Они смотрели телевизор и лишь из под лобья покосились на меня, а потом сделалаи вид, что здесь никого нет. Я пробралась на кухню, чтобы приготовить что-нибудь поесть. Желудок урчал и устраивал бунт, поэтому первое что я кинула в рот это кусочек колбасы, а уж затем когда мой бунтовщик слегка угомонился, приготовила себе яичницу.

Мне было не по себе есть и знать, что девчонки в другой комнате сидят и обсуждают меня, говорят какая я плохая подруга и как я подло поступила, что даже не попыталась уговорить Макса забрать Риту.

Мой телефон зазвонил, когда я доедала последний кусочек на сковороде и собиралась делать себе чай. Звонила мама. Я взяла трубку.

— Алло, — постаралась я быть бодрой и веселой.

— Привет родная, как ты там? Все хорошо?

— Привет мам, да все прекрасно, а почему ты спрашиваешь это таким встревоженным голосом?

— Да сон мне плохой снился и предчувствие какое-то ужасное, но папа говорит, что все это ерунда, что я не владею экстрасенсорными способностями, чтобы чувствовать, что твориться у моей дочке за тысячу километров от меня.

Хм, на самом деле отец не прав.

— Не переживай у нас с девчонками все отлично.

— Как прошел первый день в институте? Познакомилась с кем-нибудь?

О да. Узнала много нового о Максиме и о количестве его поклонниц.

— Первый день прошел скучно и ужасно нудно. Познакомилась с нашим куратором и парочкой неплохих девчонок, — ответила я, наливая себе чай.

— Как там Максим? Пылинки с тебя сдувает? Не обижает?

«О Господи, я чувствую себя как на допросе».

— Сегодня пригласил меня поужинать в свой ресторан.

— Ого! У него и ресторан свой имеется?! — Мама была поражена такой новостью.

— У него сеть ресторанов и клубов в Москве, так что можешь быть уверенной-с голоду не умру.

— Это замечательно! Надеюсь у вас с ним все получится, но самое главное, чтобы он был хорошим человеком.

— Он хороший мам, не волнуйся.

— Я рада за тебя, — мама улыбалась, это было слышно по ее голосу и мне от ее улыбки становилось теплее на сердце.

— Как там Настенька?

— Настенька плохо… — на смену маминой радости пришла грусть.

— Что случилось? Заболела?

— Нет, все намного хуже. Опрокинула на себя кружку горячего чая. Плакала так сильно, что я думала, у меня душа разорвется.

— О Господи! — У меня на глаза навернулись слезы от услышанного. — С ней сейчас все хорошо? Где именно она ошпарилась?

— Грудь и живот, но не полностью и слава Богу не сильно. Мы переживаем, чтобы не осталось шрамов иначе придется делать операцию.

Бедная моя сестренка.

— Как она сейчас? — я жутко переволновалась за нее.

— Сейчас лежит. Приезжал врач, он выписал мазь и назначил время обработки, поэтомумы обмазали ее, и не встает, говорит, что все очень печет и щиплет.

— Бедная бедная. Не отходите от нее и купите что-нибудь красивого, блестящее как у феи, ей такое нравится. — На кухню зашли девчонки.

— Да, папа уже поехал искать что-то подобное. Думаю, накупит ей целую кучу всего такого.

— И будьте аккуратней, не доводите больше мою сестру до слез. Если останутся шрамы, то удалять их будем обязательно и не каких отговорок. Хорошо?

— Конечно, это само собой. Мы не хотим, чтобы она комплексовала из-за этого.

— Ладно, мама, мне пора бежать. Нужно еще собраться перед встречей с Максимом. Люблю тебя, поцелуй там всех от меня и скажи, что я очень скучаю.

— Конечно. Я тоже тебя люблю, удачного свидания. Пока.

Мама повесила трубку и я продолжила пить чай. Из головы не выходили мысли о Насте, о ее травме. Бедная, ей наверно было ужасно больно и страшно.

— Даша, у тебя все хорошо? — Неожиданно для всех нас спросила Рита.

Я была удивлена, но все же ответила, чтобы не сгущать краски.

— Нет, — помахала я головой. — Настя ошпарила себя кипятком и я очень за нее волнуюсь.

— О! Бедненькая, как она себя чувствует? — Кажется Рита была уже готова идти на примирение, а вот Алена даже не подавал виду, что слышит меня.

— Плохо. Врач прописал ей мазь, вот сейчас лежит, не встает, вся обмазанная ею.

— Кошмар. Мне ее очень жаль.

— Будите чай? — Предложила я.

— Да, сейчас сделаем, — сказала Рита, доставая две кружки.

— Я хотела извиниться за себя, — сказала я, но не знала за что именно хочу попросить прощения. — Наверное вы правы, я слишком отстранилась от вас и перестала слушать советы самых близких мне людей. Я просто влюбилась и не знаю, что с этим делать.

— Мы понимаем. Ты меня тоже извини, что винила тебя в потере денег, ты здесь не при чем, это я растяпа, — с сожалением сказала Рита и улыбнулась, глядя на меня.

— Я обещаю, что в следующий раз помогу и не оставлю в беде. Правда…ты не запомнила, как выглядел тот вор?

Рита помахала головой.

— Нет, все произошло так быстро, я даже не успела ничего понять, как он уже сбежал.

— Прости пожалуйста, я не отела. Чтобы так произошло.

— Ничего, не вини себя.

— если хочешь я попрошу у Макса эти деньги в займы и мы потом ему все вместе по тихоньку будем отдавать.

— Нет, не стоит, — вмешалась Алена. — Мы просто этот месяц будем делиться с Ритой, немного подтянем пояса, но с голоду думаю не умрем.

— Хорошо, давайте так и сделаем.

— Но мне так не ловко сидеть у вас на шее и быть нахлебницей, — сказала Рита, словно проглатывая свое несчастье вместе с чаем, чтобы не показаться плаксивой.

— Мы подруги и все что наше то твое, поняла? — Алена будто бы не спросила это, а подтвердила и ее слова уже не подлежали огласке.

— Да, спасибо вам огромное…

— Даша, — обратилась ко мне Алена. — Ты извини, что так грубо выражалась в сторону Макса, просто эмоции…сама понимаешь. — Из моей подруги было тяжело вытянуть извинения, мы очень редко слышали от нее такое, а сейчас она искриннее просила у меня прощения.

— Все нормально. Я благодарна вам за то, что вы беспокоитесь обо мне и о моих отношениях.

— Ты его любишь?

— Да, — не раздумывая ответила я, потому что знала, что то что я чувствую к Максу это есть самая настоящая и не поддельная любовь.

— Сильно?

— Да. Я ни к кому не испытывала таких чувств, мне хочется летать, я ощущаю как моя душа парит, когда я рядом с ним. Это самое волшебное на Земле, любовь это несравненно и восхитительно, еще никто из парней не доставлял мне столько радости и эмоций, как Максим. — Я рассказывала это все на одном дыхании и понимала. Что очень давно не откровенничала с девчонками на такие темы. Они слушали меня и пытались понять как это-любить.