Шрифт:
Закладка:
— Мой фюрер, но объявлено о приезде русского министра иностранных дел…
— Ко мне и чешский президент Гаха приезжал накануне выступления наших дивизий против его страны. От этого ничто не меняется, Герман… Наш путь — на восток!
Гитлер снова подошел к глобусу. Повернул его.
— Здесь очень много земли, Герман. Русские слишком долго пользовались раздробленностью Европы. Это несправедливо. Я поправлю историческую ошибку и загоню этот народ в дикие степи. Пусть живут там с верблюдами. А русского министра мы здесь послушаем. Может быть, удастся их натравить на Англию… Это было бы идеально. Но на восток нам предстоит идти, Герман, в любом случае. Кстати, ты знаешь, что представляет собой остров Таити? Такое экзотическое название… Может быть, послать туда пару воздушно-десантных дивизий генерала Штудента: пусть займут остров и тревожат коммуникации англичан, как ты считаешь?
Геринг чуть не расхохотался. И этот сумасшедший стоит во главе рейха… Если б не пес Гиммлер, Германия уже бы наверняка получила другого, более умного фюрера. Мало приятного иметь вождем шизофреника… Но вслух сказал другое:
— Вы гениальны, фюрер… Это блестящая мысль…
— Нужно будет сказать Браухичу и Гальдеру, — бормотал Гитлер, повернувшись узкой сутулой спиной к рейхсмаршалу, — пусть разработают план… Я назову его «Пальмовый лист». Да-да… Две дивизии Штудента обеспечат оборону… И мы ударим Англию по самому чувствительному месту, а там — Индия…
Геринг тихо вышел из кабинета. Когда он надевал плащ, в приемную быстро вошел Гиммлер. Рейхсфюрер СС был встревожен. Увидев Геринга, он подошел к рейхсмаршалу.
— Не ожидал, Герман… не ожидал! Что было бы, если б я стал вмешиваться в сферу вашего министерства? Это нечестно. Я накажу Небе за то, что он выдал секретные документы…
— Вы, как всегда, торопитесь, Генрих… — любезно сказал Геринг. — Вы забываете, что я, кроме всего прочего, еще и председатель Верховного суда рейха. И я вам не позволю расправляться с моими людьми…
— Послушайте, Герман, речь идет о резиденте английской разведки. Вы пригрели его у себя под крылышком…
Геринг побагровел.
— Вы о ком говорите, рейхсфюрер?
— О вашем советнике Эккерте. Он работает на англичан.
— У вас есть доказательства? — ехидно спросил Геринг. — Нет? Тогда я вам вот что скажу: подозревать Эккерта могут только кретины из вашего гестапо. Я знаю его двадцать лет, и за это время он оказал фюреру столько услуг, сколько не окажет за всю свою жизнь десяток ваших шерлокхолмсов… Если раньше я хотел ограничиться жалобой на вас фюреру, то теперь я потребую расследования партийного суда, и берегись, Генрих, вам никто не позволит безнаказанно шантажировать и истреблять правоверных национал-социалистов.
Гиммлер побледнел.
— С вами нельзя пошутить, Герман… Я поверил этому мерзавцу Небе… Ему показалось, что ваш советник ведет себя слишком заносчиво и подозрительно. Но он поторопился, вообразив, что этот Ульрих — связной и везет с собой очередную посылку. А тут еще в Стокгольме появился один журналист, в котором опознали офицера военно-морской разведки англичан, работающего под командованием адмирала Годфри… Я дал разрешение взять этого Ульриха. Но кто знал, что у него сердце… Кстати, мои ребята достали в Париже несколько приличных картин мастеров семнадцатого века. При определенной ситуации я с удовольствием уступил бы их вам… Безвозмездно… Итак, мне прислать вам эти картины?
Геринг усмехнулся:
— Ладно, присылайте… Только смотрите… Если Эккерт пожалуется еще…
— Исключено, Герман… Я скажу, чтобы Небе извинился перед ним. Пусть сам расхлебывает. Вот болван!
Он козырнул Герингу и прошел в кабинет Гитлера. Рейхсмаршал решил еще раз заглянуть к Бургдорфу. Когда он поднимался по лестнице, мимо пробежал Гюкше с какой-то бумажкой в руках. Когда Геринг вошел к Бургдорфу, тот читал записку.
— Ну что нового? — спросил Геринг.
— Фюрер приказал послать опытного офицера в Африку для развертывания там партизанской войны против англичан. — Бургдорф недоумевал. — Вот тут он написал название страны, но я никак не разберу его почерк. — Бургдорф протянул бумажку Герингу.
Рейхсмаршал взял бумагу. Он долго вчитывался в каракули фюрера, пока наконец не догадался, о какой стране шла речь.
— Здесь написано Танганьика…
Бургдорф пожал плечами и начал искать что-то в своих бумагах. Геринг ушел, оставив его в состоянии недоумения и удивления. Сидя в машине, рейхсмаршал думал о том, что завтра фюреру может взбрести в голову высадить десант во льдах Южного полюса, и вся сложная военная машина германского Генштаба начнет претворять эту директиву в жизнь. Если б он был фюрером… Впрочем, сегодня он был уверен, что такой день настанет.
…Выпивка с Беппо затянулась. Вместо спланированных сорока минут Эккерт потерял около полутора часов. Но не жалел об этом. Беппо, хлебнув мартини, стал разговорчивым, и Эккерт узнал от него кое-что, компенсировавшее потерю времени.
Так, Беппо рассказал о странностях характера начальника Третьего отделения оперативного отдела полковника Гертса.
— Он чужд национал-социализму, Фридрих, — разглагольствовал Беппо, — он из либералов. Если б рейхсфюрер не знал его как хорошего летчика времен Первой мировой войны, он бы уже давно был в концлагере, а не работал бы в министерстве. И еще вот что, Фридрих: в тридцатом году Гертс был редактором газеты «Теглихе рудшау», а вы сами знаете, кто там публиковался… Скрытые марксисты… вот кто… А теперь этот человек занимает такой пост. И вообще я считаю что в нашем министерстве слишком много бывших либералов. У меня в отделе работает обер-лейтенант Шульце-Бойзен. До взятия нами власти он был издателем журнала «Гегнер». Я не верю ему… но у него связи… Его поддерживает кто-то из Генштаба. Вот с кем мне приходится работать, Фридрих…
Только около двух часов дня Эккерту удалось отделаться от надоедливого Беппо. Секретарша сообщила ему, что уже дважды звонил группенфюрер Небе и спрашивал, когда будет господин Эккерт. Он просил сразу же сообщить ему о приходе господина Эккерта. Что скажет по этому поводу шеф?
Эккерт разрешил позвонить и сообщить о своем приходе группенфюреру. Буквально через три минуты после долгого телефонного звонка хрипловатый мужской голос вежливо сообщил господину Эккерту, что с ним будет лично говорить группенфюрер Небе.
— Господин Эккерт? — Голос Небе был почти дружеским. — Мы с вами наделали кучу
