Все три дамы были для меня просто карикатурными персонажами из фильмов Вуди Аллена – блонды, тщательно следящие за диетой, новинками косметологии, колонкой в газете «Советы сексолога» и витринами на шикарной Мэдисон-авеню. Прибавьте сюда шесть «силиконовых долин», три целлулоидные улыбки и, похоже, мой убитый вечер. Французский термин nature morte, или, по-нашему, «дохлая натура», довольно точно характеризовал атмосферу за итальянским столиком. Так вот, когда третий раз прозвучало сочетание «Харви Вайнштейн – негодяй», я решил за парня заступиться. От скуки или из чувства мужской солидарности, я уже не помню.

– Мне кажется, что идет открытый перебор и подмена понятий. Никто не заставлял этих девушек делать свою карьеру проторенным тысячелетиями путем. Мало того, они после всего чудненько позировали перед камерами, спокойно целуясь со своим любимым во всех смыслах продюсером и будущим негодяем. Здесь что-то не то. Если великий продюсер был им так противен, как они сейчас говорят, то выбор между минетом и работой за кассой супермаркета окончился бы безусловной победой розничной торговли.

Набираясь сил на ответ, девушки выпили.

– Если бы они не спали с ним, они бы не стали звездами?

– Конечно нет! Вот вы с ним не спали – ну и где кино, а где вы?

Маша-Мэй, кажется, первая начала понимать неоспоримость адвокатских аргументов и, еще выпив, тихо спросила сначала шепотом по-английски, а потом сама себя перевела на русский:

– Так что же делать?

Однако истинные американки держали удар покрепче.

– Это отвратительно, когда мужчина позволяет себе положить куда-нибудь свою грязную руку.

– Я был в туалете и одну руку помыл, – сказал я спокойно и положил свою небольшую пятерню на колено собачьей тезке. – Я в США не живу, поэтому можешь подать на меня в суд в Москве. Там тебя с таким иском ждут.

Девочки выпили. Иск в московский суд не готовился и совсем не собирался подаваться. Скорее наоборот.

– Мы положим конец этому произволу! – продолжала свирепствовать Ким.

В одной руке у меня была вилка, в другой – эксперимент в виде соседнего колена, переходящего в бедро, поэтому дотянуться до некореянки под столом можно было только чем-то иным. Например, ногой.

– А вы знаете, милые барышни, – продолжал я свою линию, – если бы не секс между продюсерами и актрисами, режиссерами и другими актрисами, неимоверного количества шедевров в мировом кино не состоялось бы вообще.

Девочки заказали еще выпить, а я разошелся во всю ивановскую, или, соблюдая географические координаты, во всю джоновскую.

– Не было бы альянса актрисы Софи Лорен и продюсера Карло Понти. Кстати, когда они познакомились, ей было шестнадцать, а ему – на двадцать с чем-то лет побольше. Не было бы шедевров итальянского кино, таких как «Брак по-итальянски». Не смотрели? Действительно, оно вам надо? А Стефания Сандрелли и Пьетро Джерми? (Кстати, ей не было и пятнадцати!) «Развод по-итальянски» – тоже нет? Ну ладно, не важно. А Орлова и режиссер Александров? А Пырьев и Ладынина? Кончаловский и список из двухсот имен? Это при тридцати фильмах гениального Андрона. Соответственно, при тридцати исполнительницах главных ролей. Остальные просто пробовались на всякий случай на эпизодические роли. В смысле пробовались Кончаловским… И хорошее кино делали. А у вашего Харви Вайнштейна вообще восемьдесят один «Оскар»! Если бы он снимал одних никуда не годных «страхуид» (как это будет по-английски?), на которых нет эрекции даже у статуи Христофора Колумба, то он бы получил восемьдесят один фиг, а не «Оскар».

– А почему все эти девушки не подадут в суд на продюсеров-негодяев? – не унималась биржевой работник. – Особенно ваши, эти… ну как их, вы сказали… Орлова, Ладынина и Софи Лорен. Мы тут в Америке за них заступимся.

