Шрифт:
Закладка:
Бобр переглянулся со мной, потом прошептал:
— Мне кажется, он только теорией тут владеет.
Я кивнул.
— Надо будет у Тай Луна уточнить…
Делать нечего, Боре пришлось уйти к манекену, и пробовать вызывать внутри себя красный шар, заполняя его яростью. Здоровяк стоял и рычал, смущённо переглядываясь с такими же «рычальщиками».
«Ярость», оказывается, была на нуле в спокойном состоянии, и воинам, чтобы использовать свои умения, для начала надо было вступить в сражение и набить кому-то морду. Ну, или самим получить.
Так что во время любого замеса этой ярости у них хоть отбавляй.
Нас осталось несколько студентов, растерянно оглядывающих занимающихся. Насколько я понял, это тоже были ремесленники.
— Когда вы достигнете умения, у вас будет легко получаться вот это…
И кастолог взмахнул руками, будто огладил шар между ладонями, а потом раскрыл их в сторону мишени. С его ладоней сорвался сгусток и влепился в мишень в пяти шагах от нас. Стойка зашаталась, а соломенная мишень покрылась белым инеем.
Мы едва успели расступиться перед его броском, и мне в лицо пахнуло морозной свежестью от снаряда.
— Ядрён батон, — Бобр оглянулся и вскинул брови, — Он — маг холода?
Кастолог, вернувшись в свою непринуждённую позу, продолжил объяснять.
— Каждое заклинание имеет своё время каста и самые оптимальные движения. Это уже открыто до вас, и вам остаётся только выучить. Продолжайте заниматься.
— Извините, Аргон Энелевич, — не выдержал я, — А что ремесленники?
— А? — он будто очнулся, оторвав взгляд от занимающихся, — А, вон столы у стены. Сходите, смастерите что-нибудь.
Он небрежно помахал пальцами. Я посмотрел на те столы, где лежали молотки, доски, ткань, какие-то весы и горшки. Казалось, там свален просто хлам.
— А, так я ж… земледелец, — выдавил я.
— Ну, там и горшки есть, — раздражённо бросил кастолог, — Посади что-нибудь.
Его фраза вызвала смех. Лютый, надавливая на манекен, ржал. Серый, который стоял недалеко и вызывал в себе ярость, тоже открыто хохотал.
Группа студентов уже направилась к столам, но я не сдавался:
— А представлять что?
— В смысле?
— Ну, какой шар? Цвет?
Аргон Павлович в недоумении отклячил губу и снова показал пальцем:
— Гончар, иди уже и сотвори что-нибудь. Энергия крафта не настолько важная вещь, чтобы её изучать. В данжах тебя будут защищать те, кто определён для этого системой.
Я сжал кулаки. Вот теперь моя шкура остро почувствовала, что такое — балласт.
— А вы знаете, что Гномозека может вызвать каменный дождь?
— Огненный же, говорят.
— Каменный. Но камни раскалённые.
— Нет, это огонь с твёрдым ядром!
Студенты переговаривались друг с другом, будто это было сейчас для них самым важным.
Я уселся за стол, на котором был разбросан инструмент, и стал смотреть, чем занимаются остальные ремесленники.
Один взял ножик и стал чего-то стругать из бруска. Другой переливал из бутылька в бутылёк жидкости, смешивая цвета. Третий строил что-то из кубиков…
Одна девушка старательно сажала в горшок какое-то растение, вырванное из земли рядом со скамьёй.
Внимание привлёк хмурый бледный парень, он исподлобья оглядывал всех собравшихся, и крутил в руках скальпель. Только сидел и смотрел, а взгляд был, прямо сказать, неприятный… Хирург, что ли?
Всего тут собралось десятка полтора студентов, и круглыми глазами я рассматривал их деятельность на уровне детского сада. Пипец просто!
— Кем будешь? — спросил я паренька с бруском.
Тот старательно выглаживал его перочинным ножичком.
— Наверное, оружейником, — тот пожал плечами.
— Кузнецом? — переспросил я.
— Не знаю, может и плотником.
— А какой скилл?
— «Видение заготовки».
Я нахмурился, и на мой вопрошающий взгляд парень ответил, что он может заранее рассмотреть, из чего получится и какое оружие. Ну, например, какое дерево хорошо для посоха, а какое для лука. Попадались ему и камни, идеальные для молотов…
Он будто бы внутри видел форму, и чувствовал, подходит ли материал по свойствам.
— А ты? — я спросил у девушки с цветком, — Земледел?
Та кивнула.
— А у тебя какой скилл? — заинтересовавшись, спросил я.
— «Определение грунта», — мотнула шевелюрой собеседница, — Знаю, во что можно посадить, а во что нельзя. Вот тут, например, горный чернозём.
— Понятно, — я поджал губы, положив ладони на стол, потом обернулся на занимающихся во дворе.
Маги так и качали себе ману, как йоги. Вот некоторые счастливо улыбаются — что-то у них да получилось. Блонди тоже улыбнулась, довольно хлопает себя по животу.
Вон и толкающие манекены энергию ощутили, то-то Лютый такой довольный. Препод даже похлопал его по плечу. Какого фига? У меня закралось подозрение, что этот «Аргон Озонович» — куратор его группы.
Боря стоит, усиленно рычит на мишень. Не знаю, как у него там с красным шаром ярости, но лицо точно уже багровое. Вот-вот лопнет.
Всё во мне буквально кипело и бурлило, но подставлять группу своими выходками не хотелось. Да и превращаться в злого тролля нельзя, а то буду, как вон тот бледный, со скальпелем. Так и маньяком стать недолго.
— А ты что ничего не делаешь?
Меня отвлекли. Я потёр подбородок, и повернулся к «стругальщику» оружия:
— А что делать-то?
— В смысле? Аргон Энелевич сказал же, смастерить что-нибудь… Ну, чтобы пробудить в себе энергию нашу, наверное.
Я вообще считал, что нас просто спровадили, но спросил другое:
— А цвет какой? — мой вопрос прозвучал с лёгкой издёвкой.
— Ну-у-у…
Тут в разговор вмешалась девушка с цветком:
— Я тоже особо ничего не ощущаю. Вот знаю, что здесь горный чернозём. А вот откуда знаю?
Я в свою очередь посмотрел на растение. Примерно через месяц на нём появятся семена, в виде небольших колосков. Но собирать сразу нельзя, надо подождать первый дождь.
И откуда я это знаю? А вот не знаю.
Ради интереса я прикрыл глаза. Я ведь получил ответ, сработал мой скилл «сбор семян». Значит, потратил какую-то энергию.
Ну же, хоть намёк на цвет. Шары какие-нибудь.
