увековечено в граните. Но в тот вечер Виктор стал самым обожаемым и самым знаменитым рок-музыкантом своего времени. Я также поняла, что, хотя мне никогда не избавиться от роли американки в России, но там, в окружении потных, возбужденных тел друзей можно ощутить, что в жилах моих течет русская кровь.

– Довольна? – Юрий крепко поцеловал меня за кулисами. Он, как и Густав, снял рубашку, и его бледный обнаженный торс резко контрастировал с черными кожаными штанами.

Концерт был в честь нашей свадьбы, но это вовсе не означало, что все внимание было сосредоточено на нас. Я была не просто довольна, я была счастлива: и за нас, и за Виктора, и за Бориса, справедливо гордившегося невероятным взлетом своего ученика, и за остальные группы, и за восторженных зрителей. Мы вселили гордость в эту львиную стаю и теперь, покрывшись потом, были готовы к новым свершениям.

После концерта в одном из просторных залов построенного в конце XIX века в стиле модерн здания был устроен банкет – с черной и красной икрой, рыбой и изобилием напитков. Элегантность и роскошь стола заставили меня вдруг осознать, насколько мы уже вышли из андеграунда. Я смотрела, как мои родственники и друзья потягивают вино и едят бутерброды под звуки курехинских фортепианных импровизаций. Вечер был в полном разгаре.

Глава 44

Возвращение к счастью

2 ноября 1987 года мы с Юрием проснулись улыбаясь друг другу.

Я до сих пор не могу описать, что я чувствовала в утро дня своей свадьбы. Будто я проснулась под проливным дождем абсолютно сухой. Невозможность происходящего и изумление от того, что оно все же происходит со мной – самым особенным человеком на планете. Мы стали медленно собираться, чтобы отправиться во Дворец бракосочетаний номер 3. Юрий облачился в черный смокинг, белую рубашку, красную бабочку и широкий красный пояс. Он выглядел как настоящий принц: волосы откинуты назад, а глаза сверкали, как алмазы.

Я же свадебное платье решила надеть уже в самом дворце. Долго продержаться в этом кукольном наряде я не могла – пусть он даже и часть моей сказочной свадьбы. На прикроватной тумбочке лежали два серебряных кольца с выгравированными на них словами: «Юрий и Джоанна, 6 апреля 1987 года» – напоминание о нашей несостоявшейся свадьбе и о тех демонах, с которыми нам приходилось тогда сражаться. Юрий положил их себе в карман, и мы отправились во Дворец.

Дворец бракосочетаний номер 3 на Петровской набережной был возведен еще в 1913 году для внука императора Николая I – последний дворец, построенный в столице для члена императорской семьи. Своим классицистским фасадом он обращен к Неве, в воде отражаются мраморные стены и виднеющаяся сквозь огромные окна золоченая внутренняя отделка. После революции в нем располагались различные государственные учреждения, а в 1985 году там разместился Дворец бракосочетаний[154]. День свадьбы выдался холодным и, по счастью, не только без дождя, но и безоблачным, и здание блестело в лучах редкого зимнего солнца.

Работники дворца проводили нас в специально отведенную для нас комнату, где меня уже ждала стилист. Я изо всех сил старалась сидеть неподвижно под ее кистями и кремами, но больше всего мне хотелось вскочить, прыгать и носиться по застланным коврами роскошным залам. Мать медленно расхаживала по комнате, одним глазом постоянно приглядывая за мной, – точно так же, как когда-то в детстве, когда в универмаге она усаживала меня на стул и строго-настрого велела не вставать с места, пока она делала покупки. На этот раз, правда, за мое постоянное ерзанье и верчение на стуле наказания не последовало. Она лишь улыбалась и продолжала с интересом разглядывать деревянные панели и резные гербы императорского рода.

– Джо! – чинную тишину нарушили ворвавшиеся в комнату Виктор и Марьяна. Виктор держал в руках огромное – фута два в диаметре – керамическое блюдо, которое он украсил изображением танцующих нас с Юрием. По своей главной специальности Виктор был художник по дереву, и в эту величественную вещь он вложил все свое сердце.

– Просто чудо! – искренне восхитилась я.

Он засмеялся и насмешливо показал на мое загримированное лицо: «А это что еще такое?». Никому из моих друзей до сих пор не доводилось видеть на лице этой пацанки накладные ресницы.

За спиной у меня появился Юрий – мой личный парикмахер – и провел руками по пышным волосам: «Стиль Duran Duran»[155], – сказал он с гордой улыбкой.

Я не без труда втиснулась в свадебное платье, особенно трудно было натянуть его через голову, не повредив висящие у меня в ушах огромные серьги в виде красной звезды с американским флагом. Прохладная ткань облегала все тело, но руки от волнения у меня слегка тряслись. Вернувшись в комнату, я поняла, что Виктор и Юрий шокированы моим новым обликом не меньше, чем я сама. Придя в себя, они начали прилаживать к моему левому бедру голубую повязку – обязательное «что-то голубое» свадебного наряда[156].

Втроем мы прошли в величественную дворцовую гостиную с огромными старинными гобеленами на стенах и витринами с антикварными костюмами вдоль стен. В центре гостиной стоял низкий стол, окруженный четырьмя мягкими, сохранившимися во дворце с великокняжеских времен креслами. В своем жестком платье я отказалась даже попытаться сесть. Виктор, Марьяна и Юрий удобно расположились в креслах, а я стояла рядом, опасаясь повредить хрупкую строго прямоугольную форму своего платья.

Виктор и Марьяна были у нас другом жениха и подругой невесты, по русской традиции они назывались «свидетели». Они сидели бок о бок друг с другом – Марьяна в ярком цветастом платье, двойном янтарном ожерелье и с сигаретой в зубах, Виктор весь в черном, кроме леопардовой окраски треугольного выреза в верхней части куртки и светлых кроссовок. Вообще-то я хотела, чтобы моим свидетелем был Борис – в знак благодарности за все, что он для меня сделал, и признания того, что он для меня значит. Но Юрий сказал, что, раз уж он пригласил на эту роль Виктора, то не позвать Марьяну будет невежливо. Я прекрасно относилась к Марьяне и, конечно же, согласилась, и теперь, глядя, как они с Виктором перешептываются и смеются, я была искренне рада, что нас сопровождает столь праздничная и сияющая от счастья пара.

– Видишь вон тот маленький домик? – Юрий подвел меня к окну. – Это домик Петра Первого.

– Да, этот деревянный домик стал первым строением будущего Санкт-Петербурга, – пояснил Виктор.

Я рассматривала стеклянный павильон, скрывающий теперь старинный домик, и вновь меня охватило ощущение сказки. Я уже не была в центре современного города, ожидающей поставить свою подпись в акте регистрации брака, я была в ином временном