Шрифт:
Закладка:
— Вот потому-то я и не сказала! — воскликнула Лера. — А Вагнер, он очень помог, Алла Гурьевна, вы просто ничего…
И тут она осеклась и умолкла.
— Что я «ничего», Валерия Юрьевна? — уцепилась за ее неосторожно сказанные слова Суркова. — Чего вы недоговариваете?
— Недоговариваю? — переспросила Лера. — Да нет, это не так, только…
— Только — что? Чем помог вам Роман Вагнер? Зачем вы втянули его в это дело? Если вам требовался засланный казачок, почему было не взять кого-нибудь из наших оперативников, привычных к опасности, — в конце концов, это их работа — рисковать собой ради дела. И не говорите мне, что проблема только в бюрократических проволочках!
— Вы будете ругаться или все-таки дадите мне отыскать Рому? — поинтересовалась Зарета. — Мы, конечно, можем еще подождать, пока этот солдат режет его на куски…
— Русаков не режет, он душит, — машинально поправил экстрасенса Севада.
— Стойте! — подняла руку ладонью вверх Суркова. — Почему вы назвали похитителя солдатом?
Все повернулись к экстрасенсу: никто не говорил ей об армейском прошлом Русакова!
— Я просто знаю, — пожала плечами осетинка. — Он очень плохой человек, — добавила она задумчиво. — Вернее, пустой.
— Что значит — пустой? — спросила Лера.
— Внутри пустой, как… как большая бочка: крикнешь в нее и услышишь эхо!
— Ерунда какая-то! — фыркнул Логинов. — Бочка, пустота, волшебники…
— Я не могу чувствовать так сильно и глубоко, как Рома, — продолжала Зарета, — но и я поняла, что этот солдат жаждет только одного — мести. Вернее, он думает, что хочет чего-то другого, даже, возможно, искренне в это верит, но на самом деле ему нужна кровь… Вы сказали, у вас есть информация обо всех домах и квартирах, которыми владеет этот ваш Русаков, так?
— Я отметила их маркером, — сказал Лера, пододвигая карту к экстрасенсу. — Это поможет?
— Посмотрим, поглядим…
Зарета сняла с шеи кристалл — Лера уже видела его во время поисков Аркадия.
— Не занимайтесь ерундой! — рявкнул Логинов. — Давайте просто попытаемся понять, какие из этих мест наиболее вероятны, и отправим туда лю…
— Почему бы тебе не заткнуться, а? — Лера распрямилась, как пружина, которую долго сжимали до предела прочности. — Если ты не можешь найти Вагнера, пусть тот, кто в состоянии это сделать, займется своей работой! А ты… ты просто не мешай, ясно?!
Все были удивлены: впервые Валерия Медведь так явно и недвусмысленно вышла из берегов и накинулась на опера, с которым старалась не конфликтовать. Она и выглядела не так, как обычно: встрепанная, будто птица, которой неожиданно пришлось вспорхнуть из гнезда из-за какой-то опасности, бледная, с плотно сжатыми кулаками, словно она могла в любой момент наброситься на противника или того, кого считала таковым!
— А я согласна с Валерией Юрьевной, — поддержала молодого следователя Суркова. — Пусть мы и скептически настроены по отношению к такому способу поиска, но необходимо признать, что Аркадия Фейгина Зарета нашла! Вдруг она сумеет разыскать и Романа Вагнера?
* * *Небольшая, но уютная квартира Киры Васильевны Волынец говорила о том, что здесь проживает творческая личность. Хотя меблирована она была достаточно скромно, стены украшали красивые изделия макраме, покрывала на диване и креслах явно вязали вручную, а над старым фортепиано висели две симпатичные акварели в японском стиле — скорее всего, тоже выполненные хозяйкой дома. На самом пианино стояла небольшая пальма, а рядом с ней расположились несколько фото — судя по всему, внуков Волынец, так как для детей они были слишком уж малы. Сама «тетя Кира» выглядела моложаво, а ведь Дамир знал, что ей за шестьдесят!
— Я не могу без чая, — приговаривала она, наполняя чашки оперов из красивого расписного чайника — не электрического, а самого обычного, даже без свистка. Они чаевничали не на кухне, как принято в большинстве российских квартир, а в гостиной, где на маленьком журнальном столике хозяйка расставила все необходимое, включая розетки с крыжовенным джемом и блюдо с пряниками. — Пью его по десять раз на дню, хотя в моем возрасте это уже небезопасно.
— Да ладно, Кира Васильевна, вам ли жаловаться! — вежливо улыбнулся Ахметов, пока Белкин с удовольствием орудовал серебряной ложечкой, поглощая вкуснейшее домашнее варенье. — По-моему, вы напрашиваетесь на комплимент!
— Ох, в моем возрасте, к сожалению, приходится напрашиваться! — ответила она, кокетливо поправляя седые, но безупречно уложенные в слегка старомодную, но очень подходящую ко всему ее облику прическу.
— Так вы, значит, к дочке ездили? — уточнил Дамир, возвращаясь к прерванному разговору.
— Да, в Эстонию, — кивнула Волынец, закончив разливать чай и усевшись в кресло. — Знаете, сейчас это стало так сложно — получение визы, прохождение таможни… Но зато я смогла вдоволь пообщаться с внуками, ведь мы не виделись почти год!
— И поэтому вы отсутствовали, когда убили Гагина?
— Ох да, такой ужас… Вы можете счесть меня эгоисткой, но я рада, что меня здесь не было: это такой стресс! Бедный Илюша, как же он теперь, без папы-то? Дмитрий Сергеевич хорошо за ним присматривал, домработница приходила, а теперь как же?
— Думаю, ничего не изменится, — успокоил женщину Дамир. — Отец назначил опекуна для Ильи, поэтому все будет хорошо. Домработница будет по-прежнему приходить, Илья останется жить в своей квартире, а опекун станет заботиться о его благополучии и о том, чтобы никакая ушлая бабенка не прибрала парня к рукам, позарившись на его наследство!
— Да, я в курсе, что есть опекун, — кивнула Волынец. — Вот только я с ним не знакома и не знаю, сможет ли он стать адекватной заменой Дмитрию Сергеевичу… Все-таки Анна Сергеевна — родственница!
— А при чем здесь сестра Гагина? — удивился Белкин, уже прикончив варенье и собираясь приняться за пряники.
— Ну она же все-таки родственница!
— Насколько нам известно, Анна не поддерживала отношений с братом, — заметил Ахметов.
— Да кто вам сказал такую глупость?! — всплеснула руками Волынец. — У них были прекрасные отношения, только вот…
— Только вот — что?
— Ну… а кто вам сказал про плохие отношения? — неожиданно застеснялась хозяйка квартиры.
— Это
