– Что? А, нет, мы просто друзья.

– И где же сам Канто? – Старик посмотрел в сторону входной двери, а потом опять перевел взгляд на Онджо.

– А, ну… У Канто не получилось сегодня прийти. Он сказал, что не может с вами связаться, поэтому я пришла вместо него.

– Вот как? Ты присядь. А почему он не смог? С Канто что-то случилось?

– Нет, что вы! С ним все хорошо, просто у него сегодня возникло срочное дело, и он никак не мог вырваться…

– Вот оно как… А вы с ним близко дружите? Как так вышло, что он раскрыл тебе свое прозвище?

Стоп. О чем это он?

«Чего? Прозвище?» – чуть было не вырвалось у Онджо.

Старик спокойно продолжал говорить, не обращая внимания на круглые от удивления глаза Онджо:

– Мне очень нравится имя Канто, но этот негодник его ненавидит. Помню, когда он впервые пошел в школу, вернулся обратно весь в слезах и начал требовать немедленно сменить ему имя. Видите ли, дети обзывали его Консервной Банкой[9]. Так и прилипло потом к нему. Я тогда выслушал его и тоже подумал: негоже ведь, если моего драгоценного внука Консервной Банкой будут дразнить? А он еще принялся угрожать, что, пока имя не сменит, ни в школу не пойдет, ни есть не будет. В итоге пришлось поменять. Стал Кынсоком. Даже в семейном реестре переписали, хах. Кынсок у нас такой, упрямец каких поискать. А Канто его называл только я. Кынсок сказал, что ему жалко совсем отказываться от имени, которое дедушка придумал. И разрешил мне продолжать звать его Канто. Только мне одному, даже матери с отцом запретил. Но оказывается, теперь есть кто-то еще, кому такое позволено. Я удивлен и очень рад.

Большинство клиентов не раскрывают свои настоящие имена. Поэтому, получив запрос от некого Канто, Онджо слегка удивилась. Но у клиента были свои причины использовать имя, причинившее ему столько боли. Имя Канто – единственный ключ, который способен открыть путь к сердцу старика, сидящего напротив Онджо. Имя это или секретный код – в любом случае теперь ей оставалось полагаться лишь на эти пять букв. Онджо было немного стыдно перед Канто, но, повторяя про себя его имя, она так и слышала, как в голове гремит консервная банка.

Клиент по имени Канто попросил Онджо вкусно пообедать с его дедушкой в ресторане «Гриль у озера». Он особенно настаивал на том, что поесть нужно будет именно вкусно. Канто сказал, что есть нужно не только руками и ртом. Он поставил условие задействовать также глаза, уши и сердце, а главное – непременно есть вкусно. Помимо этого, он сообщил только то, что имя Канто позволит Онджо сразу сблизиться с его дедушкой. Все остальное клиент оставил на ее усмотрение. Онджо согласилась выполнить просьбу. Ее словно выбросили в центр «Гриля у озера» без всякой информации, но ситуация казалась не такой уж плохой, так что Онджо немного расслабилась. Она решила, что может одолжить этому старику если не свое сердце, то уж уши и глаза точно. И при этом вкусно поесть.

Канто сказал, что сам он сейчас не может пообедать с дедушкой. Онджо спросила почему, чтобы понять, как помочь клиенту, но Канто ничего не ответил.

Повисла тишина. Старик на одном дыхании рассказал историю об имени Канто и резко замолчал. Онджо впервые поняла, как тяжела неловкость от долгого молчания. Она не знала куда смотреть и беспокойно ерзала на месте.

По озеру за окном плавала лодка в форме утки. Брызги из фонтана взметались вверх и разлетались в разные стороны. С каждым порывом ветра тяжелые капли падали то вправо, то влево, но затем снова оживали и взлетали в небо. Глядя на брызги воды, не знающие, как справиться с ветром, Онджо подумала, что и сама сейчас находится в таком же положении.

Было обычное воскресенье. Вокруг озера прогуливались люди, а ветви вишневых деревьев качались на ветру. Мир вокруг был простым и привычным, но Онджо все казалось нереальным, словно во сне. Как бы она ни повторяла самой себе, что это просто работа, Онджо все равно было неуютно сидеть за одним столом с незнакомым стариком.

