Галерея

Низкочастотный похожий на вой ветра шум нарушил покой пещеры, не знавшей ничего подобного не одну сотню лет. Резкий прерывисты звук шел откуда-то сверху и ознаменовал собой одномоментное осыпание грунта и камней. Нечто крупное с металлическими лапами, усыпанными многочисленными когтями и крючками, стремилось изо всех сил попасть сюда, аккуратно и «нежно» прорубая толстый грунт. Шумы и скрипы от бурильной ультразвуковой установки усилились. Очередное осыпание мелких камней и слабого крошащегося грунта не заставило себя ждать. В пещеру проник искусственный свет из-вне. Вначале это были узкие полоски-лучики от прожектора буровой машины. Затем с увеличением проема в потолке свет усилился, пока не заполнил собой всю широкую галерею.

Вытянутая подобно капле и слегка приплюснутая сверху и снизу 6-лапая машина, аккуратно, будто некое большое стальное насекомое, цепляясь за потолок и стены местами все еще крошащегося грунта, скользнула внутрь. Фонари машины тут же погасли, дабы не навредить возможным древним окаменелостям, пролежавшим тут без лучика света много лет. Почти стометровая вдоль и метров 70 в поперечнике овальная 40-метровая в высоту пещера представляла собой усыпанное камнями плато со сводами стен и потолком. Где-то с краю от него зияло то самое прорубленное отверстие, через которое и проникла сюда машина археолога Тамары Дивич.

– Ахренеть!

Возглас принадлежал выскочившей из кабины большой буровой подобной 6-лапому пауку машины оранжево-волосой Саннайи. Хронограф не успела ступить на грунт, как уже водила головой во все стороны, делая ночную стерео-съемку окружения.

– Может зажжем эту пещерку, Тома!? – воскликнула она, обратив внимание, как неспешно из кабины вылазит археолог.

Тамара так же осмотрелась по сторонам. Серый плотный комбинезон закрывал все открытые части тела. Анализатор на поясе помигивал зеленым светом, давая понять, что среда вокруг вполне себе дружелюбная и не несет угрозы. Проекционные очки на лице придавали ей некий статус и важность, а так же давали возможность видеть в темноте. Саннайя в подобном не нуждалась, потому что ее органично вписанный зрительный имплант вместо левого глаза справлялся не хуже, да и еще, вдобавок, вел сьемку.

– Нет! Ни в коем случае! И так уже засветили сюда во время бурения! … Очевидно, что тут есть останки, которые возможно не одну сотню лет не видели света. Жахнем иллюминацией, погубим все на корню.

– Ладно. Нет, так нет… Я терпимо все вижу и без подсветки.

Саннайя весьма уверенно принялась расхаживать вокруг машины, рассматривая окаменелости вокруг. Тамару же привлек внимание небольшой холмик впереди в сторону центра галереи. Она даже взобралась на спину своей 3-метровой машины, чтоб увидеть больше. Хронограф заметила, что та застыла в удивлении.

– Что? Что там такое? … Дай мне посмотреть.

Она подскочила к лапе паука, подтянулась и едва не сорвалась. Тома помогла ей, подав руку и подтянув наверх.

– Тебе, Сан, хорошо бы взять пару сеансов мышечного «Адаптека», чтоб быть в тонусе.

– Тфу-ты. Скажешь тоже… Я вполне сильная и так! … Тут просто гравитация высокая, вот я и устаю быстро.

Выпалив оправдания Саннайя осмотрелась и также замерла. Впереди сколько можно было увидеть стелился и изгибался тот самый холм метров 6 – 7 высотой у основания, вытянутый в длину на 70 – 80 метров и снижающийся к концу до метра.

– Ничего не напоминает? – спросила ее Тамара.

– А что мне должно это напоминать? … Похоже на гору какого-то минерала или отшлифованной каменистой породы… Я ж не археолог. Сравнивать не с чем.

Тамара молча посмотрела вниз в сторону открытого кокпита своей машины. Оттуда вылетел небольшой овальный подобный дыне дрон. Его полупрозрачные длинные крылышки ритмично работали, создавая весьма забавное жужжание, как у некоего крупного летающего насекомого. Рабочий дрон-исследователь неспешно приблизился к основанию холма и принялся обрабатывать его поверхность излучателем. Тамара получила первые данные ультразвукового сканирования от него прямо на проекционные очки. Саннайя тоже все видела через свой искусственный глаз, который проецировал ей полученную картинку прямо в мозг не хуже какого-нибудь нейро-шлема.

– Ого! Это ж чешуя, нет!? Крупная какая! – высказалась Саннайя. – Надо бы глянуть поближе!

Тамара следом за ней спустилась с робота и неспешно направилась к «холму». Грунт под ногами причудливо хрустел. Воздух был спертый и затхлый, но анализатор не настаивал на капюшоне защиты, значит «бризера» для дыхания было достаточно. Саннайя неспешно слезла и пошла следом за археологом. Когда они успели так сдружиться, Тамара уже и не помнила. Хотя дружбой это можно было назвать с натяжкой. Скорее обе они оказались «сестрами по несчастью». Тут на Парпланде про них забыли совсем. Месячный цикл их пребывания уже подошел к концу, а корпорация ГЛТК, которая организовала эту экспедицию, не торопилась забирать их обратно. Возможно именно это нерасторопность и принесла в итоге свои внезапные плоды при раскопках. Многочисленные пещеры, ходы и сообщения северо-восточных гор острова Ксил Парпланда были более-менее изучены еще в первые недели пребывания. Ничего в них особо интересного обнаружено не было. Как и многие другие планеты Парпланд посещали Черви, которые и проделали те самые многочисленные сквозные ходы и сообщения. Они же уничтожили все, что там было, если было.

Идея капнуть глубже пришла ожидаемо в силу появившегося в огромном количестве свободного времени. Саннайя напросилась сама, потому что, как казалось Тамаре, изнывала от скуки даже больше, чем она. Ко всему прочему хронограф здорово помогла утрясти на официальном уровне с преторианской администрацией. У Тамары же с представителями Альянса диалог как-то сразу не заладился. Вдобавок она в своих взглядах была на стороне местных, которые и сами ее допускали к своим делам, и делились знаниями о планете. А вот у Саннайи все было с точностью наоборот. Она, будучи именитым хронографом ГЛТК, любила яркие тусовки, публичность, драйв и движ. На унылом мрачном Парпланде подобное ей могли дать только огни Топ-Сити и обосновавшиеся там преторианцы. Тамара прекрасно понимала тоску и боль Саннайи. Будучи «неспящей» та вынуждена была искать себе забавы сутки на пролет, которые в Парпланде длились почти вечность из-за особенностей смены дня и ночи, которые не очень сильно отличались друг от друга. Тут скорее уместным было разделить на вечер и ночь. Только местные умели отличать закаты от рассветов в темных сумерках планеты.

– Посмотри сюда – подозвала Тома хронографа. – Снимай.

– Так это кристаллид! Я-то думаю, что за чешуя такая! … Его тут и вокруг много. Целые залежи там в пещерах над нами – выдала свое