Рантар вцепился в рукояти топоров прислушиваясь. Проводница шла как ни в чем не бывало.

– Здесь полно контрабандистов, не обращайте внимания, – бросила она через плечо.

– А стража сюда тоже заглядывает?

– Ха! Им платят, чтобы сюда не заглядывали. А кто заглядывает – обычно не возвращается.

Рантар не мог сказать, что прозвучало в голосе проводницы – грусть или гордость. И все же он не собирался расслабляться. Если они выйдут на открытое место, то станут легкой мишенью. А умирать в его планы в ближайшее время никак не входило.

Проходы увеличивались, голоса то приближались, то отдалялись. В какой-то момент через трещину в склоне удалось увидеть множество факелов, лестницы и лачуги, напоминающие дома.

– Да тут целый город! Как его удается прятать? – выдохнула позади Рантара Виктория, и от ее дыхания защекотало шею.

– Мы и не прячемся. Все, кто надо, про нас знают. И граф – в первых рядах.

– Но зачем тогда их называть контрабандистами?

Девушка не ответила, скрываясь за очередным поворотом, а Рантар только покачал головой. Эти люди скрывались не от местной власти. Та и так прекрасно кормится за их счет. Вот только королевская казна не получает серьезных прибылей, которые остаются в карманах графа. Сразу видно, что жизнь вдали от столицы разбаловала Корнелиуса. Доротея посылала карательные отряды в города непослушных власть имущих и за много меньшее. Если она узнает о Корнелиусе, то не оставит от Фанрайта и праха.

Рантар сжал факел сильнее, лишь бы не возвращаться к королеве мыслями. Только не теперь, когда голова должна быть ясной. Пришлось сильнее сцепить зубы. Его группа петляла еще целую вечность и, кажется, спускалась все глубже. Звуки вновь исчезли. Мрак и холод прилипали к коже хуже паутины, а огонь дрожал все сильнее.

– Долго еще? – не выдержал Рантар.

– Если б я знала! Здесь же куча проходов и ниш. Но если нужна башня, то мы как раз под ней. Здесь были старые казематы, но несколько лет назад их затопило, и стражники не спускаются сюда.

Рантар поневоле поднял голову, пытаясь представить громаду башни, торчащей над их головами. Передернул плечами и пошел дальше. Он надеялся, что девчонка не морочит им голову, иначе из такого лабиринта придется выбираться целую вечность.

Потом они оказались у одной из развилок, возле которой проводница думала дольше, чем обычно. Она уже хотела пойти вперед, когда на ходу резко повернула в другую сторону.

Под ногами заскользили осыпавшиеся ступени, пришлось опустить факел, чтобы не свалиться. Вскоре лестница закончилась, и они оказались возле старой деревянной стены и покосившей двери. Тупик.

– Ну вот, – выдохнула девушка, всплеснув руками.

Рантар отодвинул ее в сторону и постарался рассмотреть стену получше. Ржавые цепи, мерзкий, затхлый запах. Стены покрылись какой-то слизью и мхом, а дверь будто готова была упасть. Здесь точно ничего нельзя было найти. Именно так все и должны подумать. Рантар подошел еще ближе, оглядывая дверь, и зверь внутри него зарычал. На двери едва заметно был нацарапан тот же герб, что был в письме.

Рантар схватился за дверь, но та не поддавалась. Вряд ли ее заклинило, скорее, подперли с другой стороны. Ждать больше было нельзя.

– Эй вы! Открывайте! Старый друг здесь! Я пришел поговорить! – оскалился Рантар.

Чтобы его намерения четко поняли, он несколько раз ударил в дверь так, что вся стена заходила ходуном.

– Тише! – встрепенулась проводница. – Ты так орешь, что башня обвалится нам всем прямо на голову!

Но Рантар не обращал внимания ни на нее, ни на эхо. Внутри него все вибрировало. Все равно что раскаты грома проносились в груди. И он превратил их в вопль, снова и снова крича тем, кто мог услышать его за дверью.

На секунду Рантар затих в полной уверенности, что что-то услышал. Шаги. Или просто упала пара камней?

Он еще раз забарабанил в дверь. Пару раз крикнул. Никакого ответа. И все же кто-то был там, за дверью. Его ноздри жадно вдыхали затхлый сырой воздух. Добыча была совсем близко, и он облизнулся.

– Если вы не откроете эти гребаные двери, клянусь богами, я разворочу ваше гнездо своими топорами! Слышите, вы?!

Никто не отвечал. Позади слышалось лишь глубокое дыхание его спутников.

«А что, если это лишь его очередная уловка? Или Семер был тут, но сбежал?»

Рантар яростно дышал, разглядывая позеленевшие доски стены. Потом выдохнул и улыбнулся. Все равно его уже не остановить. В теле возникла легкость, будто Рантар оказался перышком.

Факел выпал из рук, и он взялся за топоры. Несколько простых движений – и Рантар получит ответы.

– Эй, Семер! Я просто хочу поговорить! И кажется, мне придется тебя заставить.

Он занес руку для удара, когда смог различить звуки шагов. Похоже, к стене подходило несколько людей. Вскоре одна из досок двери слегка отъехала в сторону.

– Кто такой? – спросил хмурый голос.

– Приятель с двумя топорами. Передайте, что я пришел не как посланник королевы. А как старый знакомый.

– И друзей с собой прихватил?

– Всего троих. Проводница и двое помощников. Открывайте уже эту дохлую дверь!

Человек ничего не ответил, задвинув за собой доску, но следом послышались удаляющиеся шаги. Только одни. Похоже, еще пара человек осталась возле стены. Рантар мельком окинул своих спутников взглядом. Проводница замерла, вытянувшись, как стебель. Старалась не смотреть в его сторону. Скрытые в полумраке черты Виктории было сложно угадать. Однако побелела она так, что вскоре могла засветиться. А вот амеван был чересчур спокоен или задумчив. Он отступил во мрак и поглаживал петуха.

Во всей этой истории его поведение беспокоило больше всего. Рантар знал амеванов, воевал с ними. Но они все равно оставались слишком загадочными и непредсказуемыми. Говорили, что от магии они все ополоумели. Имва меньше всех был похож на того, кто схватится за рогатый шлем и начнет сжигать зачарованным огнем людские деревни. И все же от мерцания его глаз становилось тревожно, заставляло сильнее сжимать рукояти оружия. А хуже того, Рантар все никак не мог понять, что могло в нем измениться.

«Проклятье, я же не его отец, чтобы так беспокоиться! У меня своих проблем хватает».

Мерзкий внутренний голос норовил напомнить, что Рантар и собственным сыном никогда сильно не интересовался. Ожидание становилось слишком невыносимым, но тут вновь раздались шаги.

– Он просит оставить оружие.

– А вот хрен ему. И он знал, что я так скажу.

– Знал, – проговорил человек со вздохом, и за