Шрифт:
Закладка:
Погребальный инвентарь чрезвычайно беден и встречен лишь в четырех погребениях (3, 4, 5 и 11). В ногах костяка 3б и в изголовье погребения 4 стояли круглодонные сосуды с цилиндрическим горлом маклашеевского типа (рис. 55, 152); в погребениях 3б и 11б найдены костяные пронизи, а в погребении 5 — кремневый скребок-скобель. У изголовья костяка 3а лежала кучка створок раковины беззубки, вероятно, употреблявшейся в пищу.
К.В. Сальников считал позднеприказанским, вернее курмантауским, и Урнякский могильник на р. Белой[897].
Наконец, следует заметить, что разрушенный могильник позднеприказанского времени, очевидно, был на Криушинской дюне, где при раскопках 1957 г. Н.В. Трубниковой[898] обнаружены были характерная очковидная подвеска с завернутым внутрь спиралями типа рис. 55, 176, спиральное кольцо с оттянутым концом и височное кольцо в 1,5 оборота.
Вышеизложенные материалы позволяют утверждать, что для маклашеевского этапа приказанской культуры характерен устойчивый погребальный обряд, выражающийся в изживании курганных захоронений и замене их обычными могильниками с грунтовыми ямами и почти повсеместном переходе к вытянутому трупоположению с ориентацией погребенных головой к реке. Изредка, как пережиточное явление, сохранялось положение погребенных на правом или левом боку и небольшая согнутость ног. Характерными становятся жертвенные заупокойные костры, в некоторых случаях разжигавшиеся в могильных ямах, что приводило к обугливанию костяка. Появляются парные и коллективные захоронения, хотя господствуют одиночные. Встречаются остатки (лопатки и бедренные кости животных) ритуальной пищи. Погребальный инвентарь невелик, но разнообразен. Обычай помещения сосудов в могилах — в головах или ногах погребенных — не получил широкого распространения. Более часто встречаются остатки сосудов с поминальной пищей над ямами.
Вместе с тем погребальный обряд маклашеевского этапа преемственен с обрядом предшествующего времени, а также с раннеананьинским, что позволяет говорить об его развитии, а не смене.
Своеобразная керамика конечного периода приказанской культуры многими своими особенностями связана как с керамикой предшествующего атабаевского этапа, так и с посудой последующей ананьинской культуры (табл. Д).
Значительные керамические комплексы, выявленные на таких поселениях, как «Курган» (раскопки П.Н. Старостина и Г.Р. Ишмуратовой, 1964 г.), Богородское (раскопки В.Е. Стоянова, 1958 г.), Ахмыловское (раскопки автора, 1962–1963 гг.), III Кумлекуль на р. Белой (исследования В.К. Сальникова), II Бойцовское[899] и Ерзовское[900] на Средней Каме, позволяют избежать случайности в описании позднеприказанской керамики маклашеевского типа.
90 % выявленных сосудов на позднеприказанских памятниках имели округлое и иногда даже приостренное дно (рис. 55, 143–153; 65), хотя сохранялось и определенное число плоскодонных сосудов (от 20 до 8 %). У абсолютного большинства сосудов горло профилировано и в этом отношении они как бы продолжают традиции предшествующих горшковидных форм. От 2 до 35 % сосудов имеют чашевидную форму (табл. Д), продолжающую развитие баночных сосудов. Характерно, что по мере удаления с запада на восток процент чашевидно-баночных форм резко снижается: от 21–35 % на Ветлуге и в Марийском Поволжье до 15 % на Нижней Каме и даже до 2–4 % на Белой и Средней Каме (табл. Д).
Рис. 65. Сосуды маклашеевского этапа приказанской культуры.
1, 4 — Кумысский могильник; 2, 3 — Маклашеевский могильник; 5 — I Карташихинская стоянка.
Среди горшковидных форм преобладают сосуды с цилиндрическим горлом (рис. 55, 142–150, от 34 до 68 %). За ними следуют сосуды, горло которых имеет плавный переход от края к плечикам (рис. 55, 151, 11–33 %). Начинают изготовляться сосуды, у которых горло отходит раструбом вверх от тулова (рис. 55, 152, 4-20 %) или же сужается вверх.
Среди чашевидных преобладают сосуды с прикрытым горлом, но есть также сосуды и с открытым устьем (рис. 55, 153).
Края горла, как правило, плоские, иногда даже срезанные. Меньше округлых, утоньшенных и оттянутых. Обычна насечка или нарезка по краю. Спорадически встречаются сосуды с характерным для керамики предшествующего этапа наложенным валиком по краю. Часто этот валик опускается на всю плоскость горла и превращается в своеобразный «воротничок» (рис. 55, 144), встреченный в среднем на ⅓ всех сосудов. Особенно много таких на бельских поселениях (стоянки «Кумлекуль» и Курман-Тау — до 70 %).
Любопытно сочетание сосудов с примесью в тесте толченых раковин и сосудов с примесью шамота и дресвы без раковины. На волжских и ветлужских поселениях абсолютно преобладают сосуды с примесью шамота и дресвы в тесте (79–82 %), тогда как в восточных районах большее распространение имеют сосуды с толченой раковиной в тесте (80–85 % на Нижней Каме и 94 % на Белой). Исключение в этом отношении составляет керамика среднекамских памятников, где соотношение сосудов с толченой раковиной и иными примесями примерно такое же, как и на Волге.
Обработка поверхности сосудов непосредственно связана с примесями в тесте. Если поверхность сосудов с ракушечной примесью в основном обрабатывалась штриховой зачисткой, то поверхность сосудов с шамотом и дресвой заглаживалась, а в западных ветлужских районах отбивалась «текстильными» отпечатками. Вопрос о сосудах с «текстильной» поверхностью для приказанской культуры имеет принципиальное значение. О.Н. Бадер, в частности, ссылаясь на наличие такой керамики в приказанских памятниках, считает возможным рассматривать приказанскую культуру как основу дьяковской, а не ананьинской культуры[901]. О неправомерности такого вывода мне уже приходилось писать[902].
Обработка «текстильными» отпечатками поверхности сосудов для приказанской керамики явление не характерное. Как мы видели выше, эта черта совершенно не свойственна керамике предшествующих этапов (табл. Д). Но на позднейшем этапе приказанской культуры, т. е. в начале I тысячелетия до н. э., сосуды с «текстильной» поверхностью распространяются с запада на восток. Более ⅓ сосудов волжских (35–42 %) и ветлужских (38 %) поселений несут на поверхности следы «текстильной» обработки. На нижнекамских поселениях до р. Вятки процент таких сосудов уже не превышает десяти, а на Вятке, Средней Каме и Белой их вообще нет. Как известно, «текстильная» обработка поверхности сосудов является специфической чертой позднебронзовых памятников Волго-Очья, Верхней Волги и более западных районов[903]. Особенно характерной она становится с рубежа II–I тысячелетий до н. э. для поздняковской керамики[904].
Очевидно, прав П.Н. Третьяков, считающий, что техника «текстильной» обработки поверхности сосудов возникла у западных групп финно-угорского населения ближе к концу II тысячелетия до н. э. и что в этом процессе немаловажное значение имел тот древний неолитический субстрат с ямочно-гребенчатой керамикой, поглощенный в свое время волго-камскими племенами при их движении на запад[905].
Наличие же текстильной керамики в западных памятниках приказанской культуры, вероятно, следует рассматривать как результат взаимодействия
