- Верно, младше. Но старшинство не всегда бывает важнее всего. Вспомни своего отца. Когда дед ваш Судислав погиб в Степи, на престол сел не старший сын Владислав, как должен был, а младший – твой отец. А почему? Он был сильнее – вот и весь ответ. А сейчас ты – сильнее всех. Всё склавинское войско за тебя, все города, кроме Севера, и дядя твой – Великий Император Юга Варпассеан, за тебя, а сила у него великая. Соединив все силы, ты можешь пресечь сейчас любую смуту. И сядешь в столице крепко и на долго.

- И что же, мне теперь воспользоваться этой силой ради своей корысти, поперёк всех законов древности и справедливости?

- Да нету её – справедливости то твоей, княже, - Добрыня сделал последнюю попытку переубедить князя, - Нет и не будет никогда. Узри правду житейскую. Будь сильным. Сильные правят этим миром по своему разумению, а не по справедливости, али по совести.

- А как же законы? – спросил Буреслав.

- И законы они же сами устанавливают, какие пожелают, своим мечом и своей волей. И не для себя, а для своих подданных и данников. Сами то они всегда над законом. А слабые либо смиряются, либо гибнут. Другого не дано. Так было всегда и, наверное, так будет и впредь.

- Конечно. А как по-иному, коли властители сами же свои древние законы и попирают, заместо того, чтобы их охранять, - вздохнул князь.

- Седые законы древности, государь, уже давно остались в прошлом, как и справедливость, - горячо убеждал Добрыня, - Настали иные времена. Теперь всем правит только сила. Сила, которая и даёт власть! Подумай хорошенько – как этой властью распорядятся Севолод или Яррила? Много будет пользы для всех?

- Даже не знаю, Добрыня, - заколебался князь.

- Зато я знаю! Используют они её прежде всего для своих выгод. А есть ли у нас правитель, который подумает наперёд о всеобщем благе, да о процветании государства?

- Ну и что – есть такой?

- Есть! Это ты! Зная сие, отец и завещал именно тебе престол, а не старшим братьям-стяжателям. Мне же и другим воеводам наказал помогать тебе во всём, чтобы всё у тебя получилось, и никто не смел мешать. Бери власть, государь! Никто сейчас лучше тебя ею не распорядится. Только ты и можешь не допустить смуты. Установи мир и справедливое правление. А мы ужо позаботимся, чтоб никто не дерзнул выступить против тебя.

Воевода умолк. По его вискам бежали струйки пота, нелегко дались старому воину такие тирады. Не языком, а больше мечом, привык он убеждать. Молодой князь глубоко задумался:

- В твоих словах есть большой резон, Добрыня, - согласился он, - Хоть и не по сердцу мне нарушать вековые законы, но ты прав – видно другого выхода нет. Придётся мне нести бремя власти, хоть я и не стремился к этому. Благодарю тебя за преданность и мудрый совет. А теперь ступай. Дай мне ещё немного времени собраться с мыслями. На пиру я объявлю свою волю.

- Благодарю тебя, государь, - глаза Добрыни просияли, - Хорошо, что ты решился. Для всех наших земель сие будет во благо. Слава тебе, Великий Каган!

- Слава Великому Кагану! – воскликнули, сопровождавшие его воеводы.

Все поклонились до земли и вышли. Бурислав остался в задумчивости сидеть на своём походном ложе. Ну что же – кажется он решился! Сам от себя такого не ожидал. Надо было теперь обдумать свою речь на пиру. Вновь из-за полога выглянул стольник Георгий:

- К тебе ещё посетитель, государь, - сказал он.

- Кто ещё?

- Боярин Горясер, говорит - по важному делу.

- Ладно – зови.

Тургуровский боярин почти бесшумно вошел в спальню. Занавесы – не стены. Хоть и стоял он поодаль, но слышал весь разговор князя с воеводами слово в слово. Лицо его помрачнело. Он тряхнул головой, словно решившись на что-то, и откинул тяжёлый полог.