туалетной бумаги справился с какой-то частью книг. Потом свет дали, я сходил в магазин (повалил сильный снег, как будто его дожидались эти несколько часов), весь оставшийся день протирал книги. Из интересного: цепочка «Когда комедия была королевой» (вспомнилось) — мемуары Мака Сеннетта — Olympus Has Fallen (вспомнилось) — фраза из мемуаров Моуринью («Finita, как сказал Дмитрий Аленичев, проходя к нашему Олимпусу»; мальчишка на фотографии — это не его сын); «Джозеф Лео Monkey Bitch» — это четырежды я; Пьеро — это может быть «Пьер Оронакс», в нашей версии — Михаил Кононов, начальник Чукотки и учитель из «Большой перемены»; уже решил, что вечером буду смотреть «Проклятие золотого цветка», и где-то под вечер вспомнил выражение «бляха-муха», которое в памяти сопровождалось отчетливым голосом мамы. На немецком блю-рэе посмотрел ролики: Se jie, Burn After Reading, Горбатая гора, Элегия (Патриция Кларксон дает секс специально для сомневающихся, я так понимаю); в самом фильме можно было отметить внимание к тем «действиям», при помощи рук (как у Ву или у Ана Ли), которые имеют отношение к разным атрибутам королевской жизни — потом можно предположить, что головные уборы и прически наверняка обладают каким-то символическим значением; любое движение мотивировано смыслом движения в кадре, в остальном даже удивительно, как он построил, наверное, большую часть фильма исключительно на крупных планах; смотрел без перевода, в принципе, все понятно; слова — power, excess, plenty, «много», еще chamber: камерный конфликт вырастает в битву, появляется «войско» («тьма» по-русски), тогда как в «Доме летящих кинжалов» — наоборот, войско исчезает, и остаются только трое главных героев; немотивированный свет на лицах связал всю линию с освещением с чемоданчиками из Олдрича, Тарантино и Repo Man — там был «свет». После этого можно было идти спать, но я поставил «По рукам и ногам» Девиля для списка-2005 — и на это был весь расчет (в самом начале фильма на часах 1:30 — и у меня было почти ровно 1:30 ночи); фильм застал меня врасплох своими отсылками к «George dimension», и не отпустил до конца, заставив думать о бабах и всякой дряни, с ними связанной, так, что как кино это смотреть было просто невозможно; был ли это чистый send-up или я чего-то не понял (мобильный телефон, взгляды в камеру); упоминание слов «жарко — холодно» подсказало связь с предыщущим фильмом (жар у героини Гун Ли) и Мюнхеном (меня так же бросает из огня да в полымя). Кроме того, стало ясно, что мне помогают писать сценарии; не будь тут sinister подтекста, как обычно, все это было бы восхитительно; проколы: 1) языковые игры, музыкальность — они знали, что мне понравится; 2) натурализм в будуаре — я бы назвал рецензию «Трах и страх», фильм выдает с головой то, как выглядит в кадре Беар — «легкая женщина с тяжелым лицом», они знали, что меня этим не провести; впрочем, никто и не собирался ставить точку. Farce majeure, forcing me, форсаж, быстрые и яростные (fast and tiresome, more likely). Что-то пропустил: пистолет-веер. Ночью понял, в чем была шутка в переводе названия фильма Судзуки как «Драчун Эледжи».

5 ФЕВРАЛЯ — возвращаясь к постеру с Бельмондо: утром пришла мысль, что где-нибудь через много-много лет еще один poor sod обнаружит эту связь, посмотрев «Мюнхен» сразу после Miami Vice. Днем ездил обедать в БУМ, было много женщин, напоминавших о Тамаре — я уже приготовился смотреть Чжана, Украина, что еще, Курилы, может быть. На диске «Кванта милосердия» был ролик Валькирии — Карис Ван Хаутен это же вылитая Инна Гайдукова. Разбирал журналы, там был путеводитель по Праге — река Чертовка, «пражская Венеция»; обнаружил на обложке каждого номера Total DVD какую-то отсылку к себе (пиксели в «Блэйде-3», ха-ха), на обложках журналов, подаренных Игорем, у Анджелины был взгляд как у Ларисы, а у Одри Тоту — как у Лизы. Из интересного: на форзаце одной из книг была дарственная надпись, датированная 1979 годом, адресованная некому Дюжеву, забыл имя; днем ранее в связи со списками 80-х вспомнился фильм She's Having a Baby (там еще был ролик фильма «День, когда Земля замерла», так что беременны все, я так понимаю). «Дом летящих кинжалов»: театр — декорация, роль, ремарка (что делают в кадре — вносят барабаны); реальность этой жизни такова, что сразу трудно не воспринять ее как символическую, хотя нас притягивают к сюжету о двух капитанах и девушке, растворяемому в цветовом, шумовом, каком-то другом сюжете, чистого фабульного конфликта тут очень мало или это только видимость; Такэси Канэсиро is lured, пойман, оплетен, связан — мысль, что эта маска к его лицу прирастает, вызвала в памяти воспоминание о ночном показе «Онибабы» по Первому каналу в годы моего студенчества: Шелли Уинтерс (протирал сегодня книгу ее мемуаров) — «баба» у Набокова — чертова баба; Лау протягивает ему лук со стрелами — это к репродукции картины The Archers в тот же день; три акта каждый по 40 минут, пока переворачиваются роли мужчин, мы не успеваем понять ее мотивации, отвлекающий маневр; в сцене с носом она убирает от себя его нос — что это говорит об их связи с другим; всего один кадр посреди их схватки, возможно, говорит о том, что она была правительственным агентом в доме летящих кинжалов и навела полицию на ту хижину; что это означает для каждого из мужчин; повалил снег. Снегами запорошина. Напевал песню из Rocky Horror Picture Show — Michael Rennie was ill, Claude Rains was the invisible man.

6 ФЕВРАЛЯ — журнал с Джессикой Бил, внутри всякие страхи опять, завуалированные под веселье; протирал книги; потом ездил в БУМ за квасом и Скайфоллом, вспомнил, что на Серже в 1999-м была желтая футболка. В первый раз по пути в БУМ думал в маршрутке, что, будь вся эта лапша с sinister заговором правдой, я бы мог чувствовать вину из-за того, что Олегу дали бы быстрее поставить фильм, а то пока что это выглядело бы не очень правдоподобно, но вариант найти можно, так что я не при чем; во второй — что Петр мог бы написать книгу о кино, а пока он считает, что это нечестно — но тут прокол, потому что мой конформизм оставит всю ситуацию нечестной. В эти дни главной мыслью было то, что ребята не могли как следует не подговиться с моментами устрашения, но это не объяснение/оправдание. На обратном пути вечером шел пешком, на стенде банка в конце