Мы приданое приготовили.

− Поедет, − заявила графиня Палехская и улыбнулась, так что бородавка на носу заёрзала, придавая её лицу комичное выражение. – Тем более что приданое готово. – Сегодня устроим праздничный ужин, а бал, по случаю свадьбы, дадим немного позже.

− Но разве, Ваше Сиятельство, у Вас всё готово к ужину? – спросила баронесса Калиновская.

− Мой дом всегда готов к приёму гостей, а мои слуги достаточно расторопны, чтобы приготовить ещё несколько блюд, − подбородок графини взлетел вверх, словно сам вопрос е показался неприличным.

У Алисы голова закружилась от такой смены событий. Она с трудом следила за разговором. Значит, сегодня, она вместо дома Павлищевых поедет к графине Палехской. И не будет никакой брачной ночи с Петром. А будет, Алиса почувствовала, что покраснела. Просто удивительно, как вдруг вернулась к ней память, как только она его увидела.

Графиня Палехская посмотрела на Алису.

− Похоже, невеста с трудом на ногах держится. Надо ей передохнуть немного. Да, и ведь у неё ещё никто и согласия не спросил.

Стас повернулся к Алисе.

− Милая, ты выйдешь за меня? – спросил он так, словно они не были в помпезном девятнадцатом веке, а в двадцать первом.

− Да, − глаза Алисы сияли, несмотря на усталость. Хорошо ещё, что он придерживал её под руку. Они нашли друг друга. – Да, я согласна! – громко повторила Алиса для всех.

− Ну, вот и дело слажено! – сказала графиня Палехская. – Сейчас одних повенчают, а потом и Вас. А тем временем и кольца подвезут.

− Дорогой племянничек, − сказала графиня, когда они смешались с толпой гостей, а священник начал обряд венчания, − шустёр ты оказался. Я только собралась тебя женить, а ты чужую невесту из-под венца увёл. Уж не знаю, как ты это подстроил, но получилось очень правдоподобно.

− Тётушка, − Стас склонил голову, чтобы графиня не увидела его смеющихся глаз и не заподозрила подвох. – Вы так часто упоминали о том, что Вам нравится Лиза Калиновская. Я всего лишь исполнил Вашу волю.

Глава 35

Три блаженных дня всепоглощающего счастья и узнавания друг друга. Три дня поцелуев, объятий и нежного подтрунивания. Как раз в тот момент, когда Алла подумала, что после всего этого было бы не обидно и умереть, как Михаил, приподнявшись на локте, отвёл рыжие локоны с её лица и сказал:

‒ Я понял, что ты создана для меня.

Алла улыбнулась.

‒ Не в моих правилах признаваться, но сделаю для тебя исключение. Ты тоже создан для меня.

Михаил собственническим жестом заключил её в объятия.

‒ Я тебя больше никуда не отпущу! Тем более, что у тебя нет одежды.

Все эти три дня, когда они выбирались из постели. Алла надевала голубую рубашку Михаила вместо халата. В огромной кухне-столовой, выполненной в красно-чёрных тонах, Алла забиралась на барный стул и смотрела, как Михаил готовит, потягивая ледяной апероль с шампанским.

‒ Значит, ‒Алла запустила руку в его волосы и слегка потянула назад, ‒ я пленница?

Михаил сощурился.

‒ Была бы моя воля, я бы тебя запер. Но с девушкой, которой чужды правила дорожного движения, это не сработает. Но я боюсь, Ангела, что я завтра уйду на работу, а ты исчезнешь.

Мне придётся исчезнуть, подумала Алла. К тому же никто не знает, сколько ей позволено жить в этом прекрасном теле. Хотя, скорее всего, пока она не закончила папино дело, её оставят. Но если она будет тратить время, проводя три дня в постели с чудесным любовником, с ней церемониться не будут.

‒ Пообещай, что не исчезнешь, − настаивал Михаил. ‒ Я откладывал работу сколько мог, но завтра операция, и я не могу её отменить.

Алла склонила голову и улыбнулась.

‒ Очередная подтяжка груди?

‒ Надо из старой женщины сделать молодую. Её любовник на двадцать лет моложе, и ей надо соответствовать. Что поделать, если женщины не хотят красиво стареть?! − Михаил пожал плечами. ‒ Ты мне любая будешь нравится, даже с морщинками. ‒ Михаил погладил Аллу по щеке. ‒ И я ни за что не соглашусь что-то изменить в тебе.

‒ Ох-ох-ох. За меня уже всё решили. Мне отказали и в свободе, и в операции.

‒ Кстати, на счёт свободы, Ангела. Мне бы хотелось, чтобы ты стала жить со мной здесь.

Алла вспомнила свою просторную квартиру на Котельнической набережной. Уютный папин кабинет, его тетради, свои занятия. Абсолютно исключено. Она ласково провела по волосам мужчины, словно хотела утешить, но он убрал её руку и придвинулся ближе. Его чёрные глаза требовательно впились в её лицо, пытаясь прочитать ответ. Алла улыбнулась, стараясь не поддаваться

‒ Это были восхитительные три дня, но я не останусь.

Eго лицо стало суровым, словно она ударила его.

‒ Неужели для тебя это ничего не значит?

‒ Конечно, значит. Но у меня есть своя жизнь, которую я пока не готова разделить ни с кем. Прошло ещё так мало времени. Я, − Алла кокетливо поправила волосы, − могу надоесть тебе, в конце концов. Мы должны лучше узнать друг друга.

Михаил порывисто встал. Накинул халат. Подошёл к окну. Алла чувствовала, что обидела его. Он только что почти признался ей в любви. Ну что ж, пусть пообижается. Мужчинам это всегда на пользу. Алла завернулась в его рубашку и выбралась из кровати. Решила проверить сообщения. Мобильный телефон, который совершенно разряженный валялся в сумке с того самого вечера, как она переступила порог этого дома. Алла поставила телефон на зарядку, хорошо ещё её захватила с собой, и посмотрела на Михаила, который неподвижно стоял у окна.

Ну вот и первая ссора. Алла подошла и обняла его сзади.

‒ Я останусь, если ты отменишь операцию.

Михаил повернулся. На красивом лице дикое возмущение.

‒ Ты что?! Как я могу?! У меня запись. Эта клиентка ждёт целый месяц. Как ты, вообще, могла такое придумать?

Алла развела руками и рассмеялась.

‒ Значит, ты свою жизнь ради меня не можешь изменить! А я должна всё бросить и остаться здесь? Ты даже не поинтересовался, чем я занимаюсь? Для тебя что, все женщины, это куколки, которых можно посадить или поставить, куда тебе хочется? Со мной этот номер не пройдёт. У меня есть свой дом и свои, важные для меня дела, с которыми тебе придётся считаться. Если ты, конечно, хочешь, чтобы мы встречались.