– Да, долго я уже не виделся с Канто. Так случилось, что мы все никак не можем встретиться. О сегодняшнем обеде мы договорились уже давно, и я надеялся, что хотя бы сегодня смогу его увидеть. Но даже это… Эх, – на лицо старика пала тень разочарования.

Его тигриная харизма бесследно исчезла, и теперь перед Онджо сидел просто расстроенный дедушка, который не смог встретиться с любимым внуком. Он тяжело вздохнул, но затем улыбнулся и продолжил:

– Жаль, конечно, но порадуюсь хотя бы тому, что встретил девушку Канто. Скорее всего, мой внучок сейчас на меня очень обижен. Потому что я совершил очень дурной поступок по отношению к его отцу. Ты передай Канто, скажи ему, что дедушка не мог поступить иначе.

Онджо замерла в нерешительности, не понимая, как реагировать, но быстро опомнилась и с усилием приподняла уголки губ в неком подобии улыбки. Она не знала, что делать. У Онджо было такое ощущение, будто она прочла только середину истории без начала и конца – и при этом только маленький отрывок. Ей так хотелось узнать, что это был за дурной поступок, но нельзя было ни задать вопрос, ни выказать свое любопытство. Поэтому она просто неловко кивнула:

– А… Да, хорошо.

– Кстати, а у моего Канто хороший вкус. Какая красивая и хорошая девушка. И вежливая к тому же, – сказал старик уже мягче, видимо, закончив изучать Онджо.

– Спасибо!

Онджо была не очень довольна тем, что ни с того ни с сего стала чьей-то хорошей девушкой, но что поделать. Это просто работа.

– Давай пообедаем. Что ты хочешь? – Старик открыл меню и протянул его Онджо.

Просьба клиента заключалась в том, чтобы пообедать – и при этом очень вкусно. Онджо ждала этих слов.

– Закажите сначала вы, дедушка.

Называя собеседника «дедушкой», Онджо снова почувствовала неловкость, словно что-то мешало говорить. Если она собирается и дальше заниматься подобной работой, нужно поскорее перестать смущаться.

– Я буду полный обед. Ох, кстати, я же не спросил, как тебя зовут, – хлопнул себя по лбу старик.

– Меня зовут Пэк Онджо. Тогда я буду то же самое, дедушка!

– У меня нет внучки, но слышать, как ты называешь меня дедушкой, очень приятно, юная Онджо. Ты обязательно передай Канто. Встретимся через два месяца, в третье воскресенье. В это же время, в этом же месте.

Онджо старательно несколько раз повторила про себя дату, которую назвал старик, чтобы не забыть. Неужели им обязательно нужно назначать встречи именно таким способом? У Онджо было такое ощущение, словно она из продвинутого цифрового века вернулась в Средневековье без часов и каких-либо средств связи. В те времена, когда вместо механизмов работал человек.

– У меня нет телефона и других средств связи. То есть правильнее будет сказать, что я от них избавился. Все так быстро меняется, что голова идет кругом. Вот я и решил: вместо того чтобы пытаться угнаться за новизной, просто буду жить по своему времени и так, как я хочу.

Онджо навострила уши. От таких слов, как «скорость» и «время», у нее непроизвольно начинало быстрее биться сердце. Особенно теперь, когда она не только очень заинтересовалась временем, но и стала хозяйкой своего магазинчика. Не зря ведь Онджо зарабатывает благодаря времени. Пусть даже она хочет получать деньги, обменивая время на добрые дела.

– Хотя, возможно, это всего лишь отговорка. Потому что ждать звонка, которого не будет, обложившись телефонами и компьютерами, намного хуже. Куда проще просто выбросить все и тем избавить себя от заблуждений и лишних надежд, – тихо сказал дедушка, глядя в окно.

Его лицо погрустнело. В глазах старика плескалась холодная неизбывная печаль.

Наконец принесли их заказ. На столе перед Онджо появилось множество роскошных блюд. Здесь были креветки в ореховом соусе, отбивные по-итальянски, сырные рулетики и котлеты из говядины. Онджо всерьез забеспокоилась, сможет ли все это съесть. Но она должна была поесть «очень вкусно». Впервые увидев такое условие, Онджо нашла его забавным, но теперь вдруг поняла, насколько это сложно и трудновыполнимо.

Онджо начала с сырных рулетиков. Отрезав кусочек мягкого, нежного сыра, она аккуратно положила его в рот.