Получается, пока Игорь где-то там рискует жизнью, а я должна просто спокойно жить? Но, елки-палки, если это хоть как-то ему поможет, буду сидеть в салонах красоты безвылазно! Ну а на всякие разные мероприятия и раньше не ходила, тут и говорить не о чем.

Кивнув, предельно собранно поинтересовалась:

— На что стоит обратить особое внимание?

— Вас будут донимать журналисты. Впрочем, уверен, вы об этом знаете и справитесь, — заметив очередной кивок, спокойно продолжил: — После громкого процесса над Потемкиным вы — крайне завидная невеста, потому в школе к вам станут проявлять настойчивое внимание юноши из знатных родов. Гулять с ними по городу не стоит. Вполне достаточно невинно общаться на территории «Эвереста», — увидев, как я грозно нахмурилась, пояснил: — После всего, что вам пришлось пережить, подобное поведение в глазах дворянства выглядит естественно. Вы и раньше для влиятельных родов являлись желанным, хм-м, приобретением, а теперь за вашу благосклонность и вовсе начнут открыто бороться. И еще, — правая рука моего будущего мужа задумался. Затем, тяжело вздохнув, весьма туманно выдал: — Определенно, это во многом поможет и не пойдет вразрез с планами Игоря Владимировича.

Мысленно застонав, заверила:

— Раз поможет и не пойдет вразрез с планами, буду собирать хоровод из потенциальных женихов.

На душе скребли кошки. Нет, не из-за дурацкой перспективы изображать из себя юную деву, капризно перебирающую кандидатов мужья. Надо так надо. Более чем уверена, Разумовский подобное прогнозировал. Сердце сжималось от тревоги за Игоря.

Увы, верный слуга не расскажет плана господина. Ладно, вот вернется самый лучший на свете мужчина, непременно выскажу, что о нем думаю!

Но, господи, пожалуйста, пусть у него все получится, и он просто ко мне вернется.

— Пойдемте, Софья Сергеевна. Сегодня еще много дел, — ворвался в мысли тихий голос Савелия.

Проследив за тем, как мужчина вышел из машины, дождалась, пока он откроет дверцу, грациозно оперлась на его протянутую руку и выплыла из салона.

Глава 33

Деловито кивнув симпатичной девушке-администратору, разговаривающей по телефону за внушительной стойкой ресепшен, Савелий уверенно повел меня через большой светлый холл.

Идя рядом с мужчиной, я с любопытством осматривалась. Заметив двух сотрудниц, вовсю уже наводящих порядок, удивленно хмыкнула. Вроде бы еще очень рано, тем не менее одна пожилая женщина в темно-синем форменном платье старательно намывала шваброй и так блестящий пол, а вторая, чуть помоложе, протирала белоснежные кадки с деревцами. Кстати, причудливо изогнутые стволы растений и насыщенно-зеленый цвет крон поразительно походили на «бонсай». По моему мнению, отличались деревца от миниатюрных собратьев лишь метровой величиной.

Скользнула взглядом по мягким диванчикам для посетителей и акварелям на стенах. Здесь ничего не напоминало о больнице. Дизайн, обстановка, девушка на ресепшен, да те же «бонсай» — ни единого намека на лечебное учреждение, больше похоже на хороший отель.

— На территории шесть корпусов. Установлено самое лучшее оборудование. Отличные врачи, — не сбавляя шага, начал рассказывать Савелий. — Несколько раз в год все специалисты проходят повышение квалификации, изучают новые методы диагностики и лечения. Для жителей нашего княжества, вне зависимости от сословия, абсолютно все бесплатно. Расходы берет на себя княжество, — подведя к лифту, он нажал на кнопку вызова. — Подданным князя Разумовского нет необходимости ездить куда-либо за медицинской помощью. Напротив, довольно часто приезжают из столицы к нам, — в голосе правой руки светлейшего князя отчетливо слышалась гордость.

Двери лифта с тихим звуком разъехались, и Савелий галантно пропустил меня вперед. Буквально через несколько мгновений двери вновь открылись. Выйдя из кабинки в наполненное светом и воздухом помещение, я тотчас обратила внимание на темноволосую женщину.

Одетая в темно-зеленую медицинскую форму, она сидела за рабочим столом подле большого окна и что-то сосредоточенно читала на мониторе. Рядом на серебристой квадратной настенной панели ровным желтым светом горели огоньки. Наверное, дежурная медсестра.

Подняв голову, женщина мило улыбнулась и с непритворной доброжелательностью произнесла:

— Доброе утро, Савелий Павлович, — затем посмотрела на меня. — Здравствуйте.

Через пару мгновений ее глаза расширились от изумления, а после заблестели от восхищения. Прекрасно понимая, что теперь многие будут меня узнавать, невозмутимо кивнула женщине и глянула на Воронова.

Подойдя к медсестре, тот с довольно неожиданной теплотой произнес:

— Здравствуйте, Светлана. Фролов как себя чувствует? Посетители есть?

— Василий Юрьевич проснулся час назад, жалоб не имеет. Состояние энергоканалов средней тяжести. Прогнозы положительные, — деловито доложила женщина. — Посетителей уже нет, — она качнула головой и пояснила: — Его супруга с сыном сегодня ночью уехали домой. Не желали, но Фролов настоял.

— Благодарю, — отозвалась я, чувствуя, как камень падает с души. Хоть Катя и говорила, что Василий пошел на поправку, все одно тревожилась.

— Отличная новость, — вторя моим мыслям, откликнулся Савелий. Затем, приглашающим жестом указав мне направление, неторопливо пошел налево.

Следуя за ним по широкому блестящему от чистоты безлюдному коридору, я вновь не обнаруживала сходства с больницей. Все те же кадки с деревцами, картины на стенах, шикарные кожаные диванчики. Изредка попадались двери с номерными табличками. Ощущение, что нахожусь в отеле, не покидало.

Не сбавляя шага, поинтересовалась у Савелия:

— Почему так мало палат?

Тот скупо улыбнулся и пояснил:

— Мы сейчас в главном корпусе. Со второго по шестой этажи дневной стационар, а на этом — палаты для самых редких, интересных случаев. Пациентов никогда не бывает много, — остановившись у двери с номером семьдесят семь, обронил: — Пришли, — помедлив пару мгновений, тихо сказал: — Думаю, вам лучше войти одной. Не торопитесь. Буду ждать сколько нужно.

Кивнув, сняла шубу. Отдав ее Савелию, положила ладонь на блестящую дверную ручку. Сердце тревожно забилось. Я желала и одновременно боялась встречи.

На миг прикрыв глаза, глубоко вдохнула и вошла.

Просторную комнату освещал лишь свет из огромного окна. Мой взгляд упал на современную медицинскую кровать, переместился на какое-то неведомое оборудование, отметил телевизор, диванчики, столик, а после замер на мужской фигуре.

Сердце кольнуло.

Вне сомнений, это был Василий. Не двигаясь, он стоял спиной к двери и неотрывно смотрел на заснеженный больничный двор. Тело моего слуги с ног до шеи казалось усыпанным сотнями малюсеньких искорок, мерцающих призрачно-голубоватым светом.

Приглядевшись повнимательнее, поняла — на воине чернильно-черный плотно прилегающий комбинезон. А «искорки» — не что иное как изумительные артефакты из турина, соединенные причудливо переплетенными тончайшими серебристыми нитями. Уникальная разработка ученых поразительно