Шрифт:
Закладка:
— Ду Вон, сколько раз я тебе говорил, веди себя прилично, — пробасил однорукий, утаскивая мальчишку в дальний конец забегаловки.
— Но мастер! Вы только посмотрите на этих двоих: он из отшельников Мудан отвергающих всё земное, она из секты Эмэй, презирающей мужчин! И несмотря на это, они вместе! Что за прекрасная история любви, прямо как в романах достопочтенного Да Вэя…!
— Заткнись, идиот, — следом за басом раздалась смачная оплеуха, и голос юноши по имени Ду Вон резко оборвался.
— Вот гадёныш! За кого он меня принимает⁈ — прошипела им вслед Дандан, а после вдруг ни с того ни сего накинулась на меня. — А ты тоже там себе ничего не придумывай. Я стою дороже какого-то там пиньиня…
— Миски пиньиней, — поправил я её.
— Да хоть всех пиньиней мира! — приосанилась девушка, выпятив несуществующую грудь.
— Ну это ты загнула, — окинул я скептическим взглядом её отсутствующие прелести. — Больше двух кульков я бы за тебя не дал.
— Хам!
— Кто бы говорил. Ладно, раз уж ты закончила, то пришло время отрабатывать съеденное.
— Отрабатывать? — вскинула аккуратные бровки Дандан. — Это как?
— А это я тебе сейчас расскажу…
Глава 25
Дандан завороженно следила за проплывающими мимо повозками и толпами спешащих куда-то людей. Для неё, девочки из захолустной высокогорной деревни, всё происходящее выглядело словно сказка, сошедшая со страниц книг за авторством сказителя Да Вэя.
Она словно бы уподобилась одной из его героинь. Стала той самой девушкой, что волею судеб встала на путь покорения этого мира. И даже более того, у неё, кажется, появился тот, кто будет сопровождать её на этом пути.
Дандан ещё раз смерила взглядом широкую спину, обтянутую бело-голубой тканью. В этот момент юный воин Мудан казался ей непреодолимым волнорезом, что своей могучей статью играючи рассекает людские потоки на их пути. Это было воистину завораживающее зрелище.
А ещё за его каменной спиной она чувствовала себя в полной безопасности. Дандан словно бы вернулась в те самые светлые и тёплые времена, когда был жив её дедушка. От столь приятных воспоминаний она даже забылась на какое-то время.
Однако как бы чувство защищённости ни грело ей сердце, Дандан никак не могла забыть недавних слов своего спутника. В её юной прелестной голове до сих пор звучали его слова. Но вот беда, она и помыслить не могла, что же значила та его фраза. Нет, она, конечно, знала, как отрабатывают еду простые крестьяне и даже послушницы секты Эмей, но всё же сильно сомневалась, что юный воин Су Чень отправит её возделывать рисовые поля или перебирать личинок шелкопрядов, дабы отобрать самых ценных из них. А других мыслей на этот счёт у неё попросту не было…
Хотя нет, была одна, но она совсем не соответствовала благородному образу отшельника с горы Мудан. Да и сомневалась она, что кто-то в здравом уме потребует от неё расплачиваться собственным телом за самые обычные пирожки…
— Это место подойдёт, — её спутник вдруг остановился, и Дандан на полной скорости врезалась носом в твёрдую бугристую спину.
На глазах девушки моментально выступили слёзы, и она даже хотела отчитать своего спутника за неподобающее поведение, однако слова девушки моментально застряли у неё в горле, стоило ей только проследить за взглядом сопровождавшего её юноши. Су Чень смотрел ни куда-нибудь, а в теснейшую подворотню Небесного кряжа. Две рядом стоящие пагоды бросали густую тень на узкий проулок ведущий, казалось, в самую суть первозданной тьмы.
В этот момент в голове Дандан стали зарождаться первые подозрения, однако вера в непогрешимый нрав благородных воинов Мудан не позволила ей усомниться духовной чистоте спутника. И даже тогда, когда этот самый спутник ухватил её за руку и потянул за собой во тьму переулка, сердце Дандан всё ещё верило в благородство понравившегося ей юноше.
Впрочем, веры этой хватило ненадолго. И закончилась она ровно тогда, когда юноша по имени Су Чень завёл её поглубже в проулок, а после мягко, но настойчиво развернул к себе.
— Сейчас я буду тебя трогать, — безапелляционно заявил он, при этом твёрдо, но вместе с тем нежно обхватывая её хрупкие, нежные плечи.
Тут-то до послушницы Эмей и стало доходить, в какой ситуации она оказалась. Она сразу припомнила все постельные сцены из книг сказителя Да Вэя и окончательно поняла, что порой даже лишний съеденный пирожок может привести к потере чести.
Однако к своему стыду, она ни о чём не жалела: съеденные ей пиньини были и впрямь хороши. Да и юноша перед ней был не чета тем, что она встречала до этого. Ещё никто и никогда прежде не смотрел на неё так жадно и вместе с тем без толики похоти. На секунду ей даже показалось, что Су Ченя привлекло не её тело, а нечто большее. Возможно, душа? Эта мысль почему-то распалила Дандан, и она снова почувствовала себя героиней романа. Её глаза сами собой закрылись, а губы покорно потянулись навстречу своей судьбе. Дандан готова была ощутить вкус своего первого поцелуя.
Через секунду губы девушки соприкоснулись с губами её избранника, и Дандан приготовилась погрузиться в пучину страсти, знакомой ей лишь по любовным романам.
Но вместо пучины страсти она вдруг почувствовала не что иное, а именно: лёгкое покалывание в области рта.
Это чувство немного насторожило Дандан, она даже припомнила, нет ли у её избранника усов.
Однако несмотря на это, она не стала прерывать поцелуй и вскоре ощутила на своих губах нечто сухое, шершавое и весьма горячее. Новое чувство немного успокоило Дандан, ведь обветренные губы были вполне естественны для выходца с гор.
А между тем сам поцелуй отчего-то всё ещё не спешил одаривать её теми самыми начитанными из книг эмоциями. Сердце девушки продолжало суетливо биться в груди, словно птица в клетке, но никакого удовольствия она при
