после помывки, хорошей трапезы и даже короткого сна в подвале чьего-то дома, все же надел выданные мне портки и опять задумался чем бы себя еще можно будет занять в ближайшие четыре десятидневья. Вполне ожидаемо ничего умного так и не придумав, вышел из дома в ночь и направился на выход из города. Видевшие как я таскаю деревья, стражники ворот видимо решили что мне ничего не угрожает за пределами городских стен и на этот раз пропустили без лишних споров и вопросов. После чего началась работа.

Вернувшийся утром Аюл схватился за голову, увидев как сильно увеличилось количество бревен, ну а тот незнакомый ворчливый мужик, имя которого даже не стал запоминать, опять поругался на меня немного, а потом пошел набирать других землекопов, чтобы поспевать за быстро увеличивающейся работой. Ну а заодно, поняв что я собираюсь еще долго работать без отдыха, приказал притащить мне какой-нибудь еды. За последнее остался ему очень благодарен, так как, увлекшись делом, точно бы не вспомнил об этой простой необходимости. Ну а получив возможность не тратить время на походы в город, принялся работать без отдыха, таская поваленные дубки как днем так и ночью. Такой неутомимостью ’’радуя’’ своего друга Аюла и позволяя себе сон раз в несколько дней.

Увы, но даже за несколько десятидневий система так и не заметила моих усилий и одарила меня всего одной единицей мирного владения топором… совершенно наплевав на то, что этого самого топора у меня до сих пор и не имелось.

Глава 27

Кузнец очень долго не спешил радовать меня завершением своей работы. Приходилось его иногда поторапливать и подбадривать обещаниями вырвать ноги если он не успеет к нужному дню. Видимо его впечатлили мои слова и скомканный в шар железа меч, поэтому мужик расстарался и закончил работу к концу третьего десятидневья и получившееся оружие было просто прекрасным. Не знаю из чего топор был сделан, но он казался весомым даже в моей руке. Длинная, слегка изогнутая железная рукоять, едва ли не с меня самого высотой и огромное лезвием размером, наверное, с половину гончей. Новое оружие понравилось мне настолько сильно, что я первым делом сбегал в лес. Правда не для того чтобы натаскать еще деревьев, а просто желая помахать железом и порубать дрова. Ну а когда наигрался вдосталь с новой игрушкой, весь обсыпанный щепой и очень довольный, вернулся в город и уснул на конюшне в обнимку с топором.

Увы, но пробуждение мое было лишено и намека на радость, так как с появлением у меня нового оружия пришло время сделать то, что я уже давно хотел. Посидел некоторое время на полу, переливая силу из одной руки в другую и глядя в непроглядную темноту дальнего угла, а затем порывисто поднялся на ноги. Зачем-то погладил по голове сонно всхрапнувшего коня, будто бы прощаясь с этим местом, и вышел из конюшни в ночную серость города. Я уже успел обойти все улочки Великограда, поэтому даже в тусклом свете ночного светила знал куда нужно идти. Почти все время прямо, практически в самое сердце большого города… прямиком к главному храму создателей. Видимо управители города не стали рассказывать жителям о том, что именно творцы обрекли людей на уничтожение чужими руками ведь величественное здание было еще целым, а его массивные двери, скорее похожие на небольшие ворота, оставались на месте, избежав гнева толпы. Только вот я не собирался сдерживать свой гнев и, не обратив внимания на то что вход был заперт изнутри на засов, просто проломил эту преграду и вошел внутрь.

В храме было сумрачно и тихо и лишь мои шаги гулким эхом разносились по просторному помещению. Казалось что тут никого нет и все храмовые служители разошлись по домам…, но я почему-то был уверен, что найду его именно тут. Существо проводящее ритуал пробуждения на протяжении долгих лет и скрывающее лицо под капюшоном. Человека которого считали стариком еще несколько поколений назад. Монстра, скорее всего, подчиняющегося напрямую творцам.

— АМИЛОХ!!! ГДЕ ТЫ?! — прокричал я что есть мочи, вновь пуская эхо дурной птицей метаться под сводом далекого потолка… и дернулся от неожиданности и испуга, когда от стены отделилась не замеченная ранее фигура в темном балахоне и недовольно поинтересовалась у меня хриплым старческим голосом.

— Ну и чего ты орешь? Это храм, а не твой лес, так что веди себя здесь потише — мрачная фигура двигалась по залу без особой спешки, заведя за спину руки и выглядя не очень опасно. Только вот чувствовался храмовник как очень большая угроза, да и тянуло от него, словно от выгребной ямы, какой-то сырой и мрачной силой, слегка давящей на мои плечи и голову.

— Мне кажется или ты меня ждал?

— Не кажется — легко ответил на мой вопрос этот старик, лица которого не видел, наверное, никто из людей. А затем вскинул голову и злобно посмотрел на меня светящимися в темноте капюшона глазами — Я узнал что придешь еще когда ты только проснулся и, почесывая бороду, принялся очень громко думать о желании меня убить. Твои мысли настолько прямолинейны и однообразны, словно у глупой рыбы, что в них ни единожды не появилось идеи о том, что меня скорее всего нет в храме. Но ты шел сюда с упорством тупого вола, поэтому волей-неволей пришлось переместиться из дома, чтобы помешать полностью разрушить мою привычную обитель. Тебе бы точно хватило на это дури.

— И половины твоих слов не понял — честно признался я, а затем, сказав что он может не утруждаться объяснениями, просто напал на врага, стараясь при этом ни о чем не думать. Без особого труда увернувшись от обрушившегося на голову огромного топора, он, словно черная вода, быстро скользнул в сторону, при этом не пошевелив ни единым краем своего балахона. Не было слышно звука его шагов, будто у него и вовсе не было ног, но эта мысль меня не остановила и лишь раздула пламя ненависти к этой нечеловеческой твари. Череда усиленных ударов тоже минует этого верткого монстра, а от следующей атаки он и вовсе закрылся большим алтарем пробуждения. Я почему-то был уверен, что топор легко перерубит обе закрученных железных трубы, поэтому сильно удивился когда не услышал даже звука удара. Оружие столкнулось с преградой, не оставляя на ней и царапины и будто бы высасывая большую часть вложенной мною силы. Зато сам топор лягнул меня