Сергей откинулся на сиденье и с удовлетворением наблюдал за дорогой. Кажется, они сумели выбраться из болот. А будущие трудности пока не казались такими уж страшными. Да и правда, с чем могут не справиться четверо взрослых вооружённых мужчин, прошедших армейскую службу?

***

– Ну, рассказывай, как вы тут одни оказались? – потребовал Матвей после завтрака.

– Началось всё месяца три назад, – вздохнув ответила Алёна. – Умные люди сразу, как только услышали, что вирус границу перешёл в Красноярском крае, собрались и уехали. Оно и правильно: какая там между нами граница, название одно. Когда правый берег Лены корейцам отдали, они образовали свой анклав. Новая граница прошла по трассе Тында-Нерюнгри – Якутск, но оборудовать её не успели. Посты пропусков только поставили. Так что народ туда-сюда ещё ходил. Ну и вирус с ним вместе. Конечно, все важные месторождения у нас остались. Но всё равно: земля-то уже не наша. С другой стороны, и азиатов жалко: совсем без родины остались и корейцы, и японцы. Весь Дальний Восток, Приморье особенно, под воду ушёл. Что тут сделаешь?! Конечно, им тут не по климату, но куда деваться? А тут ещё вирус!

Тогда Красноярский край свои границы закрыл, а у нас тоже эвакуацию объявили. На Алтай. Давно уже поговаривали, что туда вирус не пустят. В случае чего там отсидятся все, кто сможет добраться. Всем в срочном порядке стали чипы ставить. Это новая армейская разработка против любых массовых инфекций и вирусов. Чип сразу реагирует на вирус в организме. Начинает пищать.

Лена задрала рукав тёплой кофты и показала Матвею запястье, поднимая руку повыше, чтобы он увидел издалека.

– Ладно, потом посмотрим, – отмахнулся тот.

– А где-то месяц назад объявили приказ о всеобщей эвакуации, – продолжила молодая женщина. – Вся Западная Сибирь: Омск, Новосибирск, Томск, Кемерово, Барнаул, Горно-Алтайск наглухо закрылись ото всех. Но всех чипировать не успели, а вирус обнаружили на наших восточных границах. Сразу паника началась. Говорят, под Барнаулом несколько линий кордонов установили по всем направлениям, чтобы никого на чистую территорию не пропустить.

– А про чипы больше ничего не говорят? – спросила Настя. – Ну, там маячок, слежка?

– Не слышала, – растерялась Алёна.

– Но всё может быть, – многозначительно заключил Матвей. – Ладно, девки, не вижу я ничего опасного в Алёнке. Давайте так, после обеда потихоньку двинемся. Нечего тут время терять. А пока про себя расскажи. Как получилось, что одна осталась?

– Что тут рассказывать, – опять вздохнула Алёна. – Организованно вывезли только чиновников и их семьи. Остальные своим ходом. У меня машины нет, мы с Захаркой пешком пошли. Нас таких безлошадных море было. У меня коляска была Захаркина. Продукты, вещи на первое время. Много-то не возьмёшь. Да украли её у нас на первой же ночёвке. Хорошо хоть дальше наш путь разошёлся. Все кольца и серьги свои поменяла на хлеб и кашу. Добрые люди поделились. – Настя на этих словах хмыкнула, а Матвей покачал головой. – Вся масса на юг, а мы и ещё несколько семей на запад. Я надеялась до родителей дойти и с ними вместе уходить. Но вторая ночь у нас была уже в пустом селе. Так и думала, что родители тоже ушли. И правда, на следующий день дошли до Крутоярки, а тут никого уже и нет. Вот целую неделю боялись выйти. Два раза заходили в деревню недобрые люди. Им продукты не нужны были. Искали золото, оружие, технику бытовую. Мы прятались. А тут вы, прямо счастье нам, – закончила молодая женщина. – Вы не бойтесь, я не буду обузой, – вновь заверила она.

