Тот, кто одинок, не знает радости… Он стал таким, как женщина и мужчина, соединенные в объятиях. Он разделил сам себя на две части. Тогда произошли супруг и супруга» (перевод А.Я.Сыркина).

“Пуруша” — букв. «человек»; «единый всепроникающий жизненный принцип, который одушевляет людей и прочие живые существа, населяющие космос» (Индийская философия: энциклопедия; Ин-т философии РАН. — М.: Вост. Лит., 2009, с. 667, 668). Исходя из этой строгой дихотомии нашего человеческого мира, различные религии выработали свои особые способы спасения человека, и они следующие:

Мандейский способ. Над умершим мужчиной проводят богослужебный обряд, в котором священник имитирует нишимту умершего и с помощью особых церемоний соединяет его душу с искусственно воссозданной в обряде женской рухой. И такая «объединенная» душа, по мнению мандеев, уже может подняться к Мирам Света.

Способ йоги. Мужчина, принявший обет безбрачия и уединившийся от мира, с помощью специальных длительных и сложных практик поднимает свою «женскую» Кундалини и соединяет ее с мужским началом — Шивой.

Опыт Упанишад. Семейный человек, не погруженный в мирскую суету, но размышляющий над смыслами бытия, неожиданно получает духовный опыт: сначала узнавания своего атмана, затем получает знание акаши и, наконец, — сагуна-Брахмана и ниргуна-Брахмана. При этом мистерия «раскрывшегося Неба» обязательно присутствовала в жизни составителей Упанишад — об этом свидетельствует правильное понимание акаши, — но она не зафиксирована в этих текстах понятным для рядового читателя языком, так как это, возможно, не считалось тем событием, которое имеет непосредственное отношение к атману или Брахману. При этом можно сделать предположение, что у создателей Упанишад был свой древний «прототип» Христа — их земной учитель, который ко времени создания этих текстов уже ушел из жизни. Его имя было Вишну. И только впоследствии, как это произошло и в христианстве, Вишну стал одним из богов Тримурти. К этому времени знание жизни реальных создателей Упанишад было окончательно утрачено, как и имя их учителя.

Евангельский путь. Молодой человек берет в жены девушку, и, исполняя заповедь «не прелюбодействуй», живет с ней обычной супружеской жизнью, рожая детей и занимаясь хозяйством. В результате естественного соединения с женой и следуя заповедям Христа, он получает мистерии, включая сагуна- и ниргуна-Брахмана.

Любая религия, которая ведет речь о спасении/освобождении, верит в то, что существует некий Высший разумный мир, который заинтересован в таком спасении человека. Немного дополним этот постулат. Не обязательно, чтобы это был некий разумный «заинтересованный» мир. Скорее всего, это какой-то общемировой Закон или Принцип нашего человеческого бытия, обеспечивающий Высшему миру более благоприятные условия развития. Человек состоит из множества биологических клеток, и мы не задумываемся о том, чтобы каждая из этих клеток благополучно развивалась: об этом «задумываются» естественные процессы нашего организма, то есть его особые Законы развития. И как заявляют те же самые великие религии мира, все существующее бытие рождено или являет собой части Вселенского человека (в Индии — Пуруши). Возможно, и мы все — это тоже только «части» или «молекулы» какого-то более высокого уровня существования.

И если это действительно какой-то Высший Закон, установленный для нашего земного мира, — мы имеем в виду необходимость того, что религии называют словом «спасение», — в таком случае, какой из вышеперечисленных способов был бы наиболее логичен и естественен с точки зрения этого Высшего мира или Разума? И это не говоря уже о том, что путь йоги не гарантирует того освобождения, которое, если следовать Упанишадам, обеспечивается только становлением ниргуна-Брахманом. Освобождение по йоге — это «высшее состояние, когда человек становится одним с почитаемым Богом» (Б.В.Мартынов). Но «почитать» ниргуна-Брахмана невозможно, причем, не только до того, как сам «стал ниргуна-Брахманом», — потому что в принципе неизвестно, что именно почитать, — но даже выйдя из этого состояния.

«Кто тебя ослепил?» — спрашивают Полифема циклопы в «Одиссее». «Никто» — отвечает он им. И если даже этого земного «Никто» невозможно найти, в таком случае что можно говорить о каком-то почитании «не [то], не [то]» Упанишад?

То есть, сомнений нет: для Высшего мира, если таковой вообще существует, естественен и логичен только путь евангельский. Здесь и спасение, и продолжение человеческого рода, то есть подготовка будущих «спасшихся» пар, и нормальный порядок протекания жизни на земле. Но главное то, что в этом спасении женщина участвует наравне с мужчиной, и она тоже спасается, как и он. Если же мы примем метод спасения йоги, в таком случае получается, что этот Всевышний Разум или Закон напрасно создал женщину на земле. Мужчина спасается самостоятельно, без нее, а процесс размножения человеческого рода можно было бы упростить, исключив из него женщину. Такие примеры в природе существуют, и подобная задача не является неразрешимой для «эволюции». Но Высший Разум вряд ли не понимает всего того, что для нас самих ясно, как божий день.

И если вести речь о каком-то Высшем мире, то ему нужны от нас первые чистые и светлые чувства, то есть «первины». Нужны чувства молодости, первой любви, искреннее юношеское или девическое горячее сердце, а не старческие угрызения совести и желание изменить ушедшую в прошлое жизнь на более правильную и справедливую.

Заключение

Потому что супружеская верность

для тебя важнее, чем все Миры Света

Диван Абатур

Я написал эту книгу совсем не для того, чтобы как-то опорочить Церковь Христа. Дай ей Бог здоровья и процветания долгие годы. Она жива и надеюсь, что будет жить вечно. И не нам, смертным, решать ее тысячелетнюю судьбу. Но история последних лет показывает, что она неотвратимо теряет свои позиции. А как иначе назвать безбожный период существования Советского Союза после Октябрьской революции? Фактически, русский народ эту Церковь сдал большевикам безо всякого сопротивления. И разве это похоже на поведение первых христиан во время гонений в Римской империи?

Прошла «перестройка», и Церковь вновь оказалась востребованной в новом государстве. На волне энтузиазма к Церкви потянулись широкие массы русского народа, — потянулись с верой и открытым сердцем, и это не насмешка. И Церковь опять как будто воспрянула. Но ее голос о справедливости и совести в государстве допещерного капитализма так и не был услышан ее прихожанами, — он так никогда и не прозвучал во весь голос, — а народ видит только множащиеся без числа храмы этой обновленной «капитализмом» Церкви. Сегодня волна «детского» всенародного доверия к Церкви уже в прошлом, и храмы будут неотвратимо пустеть. Точно так же, как это уже давно происходит в «капиталистической» Европе. Это не осуждение и не злобная критика. Это внутренняя обида и печаль души, что, вот, безвозвратно упущена,