class="p1">Собрание фигур там, наверху, в офисе Еремеева, казалось сейчас каким-то мелким и жалким. Во-первых, перед нами открывалось зрелище неисчислимо большего количества самых разных скульптур, а во-вторых, они все были существенно крупнее и детальней.

А прямо напротив лестницы оказалась установлена целая композиция с уже знакомым мне сюжетом. Длиннобородый старик с посохом держал за ошейник крупного медведя. Зверь не выглядел агрессивным, но внушал уважение и опасение своей фактурой. На плече старика сидела крупная птица, скорей всего ворон. По крайней мере, я опознал именно его, хотя мои познания в птицеводстве были ещё хуже, чем в строительстве.

Взгляд старика был устремлён куда-то вверх, но почему-то казалось. что он всё слышит и внимательно следит за происходящим.

Но самое главное. Я явственно ощущал неведомую силу, идущую от всех стоящих перед нами скульптур. Я сделал ещё один шаг вперёд и ступил на землю перед идолами.

— Кхе-кхе, — раздалось у меня за спиной неуверенное покашливание.

Я обернулся и с удивлением увидел Эдика, который никак не мог ступить на землю. Что-то мешало моему другу идти вслед за мной. Эдика что-то могло остановить? Если бы я не наблюдал сейчас за этим своими глазами, то никогда бы не поверил таким рассказам.

Да, ведьмы из Белева предупреждали полковника, что его присутствие в городе нежелательно. но это не значит, что Эдуард Алексеевич не смог бы пройти внутрь, возникни у него такая потребность. Огнём или кровью, но я уверен, что мой друг в состоянии проложить себе путь в любое место на земле и под землёй, куда ему только нужно. Но сейчас он упёрся в невидимую стену и выглядел донельзя растерявшимся.

— Эдик, что происходит?

— Я не знаю, — ощупывал воздух перед собой полковник. — Что-то мешает мне и не даёт пройти внутрь.

— Извините, но в хранилище моей коллекции могут попасть только люди.

Я настолько не ожидал услышать чей-либо голос, что непроизвольно подпрыгнул на месте. Из-за медведя степенно выплывал призрак пожилого мужчины с умными глазами и насмешливым выражением лица.

— Эдуард Алексеевич, — продолжил говорить призрак. — Я всегда утверждал, что ваше любопытство не приведёт вас ни к чему хорошему. Но вы даже после моей смерти не оставляете попыток добраться до хранилища.

— Ваня, — воскликнул полковник. — Но как? Почему ты вернулся? Ведь ты умер и был похоронен по всем правилам!

— Я хранитель, Эдуард Алексеевич, — развёл руки в стороны призрак. — Наш род когда-то взял на себя священную миссию и никто до сих пор не освободил его от этой клятвы. Тот факт, что мой внук продался иноземцам за красивые бумажки, не снимает обязательств с фамилии. Он был моим единственным наследником по мужской линии, так что пока я не найду того, что сможет продолжить наше дело, мне не суждено обрести покой за Кромкой.

— Ты можешь передать коллекцию государству, — предложил полковник, оставивший попытки спуститься с лестницы и просто стоящий на последней ступеньке.

— Не могу, — отрицательно покачал головой Еремеев. — Государству это значит никому. Иван Четвёртый был умным человеком, именно поэтому он передал коллекцию не кому-то абстрактному, а моему предку, взяв с него клятву на крови, что тот сбережёт сокровище от чужих рук.

— Подождите, подождите, — не выдержал я. — Что значит передал? Иван Грозный тоже был Хранителем?

— Ну, естественно, — посмотрел на меня, как на несмышлёныша, Еремеев. — Неужели вы думаете, молодой человек, что Либерея досталась ему просто так. Царевна Софья привезла в Россию Либерею только после того, как Иван Грозный поклялся хранить это сокровище от врагов рода человеческого. К несчастью, злодеи уже задурили голову его сыну, так что царь не мог рассчитывать на его преданность. Только не надо спрашивать, почему Иван Васильевич выбрал именно моего предка. Это обстоятельство неведомо всем в нашей семье.

— Давай мы вместе подберём кого-нибудь достойного, — предложил Эдик. — Ты сможешь сам определить необходимого человека. Но тайна коллекции раскрыта, ты призрак и не сможешь прятать её здесь вечно.

— Зачем? — удивился Иван Максимович. — Я уже нашёл достойного, и он здесь.

— Я? — в горле моментально пересохло, но взгляд призрака не допускал двоякого толкования.

— Он не может быть Хранителем, — покачал головой Эдик. — Он оборотень, а не человек.

— В нем больше человеческого, чем в иных людях, — перебил полковника Еремеев. — И Хранитель я! А это значит, что только мне решать, кому передать мои сокровища.

— Я, конечно, дико извиняюсь, — вклинился я в разговор двух старых приятелей. — А моё мнение кого-нибудь интересует?

— Обязательно интересует! — улыбнулся мне призрак. — Но я хотел бы услышать его не здесь, а в хранилище. Так сказать, подальше от уважаемого господина полковника.

— Даже так? — немного удивился я. — А если всё-таки Эдуард Алексеевич захочет к нам присоединиться?

Согласен, провокация детская, но вот ответ буквально пригвоздил меня к месту.

— Идите, мы проследим, чтобы вашему общению никто не помешал.

Моя челюсть рухнула на пол и разбилась вдребезги, брызнув зубами в разные стороны, потому что последнюю фразу произнёс не призрак Еремеева, а фигура медведя…

Деревянная! Фигура! Медведя!

— Андрей, пойдёмте! — позвала меня прозрачная фигура Ивана Максимовича, а у меня нашлись силы только кивнуть и отправиться вслед за ним. Я видел многое, но сейчас понял, что мне становится по-настоящему страшно. Если призрак Еремеева не вызвал у меня каких-то особенных эмоций, скорей просто напугал от неожиданности, то вот говорящий идол — это оказалось действительно за гранью моего мировосприятия.

Идти оказалось недалеко. Поворот, пара десятков шагов по бетонному полу и мы остановились перед очередной стеной.

— Достаньте перо, Андрей, — попросил меня призрак. — И приложите к двери.

Я и сам уже видел небольшое углубление в гладкой поверхности, в точности повторяющее контуры пера, так что не стал спрашивать об очевидном, а просто потянулся в карман за артефактом.

— Иван Максимович, а вы не знаете, как перо оказалось в моем кармане? — поинтересовался я у призрака. — Я точно знаю, что оно оставалось в офисе и уж тем более я не забирал его домой. Откуда же тогда оно взялось в моей куртке?

— Всё очень просто, — улыбнулся Еремеев. — Перо не любит далеко удаляться от коллекции. Если верить рассказам моих предков, то оно было одним из первых артефактов будущей коллекции и именно его Иван Грозный передал когда-то не особо зажиточному купцу Еремееву. Перо это ключ от входа и оно всегда чувствует, когда необходимо Хранителю необходимо открыть двери.

— А как же тогда Якимов увёз его в Белёв?

— Артур был очень одарённым молодым человеком и ещё год назад ему в голову пришла замечательная идея создать дубликат пера. На всякий случай, так сказать.