— Представляю, как он будет нам всем рад, — нервно хмыкнул оборотень, запустив пальцы в волосы. — После многих тысяч лет заточения.

Повисла гробовая тишина. Я неосознанно подвинулась ближе к Сейиду и переплела наши пальцы.

— Я сегодня же сообщу в Орден.

— Можете рассчитывать на любую нашу помощь, — кивнул декан.

— Тогда один вопрос: почему вы сказали, что Ксении нельзя покидать университет?

— Это… — поморщился Деймир Лагош. — Это единственное, что говорит мне сейчас дар. Не знаю, почему, но очень важно, чтобы Ксения сейчас была здесь. Нам всем важно.

— Кто-то побывал в хранилище незадолго до нас. И этот человек может все еще находиться здесь, в замке.

— Знаю. И тем не менее, Ксения должна остаться.

Мы с Сейидом мрачно переглянулись.

— Хорошо, — вздохнул в итоге дааштер. — Под вашу ответственность.

Распрощавшись с деканом, мы вышли из его кабинета и направились к Атриуму. Сейиду нужно было ехать.

— Знаю, это сложно, — тихо сказал тот оборотню, пока мы шли по пустым коридорам. — Но прислушивайся к запахам вокруг. Возможно, кто-нибудь напомнит тебе человека, побывавшего в хранилище.

— Сделаю все, что смогу, — серьезно кивнул парень.

— День летнего солнцестояния уже в эту субботу? — спросила я.

— Да.

— Значит, им нужна последняя жертва, как и говорил тер Даранис. Или они могут остановиться на шести?

— Скорее всего, нужна, — сказал дааштер задумчиво. — Вряд ли вы когда-то будете изучать теорию высоких энергий, но в ассиметричных системах при общих равных условия можно получить гораздо больший энергетический выход, чем в симметричных. Они хотят выпустить Творца, поэтому воздействие должно быть колоссальным. Сейчас у них есть шесть точек. Думаю, что они собирают гептаграмму и им нужна седьмая жертва.

— Получается, будет еще одно убийство, — вздохнула я. — Может быть, удастся увидеть.

— Может быть.

— Главное, не наесться опять ягод карики, — улыбнулась иронично, — и не загреметь в лазарет с аллергией.

— Ягод карики? — удивилась Тиана. — Ты их ела?

— Ну да, — я растерянно пожала плечами. — На прошлых выходных. Вы же сами приходили ко мне в лазарет.

— Да, но ты не говорила, что это была карика.

— А это важно?

— Конечно. Потому что в таком случае это была совсем не аллергия. Карика просто ядовита абсолютна для всех.

— В смысле? — я аж споткнулась от неожиданности.

— Ее ягоды — одни из самых необычных в этом мире. Они не ядовиты в классическом понимании. Они накапливают в себе энергию. И эта энергия не усваивается живым организмом. Вообще никак.

— Ты уверена? — еще больше растерялась я.

— Это были такие крупные полупрозрачные нежно-фиолетовые ягоды с полосками? — Я кивнула. — Тогда уверена. Помнишь, я говорила, что перепробовала все местные ягоды? Так вот, карику — тоже, и с таким же эффектом, как у тебя. Думала, на меня, как на иномирянку, она не повлияет.

— Когда-то из нее пытались делать настойки для восстановления истощенных магов, — хмуро кивнул Сейид. — Но ничего не вышло. Эта энергия просто не подходит живым. У нас все знают, насколько эти ягоды опасны.

— А противоядие от них есть?

— Нет. Можно только дождаться, пока энергия выйдет из организма, поддерживая его силы лекарствами.

— Тогда вообще ничего не понимаю, — я беспомощно посмотрела на дааштера. — Милли ведь тоже их ела и ничего. Да и ниса Мадариш… Она ни слова не сказала про ядовитость карики. Только про аллергию…

Над нами громогласно зазвенел звонок. Пара закончилась и коридор сейчас должен был наполниться бегущими на обед студентами. Сейид осмотрелся по сторонам и спросил:

— Мы можем здесь где-нибудь поговорить без свидетелей?

— Да, — Райваз кивнул и поманил нас в сторону бокового коридора.

Он привел на тот самый балкон, где когда-то мирил нас с Тианой. Дааштер удовлетворенно кивнул, потом снова достал свой кинжал, поранил руку, окропляя камень парапета кровью, и что-то прошептал. На секунду мне показалось, как будто воздух вокруг нас потеплел и уплотнился, но это ощущение быстро пропало. А Сейид спрятал кинжал и произнес:

— Теперь можно говорить спокойно. Нас никто не подслушает. Ксения, расскажи подробно, что случилось в те два дня.

Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь, а потом начала говорить. Обо всем, что помнила. Как Милли позвала в гости. Что мы ели и о чем говорили. Когда именно мне стало плохо и как лечила ниса Мадариш.

— Они не могли не знать, что это такое, — неуверенно пробормотала шаманка.

— Значит, все было подстроено, — решил оборотень.

— Но как? Милли ведь ела эти конфеты вместе со мной. Мы брали их из одной коробки, и они ничем не отличались друг от друга.

— Существует множество способов провернуть такое дело, — мрачно ответил Сейид. — Но сейчас на не важно, как они это сделали. Важно то, зачем.

— Нейтрализовать меня на выходные? — спросила убито.

— Да. Уверен, это связано с твоим даром. И с нашими убийствами.

Это просто не укладывалась в голове. Нет, я не то чтобы считала Милли подругой и расстроилась из-за ее предательства. Но понимание того, что за милой внешностью и робким характером пряталась такая хитрая, расчетливая и беспринципная особа, ошарашивало. Тут даже мой многолетний опыт психолога не помог. Вот ниса Мадариш, она да, вполне была похожа на хладнокровную интриганку. Может Милли просто использовали?

И компания заговорщиков так неожиданно разрослась. Я подозревала, что Трехпалый вряд ли действует один, вот только совсем не ожидала обнаружить его сообщниц настолько близко.

— Мне эта доктор никогда не нравилась, — процедил вдруг оборотень. — И, видимо, запах лекарств тут не при чем.

— Может быть, это она была в хранилище? — предположила Тиана и посмотрела на парня: — Было бы здорово, если бы ты смог незаметно к ней подобраться и…

— Так, — оборвал ее Сейид, — пока никакой самодеятельности. С ними я буду разбираться сам. Сейчас ваша основная задача — охранять Ксению.

— Думаешь, все так серьезно?

— Я могу ошибаться, — мне достался серьезный взгляд багровых глаз. — Но пусть предосторожности лучше окажутся напрасными.

— Что нам делать? — спросил Райваз.

— Не