Шрифт:
Закладка:
Действительно, в этот день,18 июня, французы одержали крупную победу. Солдаты противника спугнули лань, и таким образом обнаружили свое местоположение. Близ Патэ французский авангард под командованием Ла Ира и Ксентрайля(Жанна сама хотела быть в авангарде, но её не послушали) немедленно атаковал не успевших как следует укрепиться лучников, и смял их. Победа была полной, хотя бежавший Фастольф и спас значительную часть армии. В плен попали Тэлбот, Скейлз, множество других известных дворян, около 2000 солдат было убито.
Французы же якобы потеряли не более пяти человек.
Известие о таком поражении шокировало английское руководство, говорят, что во время совета, посвященного событиям при Патэ некоторые даже плакали. Сам Бедфорд же объяснял, что все это «вызвано большей частью фанатичной верой и пустым страхом, что французы имели в ученицу и слугу Врага Рода Человеческого, названную Девой, которая использует много ложных очарований, и колдовство, результатом которого является не только уменьшение числа наших солдат, но и их храбрость, удивительно упавшая, и увеличение смелости наших врагов.»
19 Июня армия вернулась в Орлеан, и Жанна принялась немедленно уговаривать Карла идти на Реймс. Многие военачальники не соглашались с этим, предлагая действовать в Нормандии; но все же в конце концов было решено идти на коронацию. К армии присоединялось огромное количество добровольцев со всех областей страны, многие закладывали свое имущество и тратили последнее на этот поход. Страну словно охватила лихорадка, безумие, которым верхушка удачно пользовалась.
Наконец 27 июня большая армия выехала из Жьена.
29 июня, около Мезилье к ней присоединился сам Карл.
30 июня армия прошла мимо Оссера. Город отказался открыть ворота, но военачальники решили не терять времени и идти дальше. Прочие города сдавались без боя, в их числе Сен-Флорентен и Сен-Фаль. Задержка произошла только у стен Труа.
Армия прибыла к нему 5 июля. Город отказался открыть ворота, и начались бесконечные дебаты; оставлять в тылу столь сильную крепость было бы неразумно, правильная осада могла растянуться на месяцы. Наконец Жанна не выдержала и пришла на Совет сама. Вот что вспоминал Дюнуа: «Место, где король сначала остановился со своей армией, было под городом Труа; он там начал совещаться с знатью крови, и другими капитанами, и решить, должны ли они остаться перед этим городом, чтобы осадить это, или продолжить путь прямо к Реймсу, оставляя Труа в покое. Совет разошелся во мнении, и никто не знал, что решить, когда Жанна внезапно прибыла, и появилась в Совете. «Благородный Дофин, " она сказала, «приказывайте, чтобы ваши люди прибыли и осадили город Труа, и не теряйте более время в этих долгих совещаниях. Ради бога, прежде, чем пройдет три дня, я добуду Вам этот город переговорами или силой, и очень изумится сему ложная Бургундия. " Тогда Жанна, поместив себя во главе армии, разбила палатки, поместив их прямо напротив городских рвов, и выполнила много изумительных маневров, о которых не додумались бы и два-три опытных командира, работая вместе.(вероятно речь о насыпи, на которой разместили орудия) И так хорошо провела она (осадные) работы в течение ночи, что, на следующий день, Епископ и граждане прибыли все дрожащие и в великом страхе, чтобы предать себя в руки Короля. Впоследствии, стало известно, что в то время, когда Жанна сказала Королевскому Совету не обходить город, жители внезапно упали духом, и заняли себя только поиском убежища в Церквях.»
Город капитулировал 10 июля. Здесь произошло любопытное происшествие: когда Жанна вошла в город, испуганные горожане с ужасом смотрели на нее, и не знали чего ожидать. Некий брат Ричард, монах, известный своими проповедями о конце света и явлении Антихриста, недавно изгнанный из Парижа, подошел к Жанне, в сомнении, кто перед ним, ангел или демон, творя крестные знамения и разбрызгивая святую воду, и стал в некотором отдалении. Тогда Жанна сказала ему со смехом: «подойдите, я не улечу!». Вскоре этот монах стал ее ярым сторонником и проповедовал о святости Девы.
Следует упомянуть и о некоей пророчице Катрин Ла-Рошель, как сказали бы на Руси, «блаженной», которая встретилась с Жанной у Жаржо, и позже время от времени сопровождала ее. Вот что рассказала сама Дева на Великом Процессе:
«…Она сказала, что белая леди приходит к ней, одетая в золотые одежды, и наказала ей проходить хорошие города с геральдами и трубами, которые Король даст ей, и объявлять, что любой, кто имеет золото, серебро, или какое-нибудь скрытое сокровище, должен принести это немедленно: и те, кто не сделает так, и кто скроет что-нибудь, то она будет знать, и будет способна обнаружить сокровище. С этими сокровищами, она сказала мне, она заплатит моим солдатам. Я сказала Катрин, что она должна возвратиться к своему мужу, заботиться о ее доме, и воспитывать своих детей.
И чтобы иметь немного уверенности относительно ее миссии, я говорила об этом, или Святой Катерине или Святой Маргарите, которые сказали мне, что миссия означенной Катрин была простым безумием и ничем иным.
Я написала Королю относительно того, что он должен делать с ней; и, впоследствии я пошла к нему, и сказала, что эта миссия Катрин была только безумием и ничем больше. Однако, Брат Ричард желал оставить ее, чтобы работать; поэтому они оба вызвали мое недовольство, — Брат Ричард и она.»
14 июля открыл ворота Шалон, где якобы Жанна встретилась с земляками, и ответила на вопрос, как это она ничего не боится — «я боюсь только измены».
Наконец 16 июля армия вошла в Реймс, горожане которого торжественно вручили ключ от города. Вот что пишет об этом Монстреле:
«По прибытию лорда де Савез, горожане обещали ему, что они будут повиноваться королю Генриху и герцогу Бургундии до смерти. Однако, из опасения Девы, о мастерстве коей и чудесах, им говорили, они решили сдать себя королю Карлу, хотя лорд Шатийон и лорд де Савез пытались убедить их к обратному. Эти лорды, замечая их упрямство, оставили город Реймс; поскольку в ответ на их просьбы не переходить на сторону соперников, они использовали очень грубые и странные выражения.»
В счетах города сохранились свидетельства, что здесь Жанна виделась с отцом и дядей. Здесь же она продиктовала письмо герцогу Бургундскому, убеждая
