Она оглядела себя со всех сторон, – ну, на сколько могла, на столько и изогнулась, – удовлетворилась увиденным, и парировала:

– Зато шерсть гладкая и блестящая!

В этот момент Нита воткнула в волосы последнюю заколку и возвестила:

– Готово!

Я покрутилась перед зеркалом. Мда, нежный салатовый цвет шёлка мне идёт. И фамильные украшения из перидота смотрятся прекрасно!

– Не затми там всех, – вернула мне шпильку Лушка. – А то у целителей завтра отлежной после бала, они поправлять себе здоровье будут, на других, особливо в таком количестве, у них сил не хватит.

– Язва!

– Зато красивая!

Показалось, что рыжая вредина даже языком мне помахала.

Рэй довёл меня до гостевых покоев Верховной ведьмы, сдал той на руки, ещё раз повторил, чтоб от него «ни на шаг», и ускакал встречать гостей.

И вот – бал. Пройдя по центральному проходу на полшага за Аделаидой, – она же герцогиня, оказывается, хоть и безземельная, – я остановилась возле герцогского подиума, где ко мне приклеился Рэйнард, а после представления всех прибывших мы открыли бал. Танцевать я не люблю, но полонез, под руководством бабули, осилила. И теперь радовалась в душе, что не позорю своего мужа, – пока что тайного. Как ни зыркал глазищами Рэй, ничего такого не происходило. Подходили гости, знакомились со мной, выражали «радость», некоторые приглашали на танец. С кем-то драконистый супруг меня отпускал, кому-то вежливо отказывал. Таким невезунчиком оказался и сын графа Вельского – Иштвар. Однако, на мой взгляд, он не расстроился. С обворожительной улыбкой – блин, пришлось ответно улыбнуться, – галантно поцеловал воздух над моей рукой, а затем удалился.

В зале стало немного душно, и мы с маркизом вышли в сад. Здесь было прохладно. Навалившееся тёмным пузом небо, настойчиво предупреждало о дожде. Слабый ветерок уже приносил запах прибитой влагой пыли, но самого дождя ещё не было. Я решила отдохнуть на небольшой скамеечке, так как ноги от каблуков уже гудели. И только мы устроились, как Рэю на магпереговорник пришло какое-то сообщение. Прочитав его, муж нахмурился.

– Пойдём-ка внутрь, сдам тебя Аделаиде. А мне нужно будет отойти на несколько минут.

Обуваться в конструкцию «сломай ногу» мне совершенно не хотелось.

– А, если я вообще уйду? – я красноречиво пошевелила пальчиками ног.

– Тогда, я провожу до покоев, – не унимался этот заботничек.

И тут я увидела Лушку. Она сидела в конце аллейки и сосредоточенно нюхала кадку с пальмой.

– Не надо! Я с Лушкой! – указала рукой на таксу. И в самом деле – она моя самая лучшая защитница.

– Ну надо же, – усмехнулся Рэй, – и что отвлекло нашу обжорку от ужина?

– Не наводи поклёп! – выпитое вино на свежем воздухе немного ударило в голову. – Просто, она ответственно относится к своим обязанностям, – для усиления эффекта значимости подняла указательный палец.

– Ладно, – сдался маркиз. – Иди. Я прослежу.

Взяв в руки туфли, я пошла по аллее, с наслаждением ступая босыми ногами по прохладному камню. Не доходя несколько шагов до фамильяра, обернулась, помахала ручкой, – мол, всё в порядке. Рэй кивнул и пошёл в другую сторону. А я сосредоточила внимание на Лушке.

– Ну, и чего ты тут делаешь?

Она небрежно вильнула хвостом, продолжая нюхать кадку.

– Эй! – этот явный игнор заинтриговал. – В чём дело? Ты обиделась?

Лушка соизволила повернуть голову. В глазах, действительно, мелькнула затаённая обида. Она демонстративно повернулась попой и потрусила вглубь сада.

– Луш! Стой! – всполошилась я. Не сказать, что поведение засранки меня удивило, но неприятно царапнуло. Ведь раньше она не проявляла таких явных эмоций, что же сейчас случилось?

Такса бежала быстро, а я неслась за ней. Вот ненормальная! Хотя – какая хозяйка, такой и фамильяр, пусть даже и возрождённый дух. Забег закончился в небольшой беседке, куда рыжая обижулька нырнула с разбега, а я вломилась следом.

– Упс, – уставилась я на Иштвара. Графский наследник сидел с расслабленным видом и потягивал вино. Столик был сервирован на двоих, в центре возвышался букет красных роз. Кажется, я сорвала ему свидание. Неловко получилось. – Простите, я тут свою собаку ищу, – пробормотала я, пятясь к выходу. – Она как раз сюда забежала. Не видели?

– Тут нет никого, кроме нас, – странно промурлыкал блондинистый красавчик, между тем приближаясь ко мне мартовским котом. – Составите компанию?

Дело запахло неприятностями, о которых предупреждал меня герцог. Привет грабли. Давно не виделись. Ну, Лушка, зараза! А где она, кстати?

– Спасибо, граф, мне на сегодня хватит!

Да уж! Представляю, как сейчас выгляжу после забега: растрёпанная, босиком, с туфлями наперевес – красотка! В таком виде только вино распивать в компании с молодым хлыщом. Но он был совсем другого мнения.

– Леди, неужели Вы покинете несчастного влюблённого?

– Э-э-э-э, – это было всё, на что меня хватило. Влюблённый в кого? Мозг стал быстро перебирать возможные версии. Через несколько секунд я плюнула на это дело – всё равно мало кого знаю из местных прелестниц. Поэтому продолжала тупо улыбаться и пятиться, пока не упёрлась в упругую стену. Что за чёрт? Обернулась – передо мной зиял проход, но выйти не получалось.

– Выпусти! – уже догадываясь, что попала, прошипела я.

– Ну, куда ты так спешишь, дорогая? – гаденько ухмыльнулся великовозрастный графёнок.

А сам – шасть поближе! И лапы тянет! Жаль, беседка маловата, развернуться негде. В ход пошли туфли, пирожные, вазочки, Лушка… О! Вот она! Только, что за фигня? Моя Лушка, всегда такая эмоциональная, сейчас сидела на скамейке и тупо пялилась в пустоту. Предательница! Обиделась, видите ли, что я её толстой назвала! И не надо говорить, что она под заклятием. Это ж какой силы оно должно быть, чтобы подействовало! Секундного замешательства – это пока я соображала о Лушке, – Иштвару хватило, чтоб завалить меня на скамейку. Заорать не получилось – прям, словно голос выключили, но брыкалась я знатно. И всё равно, силы оказались не равны. Этому гаду уже удалось пристроиться поудобнее у меня между ног, благо в юбке запутался. Сейчас я поняла прелесть многослойных юбок: они служили местным дамам катализатором в прояснении чувств кавалеров – для шибко прытких. Или заведётся, пока будет добираться до сокровенного, или охладится и перегорит.

– Ну, что я говорил? – раздалось довольное откуда-то