структуры на съезде Сечевых стрельцов в Праге в июле-августе 1920 года. Общепризнанные историки Мирчук, Ковальчук, Субтельный, Навроцкий, Дарованец и т. д. не утруждают себя особыми архивными поисками истоков и причин создания УВО, что приводит к существованию различных версий зарождения организации, отличных от авторских и якобы приближенных к историческим реалиям.

Володимир Мартинец

В частности, один из них – М. Мартинец – выдвигает свою версию, а именно что после поражения правительства ЗУНР в военном противостоянии с Польшей и советской властью участники сохранившихся структур ССО решили, что надежды на помощь стран Антанты в решении вопроса ЗУЗ и восстановления ЗУНР оказались тщетными. Освобождение ЗУЗ от польских оккупантов возможно лишь при активном участии населения Галиции путём проведения террористических, диверсионных и саботажных акций в отношении польских государственных институтов и их представителей, а в перспективе и «народного восстания». Исходя из этого, как утверждает М. Мартинец, в течение короткого времени «львовская группа СС», установив контакты со структурами бывших «вояк» (военнослужащих) УГА, стала разворачивать организационную сеть тайной военной организации, на которую в будущем планировалось возложить руководящую роль в борьбе с польским оккупационным режимом. Создание такой структуры взяли на себя сотник (командир роты) Я. Чиж и сотник М. Матчак[31].

По мнению М. Мартинца, активная деятельность вновь образованной «воинской организации» проходила в автономном режиме без каких-либо контактов с эмигрантским правительством ЗУНР и Е. Коновальцем. Таким образом, «львовяне» создали собственную политическую структуру, оппозиционную правящему польскому режиму на ЗУЗ. Что касается воинской основы, следует отметить, что таковой она являлась только по названию, с учётом её участников, бывших военнослужащих УГА. По своей же организационной сущности это была националистическая, террористическая, подпольная организация, принявшая за основу своей деятельности такие виды подрывной работы, как террор, диверсии, шпионаж, грабежи, вымогательства и т. д.

С. Петлюра и Ю. Пилсудский. Винница. Май 1920 г.

При этом надо отметить, что никакой идеологической основы, программы своей деятельности указанная ВО не имела. А значит, и цель её деятельности, методы функционирования были неизвестны, а возможно, и чужды населению ЗУЗ, так как призывали его к жертвенности ради призрачных обещаний некой соборности всех украинских земель, о которых они и представления не имели. Что касается жертвенности, если не брать в расчёт молодое поколение, то она никогда не являлась некой национальной особенностью униата-галицая, не в пример православному украинцу. При этом не будем забывать, что после заключения Варшавского договора между Ю. Пилсудским и С. Петлюрой лояльное отношение населения Галиции к УНР было окончательно утеряно. И формировать на этой базе программные идеологически постулаты единой, неделимой и собороной Украины стало политически аморально и бесперспективно.

Представляется, что данное обстоятельство не могло пройти незамеченным для Е. Коновальца и сподвигло его к поиску путей легализации себя как одного из политических и военных лидеров ЗУНР в Крае, вынашивающего конкретные планы создать новую политическую, войсковую структуру и возглавить поход на Украину (обратим внимание в очередной раз – не ЗУЗ). Эти прожекты на фоне безуспешных попыток Е. Петрушевича и его правительства использовать Антанту для возвращения Галиции вполне могли рассчитывать на понимание и поддержку среди населения ЗУЗ и части украинской эмиграции. Однако говорить о желании полковника организовать вооружённую борьбу в Галиции с целью свержения польского режима у нас оснований нет по причине их исторического отсутствия. Е. Коновалец хоть и не был, возможно, мудрым политиком, но, по крайней мере, он был профессиональным военным и прекрасно понимал, что воевать с Польшей, за спиной которой стоят победители в Великой войне (страны Антанты), способен только политический самоубийца.

Об этом же ещё за год до его приезда в Край (ЗУЗ) писал Председатель Директории УНР С. Петлюра своему стороннику В. Прокоповичу в письме от 27 июля 1920 г.: «…Необходимо разъяснить Е. Петрушевичу и его приверженцам, что всякая террористическая акция (противопольская – О.Р.), к которой здесь (ЗУЗ – О.Р.) готовятся, не состоится до тех пор, пока мы здесь находимся». И далее пояснил, что в настоящее время врагом украинской государственности являются большевики.

Удивительная прозорливость С. Петлюры?!

Накануне решающегося съезда в Праге, провозгласившего создание ВО, главный атаман уже предвидит, чем будет заниматься будущая подпольно-террористическая структура, и предлагает ей переориентировать свой потенциал на большевиков! Что характерно, через три года политические «дороги» Е. Коновальца и Е. Петрушевича разойдутся, и всё из-за высказанной С. Петлюрой рекомендации. Полковник КСС был и остался приверженцем борьбы с оккупантами советскими, а не польскими, о чём диктатор ЗУНР стал догадываться только в конце 1922 года. Но было уже поздно[32].

Однако вернёмся к М. Мартинцу.

Интересным моментом его версии создания УВО является официальный факт, что деятельность «львовской группы» ССО происходила в полной оторванности и изоляции от контактов как с Е. Коновальцем, т. е. ЗУНР, так и от «надднепровских» политических кругов, т. е. УНР. Это заявление является достаточно неожиданным в свете вышеприведённых фактов. И всё же событие имело место быть, и подтверждение тому – резко негативная реакция со стороны эмиграционного правительства ЗУНР, которое расценило функционирование «львовской группы» как угрозу монополии влияния на галицкое население. В местной прессе появились многочисленные обвинения в адрес сечевиков в авантюризме, «полонофильстве», в стремлении захватить власть в Крае и т. д. Почему Е. Петрушевич позволил себе такой политический демарш против «львовской группы»?! Представляется, что он пребывал в убеждённости, что проходящие в Крае среди украинцев политико-социальные процессы монополизированы и управляются правительством ЗУНР в изгнании. Оказалось, что это заблуждение. Возможно, его кто-то дезинформировал по существу ситуации в Крае, отсюда такая резко негативная реакция на сообщение о «львовской группе».

Принимая во внимание изложенное, мы вправе предположить, что «ответственный» за Край по линии ССО и УГА Е. Коновалец или же умышленно дезинформировал диктатора и правительство, или же действительно сам был не в курсе происходящих на ЗУЗ событий в свете деятельности подпольной «войсковой группы».

Другим автором происхождения УВО является М. Ковальчук[33].

Его версия основана на утверждениях, которые в некоторой степени перекликаются с вышеприведёнными и базируются на переписке Е. Коновальца с А. Мельником и сотником И. Андрухом, а также на протоколе заседания Стрелецкой рады от 10–12 сентября 1921 года. М. Ковальчук в своём достаточно интересном исследовании утверждает, что на начальном этапе сеть УВО создавала «львовская группа» СС в составе: М. Матчак, Я. Чиж и В. Кучабский. Как и М. Мартинец, М. Ковальчук указывает, что контакты этих «львовян» с Е. Коновальцем практически отсутствовали до прибытия последнего во Львов