– Ошибаешься, Огонек, я, вообще-то, в своем уме! – проурчал ей на ушко драконище. Потом посильнее наклонил шипастую морду и с восторгом заглянул в ошарашенное лицо ведьмы.

Та в ужасе отшатнулась.

– Мама дорогая!..

– Красивая, – равнодушно оценил перепуганную ведьму Лешар из Изумруда. – Что с дальше с ней делать? В жены темную не взять, если жизнь дорога!

Феро поудобнее – даже по-хозяйски, я бы сказала – перехватил женщину лапами и рыкнул: – Ну это уже не вам решать! Я первый ее поймал, моя добыча!

– Убери от меня свои лапы, ящерица! – вдруг злобно взревела ведьма и потребовала у меня: – Сестра, прикажи своим мужьям посадить меня к тебе! Пора бы уже покинуть эти проклятые земли.

Я невольно поправила ее:

– У меня только один муж, остальные просто…

– Да плевать мне, сколько у тебя мужиков! Главное – от этого чудовища забери! – возмутилась ведьма, не дав мне договорить.

Женщина, накрепко перехваченная поперек огромными когтистыми драконьими лапами, пыталась выбраться из захвата и извивалась как змея. А до земли-то высоко-о…

– Дорогая, нас еще не представили и мы не настолько тесно знакомы, чтобы ты могла составить полное представление о моей, без ложной скромности замечу, вполне достойной внешности! – пылко возразил дракон. – Я пересек целый континент, чтобы найти тебя! Единственная моя, идеальная! А ты упорно сопротивляешься моему природному притяжению и нашей истинной связи. Да нас сами боги соединили, потрясающая моя…

Ага, целый континент… От силы половину, да и то порталом, врун огненный!

– Сестра, прокляни пострашнее этого безумца и забери меня, наконец, к себе! – заорала ведьма, тщетно дергаясь в драконьих лапах.

– Ух, и горячая мне истинная досталась! – восхитился дракон, с неописуемым умилением на жуткой морде разглядывая трепыхающуюся добычу. Даже дымок пустил из пасти от переизбытка чувств.

– Истинная? – изумился Эрн. Да и другие «клыкастые лица» не остались бесстрастными. – Эта темная – твоя пара?

– Да-а-а! – счастливо ощерился дракон. – А ее темнота меня не волнует – огонь перерождения очистит любую ведьму от былых предрассудков. Чужих и своих.

Точно. Ведь если пара дракона не дракон, то при обряде она получит его второе сердце и вырастит собственного зверя. А огонь перерождения очистит ее магию и удалит любую Тьму из крови, ведь среди огненных монстров «темных» просто не бывает.

Правда, драконица и ведьмой быть перестанет, но для той, кто потерял Свет и заменил могуществом Тьмы свою природную магию и возможность любить обрести зверя – не худшая альтернатива. Ведьма, перешедшая на сторону Тьмы, становится смертельной угрозой не только окружающим, но и будущим наследницам-преемницам своей темной силы. Будь Измира чуточку более темной – меня ее сила либо выжгла бы, либо обратила бы во Тьму. С учетом моего земного воспитания и менталитета сложно сказать, захотела бы я такой жизни.

– Поздравляю! – хохотнул Эрн.

– Ну, я полетел. У меня обряд брачный, единение с любимой, семья, дети… Столько дел, столько дел, – махнул крылом Феро и лег на обратный курс.

– Эй, ты совсем мозги растерял, чешуйчатый? Какая я тебе пара? Мне всего сто лет – вся жизнь впереди! А ну отпусти немедленно! – заорала в панике ведьма, а потом заголосила, глядя на меня: – Дура, чего рот раззявила? Забери меня у этого кошмара! Ты же ведьма, должна иметь понимание и солидарность!

– Так вы же истинные… – ошеломленно промямлила я. Потом окинула взглядом громадного огнедышащего дракона и зависших вокруг горгулов, просто на секунду представила, как мы «отбираем» у Феро его истинную пару… и все приоритеты расставились самостоятельно. Поэтому я уже твердо и даже с легкой ехидцей добавила: – Разве можно какой-то ведьме становиться на пути чужого семейного счастья и истинной любви? Раз уж вас сами боги соединили.

– Да чтоб ты своего горгула полюбила! – от всей души выплюнула проклятье темная ведьма.

Ну, для любой ведьмы по жестокости и последствиям такое проклятье стояло бы на самом первом месте. Если бы не одно «но». Я привстала на колени и, подбоченившись, щедро пожелала в ответ, коль уж они с Феро истинная пара:

– Ха-ха, да я и так его люблю сильнее некуда. И тебе от всей души желаю полюбить своего дракона. Самой искренней и бескорыстной любовью!

– Ведьма-а! – в ужасе взвыла темная. Слово «бескорыстно» для любой нашей сестры еще более отвратительно, чем «полюбить».

– Кто бы спорил! – довольно хихикнула я. – Самая натуральная ведьма, светлая. Приятно было познакомиться.

– Да чтоб у тебя только мальчики рождались! – проорала темная в отместку.

Я, ужаснувшись, ахнула: без дочерей у меня не будет наследниц силы, а значит мой род прервется и я растворюсь в энергетических потоках мира. Это второе самое страшное проклятье для ведьмы. Мне, светлой, никак нельзя пожелать ей в ответ что-то плохое, только душевное и хорошее.

Окончательно растеряв сомнения по поводу «спасения» этой темной заразы из драконьих лап, я нашла лазейку:

– Да чтоб ты только на собственных яйцах и сидела, ящерица будущая!

Вот туда ей и дорога! В семью, в любовь, к кладке яиц!

– Девочки, раз уж вы обменялись любезностями, можем мы продолжить путь? – флегматично прервал нас Сайлеш.

– Да чтоб ты…

Пожелать чего-нибудь горгулу темная не успела: драконья лапа вовремя закрыла ей рот. Но ведьма вывернулась и со всей дури укусила чешуйчатый палец, отчего по всему телу дракона пробежала мелкая дрожь, а дальше он хрипловато и явно возбужденно предостерег:

– Дорогая, ну что же ты при посторонних со мной делаешь? Я же не железный, могу и сорваться… А нам на обряд надо, домой… Пылающая моя. – И довольно проурчал не то ведьме, не то самому себе: – Какая горячая штучка досталась – сам себе завидую!

Эрн с Сайлешем понятливо переглянулись, кивнули и, разлетевшись в стороны, прямо в воздухе открыли огромный портал. Феро благодарно кивнул им и скрылся в сияющей дыре под отчаянные завывания «штучки».

После того как за новобрачными захлопнулся портал, Лешар из Изумруда задумчиво пробормотал:

– Не думал, что свое счастье можно вот так походя найти, случайно. Спасая темную ведьму.

– Вообще, это происходит именно случайно и нечаянно, – улыбнулась я, с любовью посмотрев на Эрна.

Он подлетел ко мне, вытащил из переноски и, усаживая на сгиб локтя, хрипло уточнил:

– Сильнее некуда?

Я сперва нахмурилась, не сразу догадавшись, о чем он, а потом, вспомнив перепалку с темной, смущенно кивнула:

– Угу.

– Моя ты ведьмочка любимая! – Блеснув белоснежными клыками, он одарил меня сумасшедшей, почти плотоядной улыбкой.