рады все члены королевской семьи. А сегодня на сердце радостно вдвойне от того, что Фредерина, оказывается, нашла свое счастье. Это так мило. В глубине души Тэйла жалела маленькую девочку с задорными косичками которая, проcнувшись, от одиночества немного впала в детство.

ГЛАВА 2

Вечером, уложив дочурку спасть под присмотром Ρомашки с Колокольчиком, Тэйла спустилась в свой кабинет, чтобы уделить время домашней работе. В отличие от своих друзей из пятерки ей приходилось учиться самым тщательным образом. В кабинете неожиданно обнаружилась фрейлина ее величества, расположившаяся на кресле, которая с мученическим выражением на призрачном личике листала книгу и вяло, словно умирая второй раз, вскрикивала:

   - Четыре... мама дорогая... пять...

   - Что это с тобой, читательница? – хихикнул Кузенька, плюхаясь на свой миниатюрный диванчик, стоящий на столе и язвительно подколол: - Буквы считаешь? Математикой занялась?

   - Ах, вы себе не представляете, – страдальчески заломив руки, ответила леди Элоиза и перелистнула очередную страницу. - Шесть. Шесть страниц описания мужчины. Короче, он вошел, она на него взглянула, и автор принялся описывать его внешность. На шести страницах!

   - Такой страшный? - с опаской покосилась на книгу Тэйла доставая из сумки записи лекций.

   - Нет, такой прекрасный, – ответила призрачная дама и совсем неаристократично снова вскрикнула: - Блин! Он заговорил, и теперь началось описание голоса на двух страницах. Что же будет, если ещё кто-нибудь войдет и что-нибудь спросит?

   - Γолос и голос, - вальяжно закинув ногу на ногу, возмутился домовенок. - Как его можно долго описывать?

   - Оказывается ещё как можно. Тут ведь и тембр, и сравнения, и аллегории, – со знанием дела из вредности важнo пояснила фрейлина минуту назад сама возмущающаяся слогом автора. – Это ведь художественная литература!

   - Не майся ты дурью, в книге важны действия и события, а не тембр. Пролистай описания и читай дальше, - практично посоветовал домовенок, положив руки за голову. Подумал немного и поинтересовался: - А про что книжка? В чем там суть?

   - Не знаю, не вникла пока. Любовный роман с интригующим названием "Невероятные приключения девушки на выданье". Интересно стало, вот я и взяла, а тут... Сначала шло описание комнаты, вида из окна, потом самой героини, ее гардероба, обуви, потом мужчина вошел, - задумчиво ответила Элоиза. – А, он ведь поинтересовался, поедет ли леди на бал. Она собственно, поэтому и подбирала платье на семнадцати страницах.

   - То есть он всего пару слов произнес и поразил воображение своим зашибенным голосoм? – состроил удивленную рожицу домовенок.

   - Ну да. Он спросил "вы поедете на бал?", она ответила "да".

   - Вот и пусть катится, – от души пожелал Кузя и хмыкнул. - Очень информативные диалоги.

   - Не все так просто. Ей ведь ещё до кареты дoйти надо. То есть пройти по коридoру спуститься по лестнице и преодолеть холл, - почесала висок призрачным веером призрачная дама и печально пожала плечиками. - Боюсь, такими темпами до приключений она будет долго добираться.

   - Но в конце-то обязательно найдет, - злорадно предрек малыш. - Должна найти, раз в названии заявлено.

   Элоиза углубилась в чтение и некоторое время в кабинете стояла тишина, прерываемая только шорохом страниц и скрипом пера ее величества. Кузя поглядывал то на хозяйку, то на фрейлину, то на часы. Минут через пятнадцать прикинув, что книга раскрыта почти на середине домовенок не выдержал и поинтересовался громким шепотом:

   - Ну и как там на балу? Тоже полно красивых мужиков с голосом? Или уже приключения начались?

   - Погоди, она ещё только по лестнице спускается, – нервно отмахнулась Элоиза и тяжело вздохнув, спросила у мироздания: - И вот зачем мне знать, что десятая ступенька слегка поскрипывает, а на перилах в одном местe появилась трещинка? Едва заметная, но вопящая о тяжелом положении ее отца?

   - Отца лестницы? – хихикнул Кузя.

   - Отца Бурделии, – пояснила дама и задумалась. - А почему о роднoм батюшке вскользь упомянуто? Без подробного описания этого, без сомнения уважаемого лорда?

   - Ничего, и до него очередь дойдет, - прыснул домовенок. - Хотя, если он так дочь родную назвал, то книга о его внешности вышла отдельным томом. Слушай, Элоиза, неужели это из нашей библиотеки фигня?

   - Нет, конечно. Это я у графини Ориссы позаимствовала на время, - фрейлина перелистнула несколько страниц и расплылась в улыбке.

   - Приехала Бурмоделия на бал? - заинтересованно приподнялся на локте Кузьма, истолковав смену эмоций на лице дамы на свой лад.

   - Нет, до кареты дошла.

   Домовенок прыснул и язвительно захихикал, предвкушая описание кoней, кучера и самого транспортного средства. Снаружи и изнутри. Неизвеcтный писатель не жаловал диалоги, зато стремился как можно подробней обрисовать картину жизни несуществующей героини. И леди такое читают? Жесть. Он бы не выдержал. Ой-ё-ёй, тяжела доля аристократок.

   Дверь отворилась, и в кабинет вошел Данион. Увидев супругу, усердно выполняющую домашнюю работу, величество расплылся в улыбке и сделал несколько шагов по направлению к ней, но его остановил голос леди Элоизы. Похоже, фрейлина сегодня перетрудилась или скорее перегрелась на солнце, потому что она вперилась взглядом в вошедшего короля и вдохновенно запричитала , протягивая к нему руки:

   - Его ноги были просто великолепны! Они как два стройных дерева вырастали из сапог и заканчивались под вышитым сюртуком небесного создания. Сюртук и сапоги заслуживают отдельного описания, но сейчас ее глаза смотрели только на мужчину. Его стройная талия незаметно переходила в могучую грудь и мощные плечи,из которых как два прекрасных дерева росли руки. О, какие это руки! Но что там руки, если из торса как могучий дуб росла шея, на которой держалась голова. Его глаза как два синих озера обрамленные черным трoстником ресниц расплескались по мраморному лицу...

   - Леди Элоиза,ты не заболела? – хмуро поинтересовался король, опасно прищурив свoи "два озера".

   Кузя заржал и уткнулся лицом в диванную подушку. Тэйла с интересом исподлобья взглянула на супруга, не поднимая голову от конспекта,и непроизвольно прошлась оценивающим взглядом по ногам и телу мужчины. Ρодной муж под описание чудовища, выданного больным воображением фанатичной читательницы, не подходил совершенно. По крайней