Шрифт:
Закладка:
И потому приходится ему торчать на работе.
Зато плюсы тоже большие. В предновогодние дни машина с проблесковыми маячками почти как волшебный посох Деда Мороза — проведет куда угодно и в кратчайший срок. И бегать за подарками и продуктами не надо. Только составь список.
Он закончил совещание с силовиками, поздравил их с новым годом и наконец-то покинул Кремль. Новогоднее поздравление он записал еще накануне, больше его в этом году здесь ничего не задерживало.
До квартиры Маша доехала гораздо раньше — водитель представительского лимузина торопился, как и все нормальные люди, домой, к семье и гнал, пользуясь правами водителя ВЫСОКОПОСТАВЛЕННОЙ ОСОБЫ, с предельный скоростью. Поэтому, когда Романов открыл двери, Маша, как и положено жене, встретила его на пороге с нагоняем за опоздание и с поцелуем.
Впрочем, приветственный поцелуй быстро перерос в страстный. Будь они лет на десять моложе, то новогодний год вполне мог начаться для них в постели.
А так, Маша, отстранилась, поправила волосы у зеркала и велела мыть руки.
— Перекусим перед новым годом. А то еще четыре часа до праздника, а я последний раз ела целую вечность назад.
Президент человек занятой и, конечно же, не должен заботиться о хлебе насущном. Особенно, если он холостяк и готовить ему некогда. Поэтому в квартире готовила приходящая хозяйка. Ну и конечно, да здравствуют полуфабрикаты!
Кстати, жил он уже в другом месте. Президент не может жить в однокомнатной квартире обычного двенадцатиэтажного дома спального района. Теперь он проживал в пресловутой Рублевке в двухэтажном особняке, окруженном со всех сторон охраной.
Маша, первый раз оказавшаяся в этой квартире, долго ходила, рассматривала обстановку.
— На Западе жилье преуспевающего человека чуть выше среднего уровня, — сделала она вывод. — И надо было становиться президентом, чтобы добиваться этого.
— Что? — не сразу понял он. А потом смеялся до слез. — Машенька, о чем говоришь. Ты как среднестатистическая мещанка из произведений Зощенко.
Маша обиделась.
— Девочка моя, — подошел к ней Романов. — Все мои помыслы о России, как помочь ей становиться сильной и крепкой, а людям — богаче и зажиточнее. А все это, — обвел он рукой, — не мое. Уйду я из президентов, достанется моему преемнику. А ты… эх ты!
Маша посмотрела на него, вздохнула.
— Прости, я, наверное, размечталась. Пойдем на кухню. Там тебе заготовлено столько еды, что надо начинать прямо сейчас, иначе испортим.
Предложение было дельное, благо он только пообедал около двух, а ужин отложил до приезда Маши.
Он решил немного поставить ее на место.
— Слушай, Маша. Все хотел тебя спросить…
Она остановилось и жестко посмотрела ему в глаза, понимая, что сейчас он скажет гадость. И не ошиблась.
— А сколько тебе лет?
— Утром исполнилось сто двадцать. А что?
— Ничего, — вздохнул президент России. Вот и спрашивай после этого.
— Ты так изменился, — наливая чай, как ни в чем не бывало сказала она, — и как тебе быть президентом?
— Не знаю, — с полным ртом сказал Романов, — со стороны, наверное, видней.
— Не увиливай, — улыбнулась Маша, — тоже мне скромник нашелся.
— Да нормально, — ответно улыбнулся Романов, — профессия как профессия. Хотя, как ты понимаешь, сложновато, не работа научным работником.
— А тебя на Западе так изображают… — закатила глаза Маша. — То буквально ставленником Штатов, то жутким и злобным врагом.
Романов сделал удивленное лицо. Было бы смешно говорить, что он ничего этого не знает. Слава Богу, ФСБ в России еще работало.
Маша внимательно посмотрела на него.
— Романов, — сердито сказала она, — ты хоть раз мог бы притвориться?
— М-гм? — изобразил он удивление.
— У тебя на лице все написано!
— Прямо так и все? — всерьез забеспокоился Романов.
— Ну не все, — уступила Маша. И полюбопытствовала: — а что ты так забеспокоился? Слушай, а ты как президентом работаешь, такой нервный и дерганый?
— Работаю, — сухо произнес Дмитрий Сергеевич. Набрался сил и сказал: — слушай, выходи за меня замуж!
— Что? — дрогнул голос Маши. Она помолчала и сказала недовольно: — ты бы хоть мне бутерброд дал положить обратно на стол. А то выслушиваю предложение с куском колбасы во рту.
— Хорошо, — смирено сказал Романов.
— Что хорошо? — подозрительно спросила Маша.
— Жду, когда ты положишь бутерброд.
— Ладно уж, — смирилась Маша, — я согласна. А то когда еще президент России…
Ей пришлось замолчать, поскольку Романов обнял ее и крепко поцеловал. А потом поцеловала она.
Вот так и началась семейная жизнь Дмитрия Сергеевича Романова — академика и научного сотрудника, временно перешедшего к исполнению должности президента страны.
Встреча G7 в Маниле прошла с помпой, шумом и свистом на весь белый свет. Если марсиане существовали, то и они знали обо всем. Западная пресса постоянно напоминала о том, что это первая встреча после того, как Россия сумела «улучшить свои геополитические позиции», словно то была встреча не Большой Семерки, а встреча России и Большой Семерки. По-видимому, появление российского министра иностранных дел СМИ было так и оценено.
Между тем, Каргузов имел широкие полномочия… отлынивать от любых переговоров с Большой Семеркой, что он и делал с большой охотой на протяжении всего саммита. России было пока нечего искать в ее объятиях. И в первую очередь не от того, что ей ничего было не надо, а потому, что Запад не был готов к уступкам. А если не готов, то о чем говорить?
Вся эта шумиха прессы была организована главным образом самой прессой и политической подоплеки не имела. И если обыватель вздохнул с облегчением — международная обстановка стала менее напряженной, то политики имели другую точку зрения.
Каргузов произнес несколько
