Подчиняясь приказу Нестерова, Уткин вел танк посредине улицы, не забывая держаться позади пехоты. Японцы активно использовали огнеметы. Не сказать, что они так уж страшны танкам нового образца, проходившим испытания в Виноградовске. Но они-то были на старой доброй «тройке».

Из дома выскочил солдатик, тот самый, с несуразно смотрящейся на нем каске, и подбежав к танку, постучал прикладом по броне. Вообще-то, выбираться наружу, рискованно. Мало ли где затаился стрелок. Но иначе общаться с прикрытием не получится. К слову, надо бы обдумать этот момент.

— Слушаю тебя, — выглянув из люка, и укрываясь за откинутой крышкой, произнес Виктор.

— Сержант просил выстрелить по во-он тому окну, на третьем этаже.

— Второе от дальнего края? — глянув в нужном направлении, уточнил Виктор.

— Да, — ответил китаец.

— Сделаем, — и уже закрывая над собой крышку, приказал заряжающему, — Игорь, осколочный.

— Есть осколочный.

— Миша, прижмись к дому справа.

— Есть.

— В стволе, — послышался доклад заряжающего.

«Тройка» повернула на месте, и лязгая гусеницами подкатила к дому, встав впритирку к нему. Виктор развернул башню, и задрал ствол. Прицелиться получилось только до максимума задрав ствол. Будь они на несколько метров ближе, и ничего не вышло бы. Не хватило бы угла вертикальной наводки.

Рявкнула пушка и одновременно с этим в окне рванул взрыв. Не сказать, что такой уж серьезный. Снаряд сорокасемимиллиметровки имеет заряд всего-то из ста двадцати грамм. Сродни ручной гранате. Но для замкнутого пространства, этого вполне достаточно.

Вслед за разрывом оттуда послышалась стрельба. А затем в окне, где все еще не до конца рассеялась взвесь пыли и дыма, появился китайский солдат. Помахал рукой, и вновь скрылся внутри. Вскоре на крыльцо вышел сержант, окликнул командира обозников, и что-то ему сказал. Наверное указал где именно находятся трупы японцев.

— Миша, трогай помаленьку.

— Есть, — отозвался тот, и повел машину на средину улицы…

Вообще-то, Национально-революционная армия Китайской республики пока еще не готова противостоять японской, находящейся на качественно ином уровне. Но иного выхода у Чан Кайши, лидера страны, попросту не было.

До инцидента в Шанхае, он придерживался мнения, что сначала нужно покончить с гражданской войной, навести порядок внутри страны. И только достигнув этой цели, переключаться на внешнеполитические вопросы. Вот только проблемы и не думали дожидаться, пока лидер партии гоминдан наведет порядок в доме.

Япония, подобно волку, рвущему пока еще живого оленя, с завидным постоянством откусывала от Китая один кусок за другим. Каждый вооруженный конфликт сопровождался очередными договоренностями и отторжением территорий. Самураи прекрасно отдавали себе отчет в том, что китайцы не готовы к полномасштабной войне, и беззастенчиво пользовались этим.

Шанхайский инцидент с потерей японским офицером одной из жизней, должен был привести к очередным территориальным потерям Китая. Уж больно лакомым кусочком был этот портовый город.

Никто не ожидал, что Чан Кайши вдруг вздумается объявить войну Японии, и перейти к полномасштабным боевым действиям. Но так вышло, что пружина сжалась до упора. Слишком уж шатким было положение лидера правящей партии. Начни самураи годом позже, и все сложилось бы иначе. Но только не в этот раз.

Шанхай. Жемчужина востока. Важный экономический и промышленный центр. Именно через него в Китай, и восток в целом, проникают веяния европейской цивилизации. И именно он являлся одним из главных торговых портов республики. Еще с середины прошлого века тут располагался Шанхайский международный сеттльмент. Кварталы компактного проживания и расположения различных компаний семнадцати европейских государств и США.

После очередного инцидента с японцами тридцать второго года, горд считался демилитаризованной зоной. В нем могли находиться только полицейские подразделения. И китайцы строго следовали букве договоренности. Разве только Отряды по охране порядка были слишком уж многочисленными, и проходили армейскую подготовку. Хотя и имели на вооружении только стрелковое оружие.

Потеря контроля над этим городом, означал бы крах для самого Чан Кайши, и его партии в целом. Поэтому когда в городе начались перестрелки между полицейскими частями и японскими морскими пехотинцами, он приказал ввести в город две дивизии.

Китайское командование намеревалось использовать свой численный перевес. Захватить кварталы японского сеттльмента, и сбросить противника в море, лишая его возможности проведения десантной операции.

Но в ходе наступления они столкнулись с серьезной линией обороны, включавшей в себя долговременные огневые точки. Имевшиеся в распоряжении китайской армии стопятидесятимиллиметровые орудия оказались неспособны справиться с таким крепким орешком.

Тогда было принято решение о медленном продвижении вперед, окружении опорных пунктов, и уничтожения их с помощью штурмовых групп. С этой целью улицы перегораживались баррикадами из мешков с песком, или строительных материалов. Тактика показала свою эффективность, несмотря на поддержку японцев с моря, хотя и медленно, но китайцы все же продвигались вперед.

Но вчера самураи ввели в бой танки. Неожиданный поворот. Несмотря на ожесточенное сопротивление бойцов восемьдесят седьмой и восемьдесят восьмой дивизий национально-революционной армии, они постепенно начали откатываться назад. Противопоставить бронированным машинам им, по сути, нечего. Противотанковой артиллерии практически не было.

Отсутствовала даже альтернатива предложенная советниками из ДВР, в виде противотанковых гранат. Для этого ведь необходимо большое количество взрывчатки. Вместо одной такой гранаты можно изготовить полтора десятка противопехотных. Ну и такой момент, как масса. Далеко кинуть такую дуру не получится. К слову, как раз в уличных-то боях, они были бы достаточно эффективны. Н-но… Чего не было. Того не было.

Введенные в бой китайские танки вскоре были уничтожены. Сказались как наличие у японцев противотанковых пушек, так и десятикратное превосходство в бронемашинах. В сложившихся условиях, Чан Кайши настоял на введении в бой танков ЧВК «Витязь». Использовать «тройки» Григорьев категорически отказался. Что ни говори, а броневая защита у них слабая. Их конек открытый простор, скорость и маневр. А вот «пэтэшки», совсем другое дело. Эти, после навески на них экранов, вполне могли позволить себе давить броней…

Доехали до разрушенной баррикады, в конце улицы, за которую солдаты выглянуть не решились. Попытались конечно же, но тут же поспешили укрыться, так как справа ударил пулемет. В подвале дома перед ними так же имелся опорный пункт, с амбразурой замаскированной под закрашенное окно. Но он уже приказал долго жить. В смысле, так было до недавнего времени. А вот успели ли японцы вновь его занять, решительно непонятно.

Стоило только об этом подумать, как из темного провала вырвалась струя жидкого огня.

— Твою мать! — в сердцах выкрикнул Михаил.

— Назад, — приказал Виктор. — Игорь, осколочный.

— Есть осколочный.

— Быстрее командир, или у нас весь бандаж выгорит к едрене фене! — выкрикнул Михаил.

Это да. Струя из огнемета в лоб, при закрытой крышке