© 20 сентября 2014 – февраль 2015 гг.

© Москва, Ленинский проспект (на пересечении с ул. Гарибальди).

Мистик-трагити «СТРАННАЯ ПОЕЗДКА ДОМОЙ»

Аннотация

Автобиографичная мистика.

Впервые я побывал в глухой сибирской деревне, где явился в сей милый мир. Приехал из Москвы – тогда ещё бедным, но уже чуть знаменитым… И то, что смерть собралась к моей маме в гости – даже не почуял… Присутствует фотоотчёт. (с) Автор.

Ну, вот так

— Когда-нибудь мы съездим в ту деревню, где ты родился, Андрей, — мне часто говорила мама. – Где мы с твоим отцом жили по распределению от Института, работая в сельской школе. Отец – учитель истории и директор, а я – учитель русского и литературы.

— 1975 год. В этой школе училось 30 детей, — обычно добавлял папа. – Первый класс – это 3 человека, второй класс – 2 человека, седьмой класс – 4 человека, и так далее…

* * *

Я родился в глухой сибирской деревне, которую на карте не найдешь.

Мы жили там 1 год, а после переехали в городок на юге Западной Сибири,

на родину мамы. Там я прожил до 32-х лет, пока не удрал в Москву.

* * *

Такая у нас, у всех троих – была мечта: съездить втроём в эту глухую деревню, где родился первенец, коего назвали по желанию мамы Андреем – в честь Андрея Болконского. Съездить спустя 20 лет, потом прошло уж 30 лет… А авто у нас не было.

* * *

В августе 2014 года я полетел на историческую родину, откуда уехал пять лет назад. Меня настойчиво выталкивала туда жена. Денег особо не было, поводов (в общем) тоже, — тем не менее:

— Тебе надо съездить. Повидаешь маму, которую ты очень хочешь увидеть. – Так сказала жена.

И я улетел. Дома всё, как всегда. Только мама была грустной.

* * *

Итак, в августе я приехал. Сделали праздничный шашлык.

* * *

А после шашлыка — отец стал настойчиво собираться в глухую деревню, где я родился. И я сам туда рвался – именно в этот приезд. Исполнить, наконец, мечту! Автомобиль у отца теперь был. Мама отправила нас двоих, сама ехать отказалась.

И мы с отцом вдвоём осуществили сию мечту. Проехали по жаркой августовской дороге 160 километров туда и 160 – назад. Походили по деревне, отец попутно рассказал, показал. Поговорили и с местными жителями. Сделали несколько снимков, на память.

* * *

Честно говоря, я не очень впечатлился поездкой, ну, так всегда – обыденность гораздо более прозаичней, чем мечта.

* * *

Через пару суток я улетел назад – в Москву, на свою родину по призванию. А мама умерла через пять месяцев и девять дней. Рак почки, и уже шли метастазы в другие органы. Никто не знал, что у нее рак. Ведь ее даже лечил не врач, а фельдшер, в нашем городке. Елико врача то ли не было вообще, то ли он был в отпуске.

Фельдшер (к слову, мой бывший ученик, гримаса судьбы?) — дал направление в Областной центр, для диагноза, но по очереди надо было отстоять 4 месяца... С учетом того, что у мамы был ДМС – всё равно 4 месяца. Когда мама туда приехала, – было уже слишком поздно.

* * *

Все пять месяцев и девять дней – я находился в Москве, выживал, — и с мамой мы общались по телефону, примерно раз в неделю. Она ничего не говорила про слабость, про то, что сильно похудела, что последний год не выходит почти из дома...

Честно говоря, в августе 2014 года, я маму не очень узнал,

она сильно изменилась, но как-то не обратил на это

особого внимания, да и мама не распространялась, не желала…

А еще я знал — что Нина Анатольевна работала в своей школе до самого отпуска в июне, и в последние недели папа уж возил ее на машине, не было сил ходить на работу. Как она вела уроки – одному Богу известно. Я сам отработал пять лет в школе и знаю, что такое «Вести урок в школе». Это не труд шахтёра, и это не менее тяжёлая работа.

* * *

Тогда, к слову, я вообще не вникал в проблемы своей семьи, в Сибири. У меня своих проблем была куча, мы с женой как раз доедали последний хрен. Уж пятый год подряд в Москве, и конца нищете видно не было…

* * *

Когда маме поставили диагноз – то она запретила кому-либо говорить об этом. Даже родной брат и её родная мама (см. фото выше)… — о смерти узнали лишь в день смерти… Её положили в хоспис, как бы на химию. Но папа и брат знали, что всё бесполезно, 4-ая стадия какого-то редкого вида рака, счет как-то ВДРУГ стал идти на дни… И мама сама, наверное, знала… КАКОВО ЭТО – САМОМУ ЗНАТЬ?.. Я тоже знал, хотя и не верил. Я мучился от бессилия, потому что ничем не мог помочь, даже прилететь не мог. И глушил себя в работе за зарплату, а вечером – дописывая книгу «Азбука 18+».

* * *

Химиотерапию в итоге делать не стали. Причины мне было трудно выяснить, находясь за 3,5 тыс. километров от хосписа. Хотя логически можно обосновать, что угодно.

* * *

Мама сама мне позвонила, 15 января 2015 года, — и сказала, что у нее рак почки с метастазами в лёгкие. Я заплакал, как помню. Жена утешала, мы как раз были на работе – разносили почту, когда случился звонок. Да, тогда мы работали почтальонами в Москве.

* * *

У жены — папа умер от рака, за несколько лет до.

Она знала, что такое рак с метастазами.

После 15 января 2015 года – мы каждый день с мамой созванивались. Болтали о