– Хорошая идея, – ответил я. – Но я не берусь. А другого адвоката найти не могут. Все боятся.

Американки понимающе и сочувственно кивнули.

Сознание миссис Мэй под давлением тяжелого алкоголя и нелегких аргументов постепенно возвращалось в родную ментальность нашей Маши. Она наклонилась ко мне и, начисто потеряв манхэттенский акцент, деревенеющим языком сказала по-русски:

– С-с-санёк, познакомь меня со своим Вайнштейном. Я т-т-т-тоже х-х-хочу «Оскара». И тебе за знакомство т-т-тоже дам, когда хочешь. Не пожалеешь.

Я был польщен предложенными комиссионными, но, чтобы не разрушать идиллию, пока ушел от ответа.

– А в порнофильм вообще без этого не попадешь! Даже на маленькую роль, – неожиданно заявила набульканная до нижних век Джесс.

Ким с интересом посмотрела на подругу. Видно, что та открывалась для нее новыми гранями.

– Ну, это могут быть только репетиции. Все-таки я окончил ВГИК и кое-что в кинематографе понимаю.

Джесс пьяно замотала головой в знак отрицания – мол, точно не репетиции.

Девушки выпили.

– Нет, это хорошо, когда ухаживают. Но когда насилуют – плохо! – брокерша держалась из последних сил.

– Да кого он насиловал?! – начали возмущаться Мэй со знатоком кастинга фильмов для взрослых. – С ним вся Америка мечтала переспать!

Это был убийственный аргумент. Даже строптивая Ким замолчала, бой «Секшуэл харассменту» за нашим столом был окончательно проигран. Мало того, по лицу все той же Ким было понятно, что она сама совершенно не прочь пару раз «отхаразмиться» сегодня вечером. Но я был один и трезвый, а претенденток на харассмент было три, и все пьяные.

…Рассаживая безмозглых акул в местный Uber, я понял по их словам и поведению, что водителю такси сегодня повезет. Мы же с Машей поехали на отдельной машине. Знакомство с Вайнштейном было назначено на завтра.

Сутки спустя я встретился со своим закадычным приятелем, известным американским адвокатом, правда уже на пенсии. Вильяму было чуть больше восьмидесяти, и он был в том положении и возрасте, когда не боятся говорить правду.

– Дело Вайнштейна? Ты что, наивный, оно никакого отношения не имеет к сексу. Все срежиссировано. Харви был крупнейшим спонсором Хилари Клинтон и демократической партии. После выборов он не успокоился и по инерции продолжал борьбу. Все выступления голливудских звезд, таких как Роберта Де Ниро, Шер, Джулианны Мур, Скарлетт Йоханссон, Алека Болдуина и других, все было сделано по настоянию гуру Голливуда – продюсера Харви Вайнштейна. Белому дому это в конце концов надоело, и они решили ударить. Сильно и больно. Надо было показать, что весь шоу-бизнес прогнил и там одни извращенцы. Первых двух прижали выбором: или тюрьма за нелегальную покупку «хорошо приподнятого настроения», или наезд на Харви. Ну, а потом пошло-поехало. Теперь очередь за журналистами. Следи за развитием событий, хоть твоя Москва и далеко.

Через несколько часов, засыпая в удобном кресле «Аэрофлота», я думал, что, конечно, я не Вайнштейн, но своих бывших я все-таки в жизнь вывел. Четыре балерины, вице-президент швейцарского банка, два модных дизайнера, две журналистки, владелица большой галереи, две певицы, несколько известных актрис (даже одна народная), одна укротительница тигров, пара теле- и радиоведущих, мэр небольшого города, какое-то количество адвокатов, три судьи городского уровня, одна – верховного и даже работник Генеральной прокуратуры. И как же хорошо, что я вне политики! Потому что такой «Харассмент» нам не нужен…