палящего летнего солнца вдоль троп были высажены кипарисы и пинии, что чрезвычайно украсило суровый ландшафт и понравилось местным жителям. Они поддержали идею озеленения дикого родного края и по собственной инициативе стали засаживать склоны бесчисленных холмов виноградниками и прелестными оливковыми рощами. Совместные усилия пилигримов и пейзан полностью изменили внешность Тосканы и окрестностей Флоренции, придав им невероятную живописность, радующую душу, сердце и глаз.

Среди родственников Фло нашлись те, кто сильно подпортил её характер. И сделала это средневековая феодальная знать. Вокруг нашей цветущей красавицы аристократические отпрыски понастроили на всех близлежащих возвышенностях неприступные замки-крепости. Не признавая ничьей власти, они установили свои правила игры. В свободное от крестовых походов, рыцарских турниров, охоты и пирушек время благородные грабили всех подряд и страшно враждовали между собой, выясняя, чьи доспехи крепче и чья кровь голубее. По большей части все эти невесть что возомнившие о себе феодалы были безграмотны и плохо пахли, потому что редко мылись. Воды в замках на всех не хватало, её берегли на случай осады, ибо нередко крепости подвергались этому военному манёвру со стороны необузданных, свирепых и безжалостных соседей.

В какой-то момент Флоренцию достали бесчинства одуревших от безделья, запаха крови и золота феодалов. Одно дело, когда ты сама воинственна, коварна, жестока, непредсказуема и беспощадна, и совершенно другое, когда кто-то на тебя похожий тянет одеяло на себя. Никому не позволено соперничать с дочерью Юлия Цезаря, и Фло отдала пополанам (от popolo – народ) приказ насильно переселить нобилей (от nobili – благородный) в город. За благородными мальчишами-плохишами оставили их сельскую недвижимость и землю, на которой работали крестьяне, кормившие перевезённых в город господ.

Однако новоявленная знать и внутри флорентийских крепостных стен продолжала вести себя кое-как. Она и не думала отказываться ни от своего образа жизни, ни от дурных привычек. Новое место жительства белая рыцарская кость изуродовала однотипными каменными башнями, заменившими ей её неприступные загородные замки. Башни соревновались между собой, кто выше, а их владельцы – у кого денег больше. Частенько одна семья-клан располагала сразу двумя подобными укреплёнными сооружениями, соединявшимися переходом на уровне третьего этажа. В них хранили запасы еды, воды, вина, топлива и некоторые виды боеприпасов типа камней или бочонков с маслом и смолой, которые в разогретом состоянии выливались на головы врагов. В короткие мирные промежутки времени новоиспечённый горожанин-аристократ жил во дворце, а после очередной ссоры и враждебной стычки с соседями или пополанами немедленно перебирался вместе с домочадцами, слугами и вооружённой охраной в башни, где и отсиживался, пока не кончатся провизия и питьё. Время от времени семьи-кланы объединялись для ведения совместных враждебных действий против кого-нибудь. Подобное временное единение народ называл «башенными союзами». Продолжительностью они не отличались, потому что среди союзников немедленно начинались разногласия, перераставшие в вооружённый конфликт.

Как известно, дурной пример заразителен. И вот подзаработавшие на шерсти, мясе, зерне, торговле и ростовщичестве пополаны стали тоже строить себе башни и самозабвенно «дружить против кого-нибудь». Потом они ссорились и начинали заново, меняя, как и нобили, объекты ненависти и друзей по оружию.

Заговоры были любимым развлечением флорентийцев всех сословий. За небольшую плату всегда можно было найти приличного наёмного убийцу, который и задушит, и заколет, и отравит. В общем, любой каприз за ваши флорины.

С другой стороны, не следует забывать, что врагов кругом было немерено. Милан, Ареццо, Пиза, Сиена, Лукка, Прато, Пистойя… так и норовили отнять денежки и влияние. Приходилось держать ухо востро и армию наготове. Кроме своих местных врагов по Апеннинскому полуострову постоянно гуляли иностранные недоброжелатели – то испанцы, то французы; до них подобные военизированные променады совершались варварами и сарацинами на юге. А чтобы уж совсем нескучно было, несколько веков подряд папская власть сводила счёты с императором Священной Римской империи, вовлекая в борьбу католические народные массы, разделившиеся по интересам на гвельфов и гибеллинов. По сути, их противостояние соответствовало нашей затянувшейся гражданской войне красных и белых. В общем, скучать было некогда.

А как к происходящим средневековым событиям относилась Флоренция? О, она забавлялась изо всех сил. Ей нравились кровавые ужастики и триллеры типа девяти кругов дантовского ада. Она с нескрываемым удовольствием участвовала во многих военных действиях и кампаниях, интриговала, устраивала заговоры, писала сценарии политических переворотов и играла в них главные женские роли, примеряя на себя то республиканскую свободу, то военную диктатуру. Сегодня она заигрывала с одними, а завтра, нарушая данное вчера слово, вступала в опасные связи с другими. Она меняла возлюбленных и союзников быстрее, чем иная модница перчатки и башмаки. Кстати, на наряды и побрякушки Фло средств не жалела, тем более что её подданные дарили ей всё, что она ни пожелает.

– Хочу новые городские стены!

– Пожалуйте. Арнольфо ди Камбио к вашим услугам.

– Мне нужны солидные мосты через Арно!

– Извольте.

– А где богатые дворцы?

– Да сколько угодно!

– Не хватает рынков и дорогих лавок.

– Только кивните! Может быть, ваша душенька жаждет роскошных соборов и церквей? Так ведь Джотто, Брунеллески и прочие стоят в очереди. Разрешите приступить к строительству.

Ах, как Флоренция любила праздники, зрелища, многолюдные