моими ногами). Хотя я ее понимаю — ей было всего пятнадцать лет, когда она стала первой леди Дорна. Это произошло два года назад и из-за этого она не застала Оберина и не знает как с ним (и его детьми, за исключением Тиены, играющей в подушках в одном из углов солярия) себя вести.

— Кхм, Оберин, может поздороваешься с остальными? — Наконец сказал грандлорд Дорна, возвращая своего младшего брата на бренную землю.

Тот быстро выпустил из объятий сестру, которая немного покачиваясь, села в еще одно кресло, и подошел к Дорану, сделав шутливый поклон, а после к Мелларио, галантно поцеловав протянутую ручку.

— Старший брат, племянница. — Кивок в строну малышки, открывшей глаза и внимательно посмотревшей на незнакомого гостя. — Невестка. — Кивок, плавно перетекший в шутливый поясной поклон. — Источник вечно хорошего настроения, второй принц дорнийский, Красный змей и просто великолепный мужчина в самом расцвете (ты смотри, мои фразы уже ворует) вернулся домой. — И распрямившись, рассмеялся во все горло, поддерживаемый звонким смехом принцессы Элии и улыбками на лице грандлордской четы.

— Может, представишь нам своих спутников? — Продолжил разговор принц, видя, как его брат потянулся к стоящему на небольшой подставке кувшину с вином, а дочь слезла с колен и побежала к Обаре и Нимерии, все еще прятавшимся за моими ногами.

— Ах, да, как я мог забыть? — Отвлекшись от осушения своего первого (но не последнего) бокала вина, Оберин манерно развернувшись, показал рукой в мою сторону. Видно, что он в очень хорошем настроении — я давно заметил за ним привычку превращаться в клоуна, когда тот рад. — Позвольте представить, мой близкий друг и товарищ, почти что названный брат, много раз спасавший мою жизнь, вольный торговец Феликс, по прозвищу «Бастард удачи».

На счет прозвища Оберин ни капли не приврал — из-за разнесенных моими матросами и конкурентами слухов, что моей эскадре всегда дует попутный ветер и все опасности обходят ее стороной, в Вольных городах и Заливе работорговцев меня прозвали «Бастардом удачи» (или везучим уб*юдком, в более нецензурном варианте). Мне оставалось лишь немного поклониться, отдав долг уважения хозяевам, и тихо вытолкнуть из-за своей спины уже давно задержавшихся там девочек.

— А это мои старшие дочери. — Подойдя к ним поближе и подтолкнув к центру солярия, сказал Оберин. — Вот эта покрупнее и понахальнее — Обара, а поменьше и посмазливее — Нимерия. Пошла красотой в меня. Да?

Увидев, что их папаша ведет себя как всегда, они более менее расслабились, и, следуя за маленькой Арианной, пошли к Тиене, что бы не мешать взрослым вести разговор.

— Я очень благодарен вам, Феликс, за то, что вы присматривали за моим непутевым младшим братом. — Наконец сказал Доран, даже не обращая внимания на начавшего возмущаться Оберина, плюхнувшегося на кресло и налившего себе уже второй бокал вина. — Надеюсь он не доставил вам проблем?

— Конечно нет, принц Доран. Принц Оберин вел себя как подобает истинному… — Уже было начал я традиционное восхваление аристократов перед их родственниками (были парочка моментов, когда приходилось перевозить детей Великих господ или волантийских аристократов), как был прерван поднятой рукой.

— Здесь только моя семья и никого больше. — Сказал Мартелл, по-доброму улыбнувшись. — Давайте без манерностей. Вы три с лишним года успешно присматривали за моим непутевым братом, чьи выходки до сих пор помнит весь Дорн. Вас уже можно назвать почетным гостем и другом нашего рода, если не больше.

— Так что там натворил наш капитан Розовый фламинго? Хотелось бы услышать это лично от вас. — Неожиданный вопрос принцессы Элии сопровождался кашлем подавившегося от неожиданности вином Оберина. Кое-как откашлявшись, он быстро оглядел солярий и, не заметив ни следа удивления на лице присутствующих, с нескрываемой обидой посмотрел на меня.

— Ты и вправду считал, что я не отчитываюсь перед принцем Дораном за все твои выходки? — Удивленно посмотрел на него я. — Если бы не его покровительство и своевременная помощь, то нас бы еще в Кварте прибили за твои кипиши в Волантисе три года назад. Так что он знает обо всех твоих приключениях, случившихся за эти годы.

Как-то покраснев, а потом побледнев, Оберин воровато оглядевшись и увидев подтверждение в глазах своего брата, он лишь обреченно вздохнул и развалился на своем кресле.

— Он ведь знает про пьянку с гладиаторами Миэрина? — С некой надеждой спросил он у меня, пока его сестра и Мелларио начали активно прислушиваться. Видать Доран не слишком много рассказал о приключениях своего младшего.

— Знает.

— А про мой налет на остров Женщин?

— Тоже.

— Про дотракийцев?

— Это когда ты во время плавания по Ройне начал оскорблять того кхала, что это потом вылилось в незапланированный набег на Селорис? Знает.

— Ланниспорт?

— Ты про то, как по пьяне решил помочиться с городской стены и попал по делегации местных Ланнистеров? Знает.

— А про случай в Юнкае?

— Это когда ты случайно бордель сжег или про случай с Юрхаззо Юнзаком, из чьего дома ты половину запасов вина украл, за то, что он тебя оскорбил?

— Оба.

— Знает. — На этом моменте Оберин схватился за голову, видя какими глазами на него стали смотреть собственная сестра и невестка. Этакая смесь восхищения и легкой брезгливости.

— А про тот случай в Верхнем городе?

— Это ты про тот случай в Норвосе, когда ты решил узнать, почему принцу Дорану понравились местные женщины, и залез в дом какой-то знатной семьи, переспав с одной из дочерей местной аристократии? — По мере моего монолога у Мелларио и Дорана постепенно увеличивались глаза, а я еле держался, чтобы не рассмеяться в голос. — Нет, про этот случай я не рассказывал.

Раздавшийся вслед за этим смех — мой, детей и Элии, очень сочетался с подскочившей к Обеирину женой его брата, начавшей выпытывать, где был тот дом и как звали ту девушку. По рассказам дорнийца у Мелларио в родном Норвосе оставалась старшая сестра, которую