— Пропали. Короста сошла! С детства с нею мучался.

— Идемте, — предложил я Нечаевой и шагнул к двери. Потянул на себя створку и вошел в здание.

Помещение было небольшим. И в центре на ввинченых в потолочные балки висел стеклянный ящик, в котором неподвижно лежала девушка.

— Ящик этот специальный, лекарский, — пояснил стоявший у стены мужчина в черной рясе. — Он в ней жизнь поддерживает.

Я и правда заметил несколько напитанных силой знаков, которые были нанесены на стенки ящика.

— Озоровать здесь нельзя, — строго предупредил смотритель.

— А что, были случаи? — удивился я.

— Всякое было, — буркнул мужик. — Мало ли людей извращённых.

Я подошел к ящику, взглянул в лицо лежавшей в нем девушке и довольно улыбнулся: перед мной была Софья Потемкина. Она была похожа на мертвую. И только едва заметно вздымающаяся при дыхании грудь девочки говорила о том, что она была жива. Силы я не чувствовал. Но возле ящика меня охватило какое-то тепло и умиротворение. Сонливость мигом пропала, и я стал бодр и свеж, словно выпил целый стакан крепкого можжевелового чая.

На открытом запястье руки девушки красовался браслет. Такой же, как у Свиридовой.

— Касаться дитя нельзя, — строго предупредил мужчина в рясе.

— Нам можно, — улыбнулась ему Арина Родионовна и монах внезапно заулыбался моей сопровождающей.

Я коснулся руки Софьи и вздрогнул. Душа княжны была уже призрачной, и в смятении и рвалась наружу, пытаясь покинуть тело. Видимо, Потемкина и правда умирала. И только знаки лекарей удерживали душу в теле. Почуяв меня, призрак рванулся ко мне, прося, чтобы я его освободил. Но я ласково произнес:

— Твое время еще не пришло. Живи.

И в этот момент произошло чудо, на которое не рассчитывал даже я. Сперва душа потеряла призрачную форму. А через мгновение, девушка резко открыла глаза и села в стеклянном ящике. Осмотрелась по сторонам и удивленно спросила:

— Где… Я?

Сценка по ролям

Произошедшее было настолько неожиданным, что я отпрянул от ящика. Впрочем, внезапное пробуждение Потемкиной удивило не только меня. Даже монах-хранитель застыл, словно статуя, уставившись на Софью.

— Где я? — сипло повторила вопрос Потемкина.

— Чудо! — крикнул монах-хранитель. — Свершилось чудо! Она поднялась. Восстала…

Ох и не понравилась мне эта фраза. Совсем не по нутру пришлась. Но я не успел осознать всю важность произошедшего, как мужчина бросился к дверям, выкрикивая что-то про воскрешение.

Я же быстро вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Иванова, и нажал на вызов. Жандарм принял звонок не сразу:

— Слушаю вас, Павел Филиппович!

— Я нашел Софью Потемкину. Она жива и вроде как даже здорова, — я взглянул на сидящую в ящике девочку и добавил. — Наверное.

— Хорошо. Я сообщу эту новость князю… — начал было жандарм, но я поспешно возможность возразил:

— А вот этого не нужно делать ни в коем случае. Направьте наряд жандармов в монастырь Святого Константина.

— Не объясните зачем, Павел Филиппович? — вкрадчиво поинтересовался Иванов. — Что некромант забыл в священном месте.

— Оскверняю, — хмыкнул я и тотчас добавил, — Охотно объясню. Но не сейчас. Но могу вам гарантировать: если вы это сделаете, то настоящий преступник попадется уже сегодня вечером.

В динамике послышался тяжелый вздох:

— Хорошо, Павел Филиппович. Вынужден вам довериться. И очень надеюсь, что не пожалею об этом.

