– Ты и этого не понял? Вы не можете отправиться за Эльфом. А я могу.

– И что ты сделаешь? – спросил Марк.

– Вспомни, что я говорил тебе о личном пути каждого. Твой путь завершен. А мой еще нет. Я закончу твою миссию и свою одновременно. «Кристалл» будет уничтожен в центре Четвертого энергоблока, под саркофагом. Я очень скучаю по дому, Марк. Я хочу увидеть хоть что-то, похожее на него. Что я тебе говорил в лесах Рубежа, в ночь нашей встречи? Доведи меня до Заслона, и там я стану ближе к дому. Пусть даже это будет последнее, что я сделаю.

Слова застряли у Марка в горле. В смятении он сжал голову руками.

– Как отнесется к этому Пьедестал? – спросил Борланд.

Сенатор усмехнулся и направился к выходу:

– Сам поразмысли, как Пьедестал может отнестись к предательству со стороны единственного, кто способен ему помочь.

– Сенатор… – начал Марк и снова не смог совладать с собой.

– Не переживай за меня, друг мой, – ответил Сенатор ласково. – Я благодарю тебя за все. Борланд, если повстречаешься с моими собратьями, поступай с ними как всегда. Смерть для них благо.

Борланд сумел только кивнуть в ответ.

– Ну, – произнес Сенатор, – не найдется на прощание доброго взгляда?

В последний раз подарив сталкерам теплый взгляд зеленых глаз, он вышел из кинозала.

Глава 23

Зов Пьедестала

Фигура в зеленом костюме двигалась по направлению к самой известной в мире атомной электростанции. На фоне пустующей Припяти одинокий человек смотрелся странно, словно пришелец из другого мира, прилетевший сюда в поисках нужных сведений для классификации третьего от Солнца камня в галактической базе данных.

Эльф думал только о Пьедестале. Пьедестал мог избавить его от всех проблем. Эльф был готов отдать душу в обмен на исполнение желания, не зная еще, чего конкретно хочет и зачем это ему нужно. Он не смог бы сейчас вспомнить, как его зовут и когда он получил свое прозвище. Он забыл обо всем. Пьедестал звал его к себе.

Рюкзак Марка был давно выброшен, пистолет Борланда отправлен в ржавый мусорный бак еще на проспекте Ленина. Эльф брел в лучшем костюме биологической, химической и радиоактивной защиты, но ничто не могло защитить его сердце от алчности, а шлем не мог защитить от зова Пьедестала, требовавшего себе свою собственность. «Черный Кристалл» был зажат в руке Эльфа, он уже не был проводником воли своего хозяина, вместо этого помогая Пьедесталу подчинять сталкера своей воле. Четырехслойная перчатка, казалось, была прожжена насквозь, «Кристалл» словно плавился, но Эльф не чувствовал ожогов.

Пьедестал вел его мимо скопления труб, контейнеров и рабочих корпусов. Иногда Эльф сворачивал не в ту сторону, и Пьедестал мощным болезненным импульсом возвращал его на нужную дорогу. Эльф не знал, как долго он идет, в трансе переставляя ноги и хрипло дыша через входящую в шлем трубку. Смесь азота, кислорода и гелия в эластичных баллонах, предназначенная для ученых, исследователей Зоны, бесповоротно расходовалась на одинокого сталкера.

Дойдя до разрушенного саркофага, Эльф долго искал подходящую щель. Когда он наконец пробрался внутрь, энергия Пьедестала расплавила костюм, и тело Эльфа облепила горячая резина. Но сталкер не чувствовал боли. Костюм уже не защищал от радиации, однако Эльф об этом не думал.

Поднимаясь по очередной лестнице, Эльф схватился рукой за металлическую скобу, и горячая перчатка приклеилась намертво. Отдирая руку, Эльф потерял равновесие и сорвался вниз. При падении шлем слетел с его головы вместе с доброй половиной волос. Сталкер не обратил внимания на то, что сломал ребро и вывихнул ступню. Он, как робот, поднялся на ноги и вновь начал подниматься по лестнице. Дальше он уже не шел, а ковылял, разбивая руками и ногами запертые деревянные двери и, чуть не надрываясь, убирая с пути каменные обломки. Наконец он добрался до нужного коридора, но ничего не смог поделать с титановой дверью.

Ярость Пьедестала чуть не разрушила мозг Эльфа. Но слабый человек был все еще нужен Пьедесталу. Поэтому сталкер, смутно думая лишь о собственном, так и не приходящем на ум заветном желании, вернулся к самому началу. Пролез сквозь щель наружного саркофага, обошел его с другой стороны и начал карабкаться на крышу.

Прохромав по крыше несколько шагов, он спрыгнул в дыру и полетел вниз. Упав с треском ломающихся костей, он снова встал и зацепился за свинцовые обломки. Рванулся – и оставил на тусклом металле клочки костюма и кусок собственной плоти. Он улыбался. Он знал, что доберется до Пьедестала.

Вскоре он миновал ту тяжелую дверь, которая остановила его раньше. Теперь он был по другую ее сторону. В коридоре воняло промышленными отходами. Эльф направился дальше, то и дело цепляясь за какие-то раскуроченные механизмы.

Потом ему пришлось ползти под разрушенным барабаном-сепаратором. «Черный Кристалл» выскользнул из его руки и откатился в сторону. Пьедестал чуть отпустил Эльфа, и сталкер с испугом пополз к «Кристаллу». Как только он снова сжал камень, ему стало легче.

Дальше коридор был завален мешками с песком. Некоторые содержали свинец. Эльф несколько раз спотыкался и падал, но тут же вставал и продолжал продвигаться к цели. Вверху виднелся фрагмент биологической защиты. В свое время она не смогла полностью закрыть кратер реактора, образовавшийся после первого взрыва, и лишь помешала сбросу песка, цемента и борной кислоты. Мешки и ящики с материалами, призванными хоть как-то смягчить последствия Выплеска радиоактивных элементов, не долетали до цели, падая на защитную платформу. В дальнейшем, под весом скопившегося груза, платформа наклонилась и встала вертикально. Если бы Эльф провел тщательное исследование текущего состояния разрушенного энергоблока, его отчеты оказались бы бесценными. Особенно в свете того, что напряжение Пьедестала начало возвращать реактор к жизни. Не в рабочее состояние, конечно. Просто остатки графита начали нагреваться, впервые за двадцать пять лет. Но едва ли сам Пьедестал осознавал, что происходит.

Эльф в сумраке добрался до последнего поворота. Темные энергии Пьедестала, когда-то бывшие светлыми, сильно изменили влияние радиации на человеческую плоть. Сталкер находился на финальной стадии лучевой болезни. Его красивое лицо теперь было сплошным ожогом. На голове почти не осталось волос. Лохмотья защитного костюма окончательно сплавились с кожей.

Эльф перешагнул через циркониевые трубы и толкнул рукой последнюю дверь. Его предплечье изогнулось, потому что все кости уже размягчились. Дверь приоткрылась, и Эльф сумел протиснуться внутрь.

Он оказался на дне одного из кратеров. Мокрые цементные стены выглядели так, словно были выложены несколько часов назад. Над ним нависли остатки крана или еще какого-то подъемного