Хотя роли и персонажи будут меняться, цикл насилия и вредоносного поведения может повторяться поколение за поколением. Сценарий семейной драмы изменяется, но результат нанесенного вреда всегда похожий – это боль и страдания.

Кира отважилась бороться с привычными моделями поведения, которые с давних пор господствовали в ее семье, – она воспротивилась насилию и пассивности перед ним. Изменив свое поведение и положив конец вербальному насилию со стороны мужа, Кира сделала гигантский шаг к тому, чтобы ее дети не получили опасного семейного наследства. Она прервала цикл насилия.

Понятие «прервать цикл» возникло в процессе исследования насилия над детьми, речь шла о том, чтобы взрослый, пострадавший от насилия в детстве, не повторял бы ошибок своих родителей в отношении собственных детей. Сейчас я расширила это понятие и применяю его к любому типу насилия.

Для меня «прервать цикл» означает перестать вести себя как жертва или как неадекватный родитель. Это означает, что человек больше не соглашается играть роль беспомощного и зависимого ребенка по отношению к супругу, детям, друзьям, коллегам, родителям и т. д. Кроме того, это означает, что тот, кто подвергает насилию своего партнера или детей, должен обратиться за помощью к психотерапевту. Начиная изменения с самих себя, очень скоро вы увидите, что они коснутся не только вас лично. Прерывая цикл насилия, вы защищаете ваших детей от вредоносных убеждений, правил и опыта, через которые самим пришлось пройти в детстве. Возможно, что своими действиями вы повлияете на жизнь многих будущих поколений.

«Я должна постараться ради моих детей»

Один из наиболее эффективных способов разорвать цикл насилия – ваше решение стать заботливее к собственным детям, чем были ваши родители.

Кристина поняла, что если она сама не получила от родителей любовь и поддержку, это не значит, что она не могла любить и поддерживать своих детей. Хотя ей пришлось быть внимательной и бороться со старыми привычками, она придерживалась выбранного пути:

Я очень боялась иметь детей, потому что не знала, какой матерью стану. И мне на самом деле пришлось тяжело. Я часто кричала на детей и говорила им, чтобы они оставили меня в покое. Они же были такими настойчивыми и требовательными! Но после терапии я поняла, что именно так обращалась со мной и моя мать. И теперь, когда мне плохо, я делаю усилия, чтобы это не сказывалось на моих детях. Мне нелегко это дается, я не совершенство, но, по крайней мере, я стараюсь стать лучше. Черт возьми, кто-то же должен прервать этот порочный круг!

Кристина приняла специфические меры для того, чтобы измениться и исправить ситуацию. После конфронтации с матерью обе женщины смогли говорить друг с другом о своих чувствах и своем опыте более откровенно. Кристина поняла, что сама является наследницей нескольких поколений слабых и замкнутых женщин, и было невероятно приятно видеть, что она решила больше не повторять эту вредоносную модель поведения.

Кроме терапии, Кристина стала посещать группу для родителей. Она решила быть хорошей матерью, но ее собственные родительские модели были неадекватными, поэтому она сомневалась, что понимает, что значит быть хорошей матерью. Кристина никогда не видела, как должны вести себя нормальные родители. Группа поддержки помогла ей освободиться от многих опасений, научила разрешать повседневные домашние конфликты, не закрывая глаза на трудности и не позволяя панике перед потребностями своих детей завладеть ею.

Кроме того, Кристина стала больше заботиться о самой себе и начала бороться с одиночеством и внутренней пустотой. У нее появились новые друзья как в терапевтической группе, так и в школе народных танцев, которую я ей посоветовала. Она перестала связываться с ненормальными мужчинами и тратить все свои силы, пытаясь их спасти.

«Я поклялся, что не буду таким, как мой отец»

Я начала эту книгу с истории Макса, которого отец порол ремнем. После шести месяцев лечения Макс смог признать, что в детстве его подвергали насилию. Он написал весь цикл писем, выполнил все упражнения, о которых я рассказывала ранее, вынес конфронтацию со своими родителями. И по мере того, как он освобождался от боли прошлого, он начинал понимать, что повторяет цикл насилия в собственном браке.

Макс: Я сотни раз клялся самому себе, что не буду таким, как мой отец, но теперь, анализируя прошлое, понимаю, что относился к жене точно так же, как он относился ко мне. Чему он научил меня, то я и воплотил в своей жизни…

Сьюзан: Любовь и насилие смешались в твоем детстве. Отец олицетворял и то и другое, неудивительно, что тебе сложно было отличить одно от другого.

Макс: Я был абсолютно уверен, что я – не такой, потому что не избивал жену, не обижал ее физически. Но я издевался над ней вербально и наказывал эмоционально. Получается, что я ушел из родительской семьи, но отец остался со мной.

Большую часть своей жизни Макс отрицал, что подвергался физическому насилию в детстве, позже он отрицал, что и сам вел себя грубо со своей женой. По сути, Макс заменил один тип насилия на другой. Отец контролировал его с помощью физического насилия и физической боли; он же контролировал свою жену с помощью вербального насилия и эмоциональной боли. Макс превратился в тирана, рационализирующего свое поведение, как это делал его отец.

До тех пор, пока Макс продолжал отрицать, что повторяет отцовскую модель поведения, он не мог осознать, что у него был выбор. Если человек не видит цикла насилия, он не может его прервать. Макс не признавал правду о самом себе, пока его жена не ушла от него. Но ему повезло, его упорная работа над собой привела к позитивным переменам в его отношениях с женой. Оценив, как он меняется, она согласилась дать ему второй шанс. Он перестал запугивать и унижать ее и начал работать с настоящим источником своего гнева, вместо того чтобы проецировать его на жену. Сейчас он уже может открыто говорить с ней о том страхе, который ему пришлось пережить в детстве. Он смог прервать цикл насилия.

«Мои дети не будут расти рядом с алкоголиком»

Виктор принял на работу отца-алкоголика, хотя клялся, что никогда в жизни не свяжется с алкоголиком. Более того, эта беда прочно держала его – он женился на алкоголичке, а его дети-подростки находились в ситуации риска употребления алкоголя и наркотиков.

Мне ни разу не пришло в голову, что мои дети подвергаются опасности, как я в свое время, потому что я же не