Иванов отменил вызов, не дождавшись моего ответа. Я же обратился к Софье, которая выглядела оглушенной:

— Все хорошо. Я адвокат Ильи Литвинова. Мое нужно разоблачить настоящего преступника. Человека, который желает тебе зла. Только ты должна мне помочь.

Девочка кивнула, и я продолжил:

— Скоро сюда приедут жандармы, которые будут тебя охранять. Они не отправят тебя домой. Понимаешь меня?

Протянул Софье руку, помогая той выбраться из ящика.

За спиной распахнулась дверь. А затем послышался громоподобный голос матушки Агафьи:

— Свершилось чудо! Чадо пришло в себя!

Я обернулся. В дверях стояло пять человек в монастырских рясах. И вид у этой пятерки был не самый радостный, несмотря на выкрики.

— Наши лучшие лекари уже и не чаяли, что это произойдет, — растянув губы в подобии улыбки, продолжила Агафья. — Как вы себя чувствуете?

— Нормально, — осторожно ответила Софья.

— Помните, кто вы? Чтобы руководство монастыря могло связаться с вашей семьей? — уточнил мужчина в черной рясе.

— Я уже сообщил в жандармерию, — вмешался я в разговор. — Наряд скоро прибудет.

Мужчина недовольно поджал губы и окатил меня возмущенным взглядом. Но мои действия комментировать не стал. Только кивнул и предложил:

— Идемте в трапезную. Выпьем целебного чаю на травах, отведаем нашей скромной пищи, как велел Искупитель.

Потемкина посмотрела на меня, словно бы искала совета. Но я поддержал инициативу:

— Только разгоните собравшихся паломников, мастер, — произнёс я, обращаясь к мужчине. — Иначе как бы не возникла давка.

— Вы правы, — нехотя согласился мужчина и взглянул на женщин, которые его сопровождали. И те быстро покинули помещение. А через несколько мгновений за дверьми послышались приглушенные голоса, а затем и возмущенные крики. Паломники были не особенно рады внезапному улучшению здоровья чудесницы.

Голоса усилились, однако через несколько мгновений наступила тишина. Монахи умели припугнуть паству карами небесными в случае неповиновения. А быть может пообещали вернуть деньги. Хотя я в это верил с трудом. Я обернулся к стоявшей рядом Потемкиной:

— Теперь можно выходить.

— Правда? — слабо уточнила она.

Имени девочки я называть не стал. Причин для этого у меня было достаточно.

Софья Николаевна кивнула и сделала шаг. Покачнулась, скривилась и ойкнула от боли. Припала на правую ногу.

— Покажите мне ногу, пожалуйста, — мягко попросил я, слегка придерживая ее под локоть.

Девочка послушно исполнила мою просьбу и приподняла рясу, в которую была облачена. И я заметил на лодыжке две воспаленные точки, вокруг которых виднелась отечность. Теперь стала понятна причина тяжелого состояния. Змеиный укус молодой организм переборол, но повод нахождения несколько дней без сознания стал ясен. Через день-два остатки яда могли бы выйти из тела. Однако стазис мешал процессу. Сегодня состояние стало пограничным, когда душа-призрак рвалась наружу. А может быть, этот чудо-ящик мог бы держать ослабленную девочку в этом состоянии месяцами. Обернулся к стоявшему в дверях жрецу и прибывшим матушкам:

— Надеюсь, вы понимаете всю ответственность за оставление в опасности?

— Ящик нейтрализовал все последствия укуса змеи, — ответил мужчина, но голос его прозвучал очень уж неуверенно. — Да и вывели целители весь яд почитай. Просто змеи-зеленоголовки в этот сезоне страсть какие вредные.

Я покачал головой, понимая, что монахи и правда не знали, кто перед ними. Иначе бы не стали так рисковать. Вероятно, приняли Софью за простолюдинку, учитывая, что одета она была скромно. Потому спросил:

— Давно жили в изоляции?

— Пока река разлилась. Только несколько дней тому первый раз на лодке за припасами отправились. Вот и нашли бедняжечку.