Это была самая удачная методика, поскольку тогда мы не знали (как не знаем и сегодня), что такое хорошая езда, но зато наши впечатления оставались свежими, и в течение одного дня испытаний мы могли предложить столько важных изменений в качество езды на данном конкретном транспортном средстве, что удавалось провести непосредственное сравнение.

Именно на этом этапе в начале 1932 года мы начали понимать, что наиболее перспективной является независимая подвеска. Опыты на стенде K 2 Rig со всей определенностью показали, что плавная, без толчков и сотрясений, езда, которая была тогда совершенно в новинку, возможна, если передние амортизаторы будут более мягкими по сравнению с задними. Но вы помните, что все попытки использования слишком мягких передних амортизаторов с традиционным передним мостом плохо себя зарекомендовали из-за возникновения угловых колебаний колес и потери устойчивости управления.

Таким образом, после испытаний на стенде K 2 Rig мы создали два экспериментальных автомобиля Cadillac с двумя различными вариантами независимой передней подвески. (Одну из них разработал Дюбонне, а другую – подвеску рычажного типа – мы.) Также мы применили независимую заднюю подвеску, поскольку мы учитывали, что в ближайшем будущем нам придется отказаться от традиционного заднего моста (по моему мнению, это изменение назрело уже несколько лет назад).

В ходе испытаний этих машин, в которых принимали участие многие инженеры корпорации, стало очевидно, что мы достигли удивительного результата в плане повышения комфортности езды и управления автомобилем. Но возник и ряд типичных проблем. Главной из них стало появление колебаний в рулевом управлении, в особенности в случае подвески рычажного типа.

Нам пришлось несколько раз перерабатывать рулевой механизм.

Наконец, в марте 1933 года, мы решились на публичную демонстрацию. В начале марта комитет по общетехническим вопросам собрался в инженерном корпусе Cadillac, чтобы на деле испытать наши два экспериментальных автомобиля и автомобиль Buick без независимой передней подвески, но имеющий бесступенчатую коробку передач.

Помню, что Вы и господин Грант ехали в одной из машин с рычажной подвеской, а Эрнст Сихолм и я в одной из машин сопровождения. Наши машины остановились рядом, затормозив на светофоре на Ривер Руж. Мы видели, как Вы, сидя на заднем сиденье, смеялись над Диком Грантом [вице-президентом по продажам] и двигали ладонью вниз и по горизонтали. На протяжении двух миль до завода Cadillac никаких угловых колебаний кузова не наблюдалось.

После поездки на этих трех автомобилях в Монро и обратно комитет собрался на заводе Cadillac. Сихолм и я, стоящий позади него, ждали вердикта, от всей души надеясь, что Cadillac перейдет на новую подвеску на целый год раньше всех других подразделений.

Помню, что господин Хант [вице-президент по техническим вопросам] спросил Гранта, что он думает о новой автоматической коробке передач.

Как Вы помните, в марте 1933 года все банки в США закрылись, и любой, кто владел фермой, был благодарен уже за то, что ему по крайней мере есть чем питаться. В таких обстоятельствах реакция Дика Гранта была предсказуемой. Он отверг автоматическую коробку передач, поскольку она добавляла к цене автомобиля лишнюю сотню долларов, а покупатель автомобиля Buick вполне мог без нее обойтись. «Однако, – сказал он, – если бы я мог получить ту комфортность езды, какую вы нам продемонстрировали, за пятнадцать долларов, я бы постарался найти деньги».

Бауэр (Bower) [главный инженер Buick] уже подал свою заявку на новую переднюю подвеску. Инженеры предприятий Oldsmobile и Pontiac также, похоже, решили, что в следующем ноябре покажут ее на автомобильной выставке в Нью-Йорке.

В конце концов Билл Кнудсен [генеральный директор компании Chevrolet] недвусмысленно заявил, что Chevrolet также не собирается оставаться в стороне. Хант попытался убедить его, что в США нет достаточного количества бесцентровых круглошлифовальных станков, чтобы шлифовать проволоку для изготовления пружинных амортизаторов автомобилей Chevrolet. Однако Кнудсен оставался непреклонным и заявил, что станкостроение в течение многих лет находилось в плачевном состоянии, но в следующем году в отрасли ожидается оживление. И компания Chevrolet действительно представила в ноябре на автомобильном шоу в Нью-Йорке свою модель выпуска 1934 года с подвеской Дюбонне. Компания Pontiac унаследовала эту подвеску от Chevrolet, в то время как три других подразделения остановились на подвеске рычажного типа.

Это событие запомнилось мне, поскольку стало яркой демонстрацией возможностей американского предпринимательства. С учетом сложившихся на тот момент обстоятельств, миллионные расходы, на которые шла корпорация, требовали определенной смелости, что было для меня в новинку. Я помню высказывание Кеттеринга: «Мне кажется, мы не можем себе позволить не делать этого».

Таким образом, мы одновременно начали производить два различных типа независимой передней подвески. Однако после ряда дальнейших усовершенствований рычажной подвески стало очевидно, что она дешевле, проще в производстве и надежнее в эксплуатации. Вскоре ее стали устанавливать на все выпускаемые нами автомобили».

Краска Duco

Одна из наиболее ярких картин, которую можно наблюдать сегодня на улицах Америки в дневное время, – многообразие красок на автомобильных стоянках. Цветов великое множество, а отделка кажется практически не подверженной износу.

Все это контрастирует с внешним видом автомобилей в начале 1920-х годов, когда Ford, Dodge, Overland и General Motors красили все свои машины исключительно в черный цвет. В то время все внимание уделялось наружной отделке. Привычки, сложившиеся при изготовлении колясок и экипажей, были без особых изменений перенесены на автомобили. В первые двадцать пять лет существования автомобилей производители красили их в цвета, традиционные для конных экипажей, и так же покрывали лаком. Потребитель не мог понять, почему внешний вид экипажа сохранялся в отличном состоянии в течение долгого времени, в то время как краска с автомобиля вскоре начинала отслаиваться. Разумеется, дело в том, что экипаж и легковой автомобиль были весьма разными устройствами. Автомобиль эксплуатировался в гораздо более жестких условиях. На нем ездили в любую погоду, а тепло, выделяемое двигателем, вызывало температурные деформации деталей, что имело катастрофические последствия для их покрытия.

Мы мечтали создать такое покрытие, которые сохранялось бы независимо от погоды. Кроме того, нам стало ясно, что хорошая, быстросохнущая краска позволит коренным образом изменить наши графики производства работ и радикально снизить стоимость производства.

Процесс нанесения покрытия с использованием краски и лака в то время был долгим и обременительным – полный цикл иногда требовал от двух до четырех недель в зависимости от температуры и влажности окружающей среды. А это создавало серьезную проблему скопления товарных запасов.

Пытаясь справиться с некоторыми из