Она в ужасе схватилась за голову. Арда обнял ее за плечи, пытаясь успокоить.

– Успокойся, Рейян, нет ничего страшного!

Случайные прохожие смотрели на них. Рейян не сдерживала слез. Арда поймал возвращавшегося доктора и преградил ему путь, испуганно заглядывая в глаза.

– Как Миран, доктор? Скажите хоть что-то!

– Мы делаем все, что в наших силах, – ответил врач, заглядывая в операционную. – Пожалуйста, наберитесь терпения.

Рейян тускло смотрела вслед удалявшемуся доктору. Дверь в операционную закрылась, и она всхлипнула, прижав руки ко рту. О, эта боль была совершенно иного рода!

* * *

Минуло несколько мучительных часов, ожидание казалось бесконечным. Никто не нарушал тишины, но все мысленно читали молитву: «О, Аллах, не забирай его от нас!»

Сколько часов может длиться операция? Так сложно удалить одну пулю? Дверь в операционную больше не открывалась, врачи ничего не показывали и ничего не говорили. Рейян, опираясь на холодную стену, беспомощно ждала. Слезы текли без остановки. Стоило лишь сомкнуть веки, как образ Мирана всплывал перед ее глазами. Когда она закрывала уши, то слышала его голос.

Рейян вспоминала его признания в любви, взгляды, улыбки и даже злость… Она не хотела думать о том, что ей, возможно, придется жить без него. Она не сможет открывать глаза по утрам без Мирана.

Напротив Рейян примостился человек, время от времени кидавший на нее мстительные взгляды, – дядя Мирана незамедлительно явился в больницу, когда узнал о произошедшем. Даже напряженная обстановка не помешала ему бестактно оскорблять Рейян. Но она лишь молчала: ей нечего было ответить.

Элиф тоже примчалась в больницу, чтобы поддержать подругу, но все слова утешения не имели смысла для Рейян. Без Мирана она осталась совсем одна, понемногу умирая.

Элиф протянула Рейян бутерброд, но та отвернулась, почувствовав тошноту. Тогда Элиф коснулась плеча Рейян и прошептала:

– Ты должна есть, тебе нельзя голодать. В тебе жизнь.

– Как я могу есть, Элиф, когда Миран лежит там? – Рейян оттолкнула от себя бутерброд. – Мое сердце болит.

Взгляды Элиф и господина Вахита встретились. Девушка не могла вынести того, как этот человек смотрит на ее подругу. Он сверлил Рейян убийственным взглядом с тех пор, как пришел. Нет, Элиф не может с этим смириться.

– Почему вы так смотрите? – громко, с раздражением спросила она, приковывая к себе внимание всех присутствующих. Арда отклонился от колонны и переглянулся с Эйлюль. Тетя Мирана непонимающе нахмурилась.

– Тебе неловко? – с насмешкой поинтересовался господин Вахит и перевел взгляд на другой конец коридора. – Тогда уходи! Я не хочу видеть здесь своих врагов!

Его переполняли жестокость и ненависть.

– Дядя Вахит! – вмешался Арда, пристально глядя на мужчину. – О чем мы с вами договаривались?

– Я не могу сохранять спокойствие, когда передо мной сидит дочь моего врага!

Элиф снова не выдержала.

– Ну так не будь спокойным! Говори прямо, что хочешь сказать! – закричала она.

Мужчина ощетинился; атмосфера накалялась. Рейян продолжала молчать, а Арда изо всех сил пытался развеять напряжение. На этот раз он посмотрел на Элиф.

– Ты не можешь закрыть свой рот? Тебе не стыдно так разговаривать с человеком, который тебе в отцы годится?

Элиф перевела гневный взгляд на Арду.

– Почему ты вмешиваешься? – нахмурилась она.

Арда вышел из себя и направился к ней. Она не успела ничего сделать, как он схватил ее за руку и повел за собой. Они, споря, удалились. Рейян снова встретилась взглядом с господином Вахитом. Что-то нехорошее чувствовалось в этом человеке, хоть Рейян и не понимала, что именно. Он явно пришел сюда не ради племянника, это читалось в его глазах. В дяде Мирана нет ни капли человечности.

Элиф и Арда вернулись через пять минут, и девушка молча села рядом с подругой. Рейян не стала расспрашивать, о чем они говорили: она слишком ослабла от усталости, и ей было безразлично. Коридор вновь погрузился в тишину.

Спустя несколько часов открылись двери операционной, и ожидавшие оживились. Все подошли к врачу. Рейян, затаив дыхание, ждала вердикта доктора, который выглядел очень усталым. Она молча выслушала его, затем отступила на несколько шагов и прислонилась к стене. Голова кружилась.

Вскоре двери снова распахнулись, и врачи вывезли Мирана. Все столпились вокруг него, Рейян же не могла сдвинуться с места и лишь молча наблюдала, как врачи увозят его. Миран исчез, и, казалось, земля разверзлась у нее под ногами.

Остального она не помнила.

Погасли синие огни,

Умолкли полные сожаления молитвы,

Воспоминания нахлынули в ночи,

А снег падает на сердце – не на землю…

Неделю спустя…

Солнечные лучи проникли в комнату через окно, заставив Рейян открыть глаза. Посмотрев на часы, девушка встала. Начав обуваться, Рейян почувствовала укол совести за то, что она будто проспала целый век.

Уже минула неделя, но Миран еще не открывал глаз.

Рейян вышла из палаты и направилась в место, путь к которому уже выучила наизусть. Она направлялась в палату, от дверей которой не отходила уже целую неделю. Девушка через стекло с тревогой наблюдала за лежащим Мираном. Он уже неделю ни на что не реагировал. Опасности для жизни не было, но он оставался без сознания. Рейян утешало то, что, по крайней мере, он дышит.

Внутрь ее не пускали: туда могли заходить лишь врачи и медсестры. Пару дней назад Рейян тайком прокралась в палату, но врач поймал и вывел ее. Так трудно оставаться снаружи и просто наблюдать полными слез глазами, не имея возможности помочь. Питался Миран через капельницу, и Рейян чувствовала, что, наблюдая за ним, лишь сильнее бередит свою душу.

В день, когда она потеряла сознание, все узнали ее секрет: доктор объявил о беременности Рейян еще до того, как она открыла глаза. Господин Вахит оказался единственным, кого это не обрадовало, и он перестал приходить в больницу. Для Рейян было даже лучше не видеть своего врага.

– Без тебя очень трудно жить, – сказала она, уткнувшись головой в разделявшее их стекло. От тоски Рейян стала биться головой о стекло, пока не наткнулась на чью-то руку. Она обернулась и увидела Эйлюль.

– Не вреди себе, – велела та. – Что скажет мой брат, когда проснется и узнает, что ты плохо заботилась о его ребенке?

– Лишь бы он проснулся. Я больше не могу! – ответила Рейян, вновь прислонившись к стеклу.

– У него есть две замечательные причины, чтобы очнуться. – Эйлюль смотрела на Рейян с улыбкой. – Первая – это ты, вторая – ваш ребенок.

Эйлюль ободряюще положила руку на плечо Рейян.

Прошедшие несколько дней казались