– Да, чего уж там! – махнул рукой Матвей. – Идите с нами, какая беда!

И после обеда их небольшой караван снова тронулся в путь уже с новыми спутниками. Следующая деревня – Медведково была уже в тридцати километрах. Здесь в глуши деревни вообще были редкими. Народ-то селился вдоль трасс, да и сами трассы прокладывали там, где смысл есть. А здесь для кого асфальт класть? Вот и жили люди в таких углах по старинке.

Несмотря на медленный ход обоза и усталость, никто не роптал. Захарку устроили к деду в телегу между тюками, а Алёна села к Насте в машину. Но не проехали они и половины пути, как Матвей резко дёрнул вожжи, и Гнедок остановился, укоризненно покосившись на хозяина, мол, кто же так резко тормозит?

Но Матвею было не до Гнедка. Прямо посередине дороги сидели двое пацанов лет по пятнадцать – семнадцать. Может, чуть старше, по виду не определишь толком. Бледные, худые, заморенные. Грязные одёжки, казалось, век не знали стирки, как сами пацаны – мытья. Они были настолько слабы, что равнодушно встретили глазами Матвея и даже не пошевелились на его окрик:

– Эй, пацанва, живы?

Настя заглушила машину и вышла посмотреть, что за остановка у деда. По новой, появившейся ещё с пасеки привычке, держала руку на поясе, где у неё был закреплён пистолет. Алёна тоже вышла на помощь, если что. Увидев парнишек, женщины остановились, не зная пока, что предпринять.

– Я подойду, – первой решилась Лена. – Я умею, а щиток и перчатки у нас есть.

– Спирт нужен? – спросила Настя.

– Давай, чтобы я после них смогла себя протереть и щиток, если что.

Матвей, слушая сейчас девушек, подумал, что девки спелись и вроде приглянулись друг другу. А это хорошо. Но, в целом, ситуация начала его напрягать. Собирать под своё крыло сирых и убогих он как-то не рассчитывал. Но… не бросать же их на произвол судьбы?! Если они встретились на его пути и нуждаются в помощи, как пройти мимо?! Объехать и сделать вид, что не видел? Не получится, совесть заест. «Ладно, – вздохнул про себя Матвей. – У нас Ночка есть. Вон Настя горевала, куда молоко девать. Такими темпами скоро будет спрашивать: где ещё взять, – усмехнулся про себя Матвей и начал распрягать Гнедка. Ехать дальше уже не получится: вечер близко, пацанов опять же надо обиходить. Э-эх, что за херня приключилась с миром?! Вся жизнь у людей порушена в один миг. И не знаешь, что тебя ждёт. Э-эхх!

Лена между тем подошла к ребятам и внимательно осмотрела их вначале глазами. Затем каждого взяла за руку и посчитала пульс, потребовала по очереди показать языки. Ребята слушались, но выполняли всё вяло, с усилием.

– Что последнее ели? – строго спросила Лена.

– Мы давно не ели, – едва шевеля языком ответил один. – Хотели в Медведково зайти попросить пожрать, хоть что-нибудь. А они стрелять сразу стали. Крикнули, чтобы мы валили оттуда. Они никого к себе не пускают. Мы в лесу ночевали. Голодные. А там ягоды были, мы и съели-то по две-три не больше, а нас выполоскало будь здоров и сейчас всё болит внутри, а Петька и сознание терял. Недавно только в себя пришёл.

– Дядя Матвей, – крикнула Лена. – Нет у них вируса, ручаюсь. Голодные сильно и отравились волчеягодником, скорее всего. Воды надо, чтобы выполоскало их получше и молока потом, анальгетик и но-шпа, если есть.

– Найдём. – кивнула Настя. – Ладно, ты с ними повозись пока, а я помывку им приготовлю. Речку только что проехали, таз большой есть, воду на костре нагрею. Потом уж где-нибудь баньку сообразим, а пока так, по-походному.