Шрифт:
Закладка:
«Пересекая лишенную всяких укрытий высоту 374, оба батальона попали под мощный огонь артиллерии и «сталинских органов». Тем не менее потери оказались небольшими. Мокрая рыхлая пашня поглощала осколки, кроме того, удивительно большое число снарядов не взорвалось. 2-му батальону повезло меньше, он имел большие потери, особенно от минометного огня, и вынужден был окопаться перед Куйдановым. Один «Элефант» 1-го батальона прогнал два русских танка, но подвергся очень сильному обстрелу. Оба батальона подошли к Бобулинцам на полтора километра и окопались под покровом наступившей темноты»[424].
Эта атака стоила немцам обоих задействованных «Фердинандов». Один был выведен из строя попаданием в борт, второй — в корму. Обе машины эвакуировали, но не восстановили[425].
По существу отход двух полков 147-й стрелковой дивизии на восточный берег Стрыпы был вызван общим неблагоприятным ходом боев за плацдарм. Дивизия потеряла за день пять 76-мм орудий, 270 человек убитыми и ранеными. 63-я гв. танковая бригада потеряла, соответственно, 3 Т-34 сгоревшими, 3 Т-34 и 1 СУ-85 подбитыми, 45 человек убитыми и ранеными[426].
Группа пленных из района Тарнополя.
По оценке немецкой стороны контрнаступление увенчалось полным успехом, в ЖБД 1-й танковой армии отмечается: «В 18.00 противник отброшен на западный берег, уничтожено или захвачено 10 танков, 2 штурмовых орудия и 31 артиллерийское орудие»[427].
Перспективный плацдарм оказался потерян. 17 апреля командующий 1-й гв. армией получил выволочку от Г.К. Жукова, в которой было в частности сказано:
«Ввиду плохой организации боя, плохого управления войсками с вашей стороны и низкой обеспеченности боеприпасов по вине самой же армии в течение четырех дней наступательных действий никакого серьезного успеха не получила»[428].
Командующий 1-м Украинским фронтом приказывал взять паузу и подготовить к 19 апреля новое наступление. Будущий министр обороны СССР А.А. Гречко, скорее всего, донаступался бы до отстранения от должности, но именно 17 апреля Ставка ВГК приказала командованию 1-го Украинского фронта перейти к обороне. Причиной этого стали события к югу от Днестра и под Тарнополем.
Конец «крепости» Тарнополь.
Несмотря на то, что к 4 апреля продвижение советских войск в Тарнополе оказалось, по существу, остановленным, комендант «крепости Тарнополь» оценивал свое положение без энтузиазма. Генерал фон Найндорф радировал в этот день в штаб 4-й ТА и группы армий: «При продолжении атак силами свежих подкреплений противника выполнение требования главнокомандующего от 23.20 1.4.44 продержаться еще несколько дней невозможно. Мы сгрудились на тесном пространстве, нет подвоза боеприпасов, плохое состояние частей». Ответ из штаба группы армий оказался неожиданным: «Операции по деблокаде сегодня успешно начаты. Держаться».
Неожиданным этот ответ был ввиду того, что никакие деблокирующие действия еще даже не начинались. Заявление в радиограмме фон Найндорфу являлось прямой ложью. Можно, конечно, трактовать как начало деблокирования Тарнополя наступление навстречу 1-й ТА, но это будет явная натяжка.
Планирование наступательных действий в направлении Тарнополя началось только 5 апреля, на следующий день после лживой радиограммы, когда штабы Рауса и Моделя начали рассуждать о том, «когда можно нанести удар для облегчения положения Тарнополя».
На тот момент деблокирование гарнизона Тарнополя имело в большей степени моральное и политическое значение, нежели диктовалось военной необходимостью. Потери гарнизона с 20 марта по 6 апреля составили 2764 человека, в строю оставалось всего 1 658 человек[429]. То есть численность гарнизона, если бы его удалось выручить, вряд ли бы смогла существенно усилить оборону главных сил немецкой 4-й армии. Потери же в деблокирующем ударе могли оказаться сравнимыми с численностью гарнизона «крепости».
Несмотря на заявления о «почетном долге» в отношении Тарнополя, задача установления связи с армией Хубе имела, конечно же, наивысший приоритет. Только когда стало понятно, что деблокирование 1-й ТА идет успешно, взгляды обратились в сторону злополучной «крепости». В ходе обсуждений начальник штаба 4-й ТА Фангор предположил, что 10-я тд СС сможет в одиночку восстановить связь с 1-й ТА, и предложил использовать для наступления на Тарнополь 9-ю тд СС «Гогенштауфен». События 6 апреля подтвердили это предположение, «Фрундсберг» действительно успешно самостоятельно продвинулся до Бучача и установил связь передовыми частями 1-й ТА. В связи с этим Модель пока еще осторожно приказал оставить основную массу 9-й тд СС на исходных позициях позади XXXXVIII тк, направив лишь отдельные подразделения «Гогенштауфена» на Козову, с задачей наступать на юго-восток, «чтобы по ту сторону Стрипы взаимодействовать с 10-й тд СС».
Еще одно фото пленных, взятых в районе Тарнополя.
Еще одним шагом в направлении подготовки к деблокированию Тарнополя стало возвращение в полосу XXXXVIII корпуса соединения Фрибе. 7 апреля соединение Фрибе выводится из боя в резерв 4-й ТА. Последовавшая на следующий день просьба штаба XIII АК вновь вернуть ему эту ценную подвижную группу командование армии отклоняет под предлогом необходимости провести срочные ремонтные работы. Однако и в последующие дни соединение Фрибе не вернули под Броды. На 10 апреля 1944 г., согласно текущему донесению о наличии бронетехники (Bestandmeldung), состояние «Пантер» танкового отряда Фрибе характеризовалось следующими цифрами (см. таблицу).
Таблица. Состояние «Пантер» танкового отряда Фрибе [430]
«Пантеры» Командирские «Берге-Пантеры» В наличии 69 6 2 Боеготово 20 3 1 В ремонте до 14 дней 32 3 1 В ремонте более 14 дней 14 — — K-Werk * 3 — —* Обозначение, не расшифровываемое однозначно, скорее всего — ремонтное предприятие в тылах группы армий.
Хорошо видно,
