что-то нехорошее, но увидев мой злой взгляд, отмахнулся.

— Ладно, и так сойдёт. Надеюсь, пока за твоей мелкой личностью никто чужой не наблюдает. — Парацельс указал на безоблачное красноватое небо.

После этого я перехватил камень получше и побрёл к валуну. Мёртвый призрак парил со мной рядом, ни на шаг не отставая.

Добравшись до многотонного куска камня, я обошёл его по кругу, ища, как на него взабраться, чтобы осмотреться с девятиметровой высоты. Мёртвый архимаг наблюдал за моими действиями и почему-то недовольно качал головой.

— А голова не отвалится, от такой яростной качки? — спросил я, нарезав третий круг.

— Не, у призраков голова не отваливается. Сварог, ты на меня внимание не обращай, а лучше води свои хороводы дальше и упорно ищи как на каменюку забраться — проворчал Парацельс издевающимся тоном. — А когда нагуляешься вдоволь, вспомни, что ты божественная личность. А когда ты это вспомнишь, зачерпни немного энергии из личного хранилища с накопленной силы, разгонись и запрыгни на этот чёртов валун.

— Здесь до ближайшего уступа почти пять метров — сказал я и указал на покатую площадку.

— Вот именно всего десять локтей. Давай прыгай и не долби мою мёртвую голову! — раздражённо потребовал Парацельс. — А то с драконихой он справился. Вылетел из-за облаков, и долбанувшись об землю, выжил, а здесь на камушек он запрыгнуть не может!

Выслушав крики, я опешил от неожиданного наезда. Потом закрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. И как только получилось это сделать, я действительно почувствовал, что где-то внутри меня имеется скрытый и, по всей видимости, огромный резервуар. А в нём хранится сила.

Конечно, энергия там едва плескалась на самом донышке, но всё-таки что-то там имелось в наличии. Кроме этого, я явственно почувствовал, источник силы, прямо сейчас приносящий малюсенькие крупицы энергии откуда-то издалека, возможно, из моей прошлой жизни. И я даже услышал, как скопившаяся энергия звонко капнула на дно хранилища.

Я представил, что зачерпываю совсем немного силы, затем открыл глаза и, не обращая внимания на боль в суставах, рванул к валуну. А когда, наконец, решился на прыжок, внезапно почувствовал, как сама каменистая поверхность пустыни, буквально отпружинила от ног, словно натянутый батут и отправила тело в полёт.

Взлетев немного выше, чем требовалось, я с разгона приложился плечом о каменюку и чудом приземлился на нужный уступ, находящихся на высоте пяти метров.

Дальше покатые уступы шли лесенкой, так что я легко взобрался на вершину обточенной ветрами бурой каменюки, которая когда-то очень давно была скалой, а ещё раньше настоящим горным кряжем.

— Вот так и со всеми нами, стремишься к чему-то, растёшь над собой, а потом ветер времени стачивает всё в песок — проговорил появившийся рядом призрак архимага, будто прочитав мои мысли. — Ну Сварог выбирай, куда идти. И запомни, этот выбор очень важен — добавил он.

Я огляделся по сторонам и, ничего, кроме каменистой, красно-бурой поверхности пустыни не увидел. Хотя нет, хорошенько присмотревшись, заметил сразу в нескольких направлениях, виднеющиеся на горизонте, странные засветы.

Вспомнив, видок сверху, догадался, что это те самые стены, между осколками миров. Выбрав первый попавшийся засвет, я указал на него.

— Туда пойдём — неуверенно пробурчал я.

— Ага, конечно. Сейчас только специальные пустынные шлёпанцы одену и сразу потопаем — сказал Парацельс и опять недовольно замотал головой. — Если собрался идти туда, то знай, там в четырёх ночных переходах отсюда, граница пустыни, а за ней осколок горного массива. Скажу сразу, там повсюду заснеженные горные вершины и перевалы, простилающиеся на сотни имперских лиг. А ещё где-то там приземлилась раненная тобой дракониха и сейчас зализывает свои раны. Я думаю, она будет очень рада тебя учуять и обязательно попробует ещё раз тебя убить.

— Ну и куда тогда мне идти? — спросил я, сразу смекнув, что встречаться с драконихой мне точно не хочется.

— Конечно, туда — проговорил Парацельс и указал на один из двух засветов, находящихся ровно в противоположном направлении. — До вон той границы пустынного осколка, даже если неспешно, то идти всего пять часов.

— И что там находится за той границей?

— Ещё один осколок, немного больше этого. Зелёный от лесов и полей. А ещё я видел там длинную реку и несколько городов на её берегах. Судя по архитектуре, скорее всего, людские поселения. Я думаю это самое перспективное направление движения, для такой примитивной божественной личности, как ты. Ну всё, давай Сварог спрыгивай и догоняй — проговорил Парацельс и исчезнув, появился у подножья каменюки.

Прыгать с десятиметровой высоты я не стал, а вместо этого вернувшись тем же путём, соскочил с пяти метров. Приземлившись на согнутые ноги, по вколоченной в сознание привычке, ушёл в перекат, и только снова поднявшись, понял, что по ощущениям спрыгнул с высоты табуретки.

Отряхнувшись, подошёл к Парацельсу и указал ему на каменюку.

— Послушай мертвяк, а на хрена ты загонял мне насчёт выбора пути и заставил туда забираться, если заранее знал, куда именно надо топать? — упрекнул его я.

— Как на хрена? Всё же просто. Если бы я не заставил тебя туда запрыгнуть. То ты бы так и не научился нормально прыгать. Ничего Сварог, придёт время, и я тебя ещё и бегать научу — проговорил хитрый мертвяк и повернувшись спиной, неспешно поплыл в нужном направлении.

Глава 3

Первые шаги

Всю дорогу, пока мы топали по пустыне, Парацельс, не затыкаясь, болтал про драконов. Из его россказней я выяснил, что есть древние рода драконов, способные обращаться в людей. Ещё имеются сотни разновидностей диких, полуразумных и совсем не разумных летающих тварей. А самые сильные из них, драконорожденные, полумифические драконы времени и пожиратели миров. Он поведал, чем опасны разные виды драконов для таких, как я, и прочитал целую лекцию об их нравах и повадках.

— С разумными драконами вообще лучше не связываться, они кидалы ещё похуже Джинов. Да что взять с хвостатых пресмыкающихся, которые накопленную силу хранят в золоте. Запомни Сварог, любой, кто над златом чахнет, точно тварь продажная.

— Судя по твоей расшитой рыжьём одежде и золотых висюльках на шапке, ты при жизни подобным тоже не гнушался — проговорил я, указав на покрытую золотом папаху Парацельса.

— Да, каюсь, был грешен, но это теперь всё в далёком прошлом. Теперь я перевоспитался и готов питаться одной манной небесной —